Каторга

– Без нее я никуда не поплыву. И платформу чужих, из-за которой, в общем-то, я вам понадобился – не получите.

– Я не принимаю ультиматумы, Вильям, – строго сказала Варвара Алексеевна. – Иначе – грош мне цена, как королеве. Вы должны это понимать.

– Чтобы избежать подобного рода ультиматумов, вам стоит быть более разборчивой в выборе своих приближенных, – Бартон отвесил поклон и, не дожидаясь ответа, покинул капитанский мостик «Крыма», оставив на штурманском столе излучатель лейтенанта.

Ник с внутренней горечью наблюдал за происходящим. Он, было, хотел остановить наемника, дабы объясниться и покончить с ненужными мелочными дрязгами, мешающими общему делу, но ситуация не позволяла нарушить выбранную королевой линию поведения. Юноша остался стоять подле своей возлюбленной и лишь недоверчиво посмотрел в сторону Багиры, которая в тот момент не могла скрыть торжествующей улыбки от мысли, что королева находится под ее влиянием.

Бартон же направился в госпиталь – навестить О'Нилла, а заодно и попрощаться.

Кельвин быстро шел на поправку и уже мог совершать прогулки по палубе. Анри обещал вскорости выписать его из лазарета, предложив для проживания одну из освободившихся после сокращения экипажа кают.

Увидав Вильяма, О'Нилл искренне обрадовался и даже обнял своего спасителя оставшейся рукой.

– Что думаешь теперь делать? – поинтересовался он у Бартона, узнав о намерении наемника покинуть крейсер

– Жить,– Вильям вздохнул полной грудью. – Просто жить. Желательно бы вдали от людей.

– В леса подашься?

– Да, вернусь к Ченгу.

– А Марго?

– С ней сегодня все решилось. Не хотят ее оставлять в экипаже…. Заберу ее с собой, – Бартон, как казалось, даже был доволен последним поворотом событий.

– Марго уже взрослая. У нее своя жизнь. Ей семью заводить пора.

– Знаю, – Билл махнул рукой.– Вон, и Задира уже к ней сватается.

– А она?

– Отворот ему дала.

– А что так?

– У нее, оказывается, какой-то суженый есть. Она его ждет.

– Так же не бывает! – усомнился О'Нилл.

– Вот и я ей говорю – не бывает, – вздохнул Бартон. – А она слушать меня не хочет и верит, что названный жених обязательно ее отыщет, даже на Земле.

– Весьма призрачная надежда, мне кажется.

– Я тоже так думаю, – согласился Билл. – Но поделать с этим ничего не могу, посему пока она ждет своего принца на белом звездолете, присмотрю хотя бы за ней, тем паче, что весь сыр-бор поднялся из-за меня. Сам не пойму – почему именно я стал яблоком раздора между Марго и Багирой.

При упоминании Черной Пантеры, О'Нилл тяжко вздохнул и, указав своему собеседнику на соседа по койке, тихо спросил:

– Ты не мог бы помочь этому человеку?

Бартон без каких-либо видимых эмоций взглянул на неподвижное тело Жересса, некоторое время пристально осматривал его, несколько раз даже приложил руки к голове своего пациента. В завершении сеанса у больного участился пульс, запрыгали пики индикатора мозговой деятельности, поползло вверх давление.

– Значит, ты и меня таким образом с того света вытащил! – Восхищение и признательность читались в глазах О'Нилла. – Теперь я твой должник по гроб жизни.

– Забудь! И не поминай лихом – как русские говорят! – Бартон пожал левую руку Кельвина и пошел грузиться в вельбот, в котором его уже ожидала дочь.

Марго, беззаботно болтавшая с Клео, при виде отца радостно улыбнулась. Ее собеседница завела мотор и, дождавшись когда Билл займет место на носовой банке, ловко отвела вельбот от борта «Крыма», направила его в сторону берега – к месту, где ожидала платформа гномов.

У платформы Бартона и Марго поджидал Задира. Он со своими людьми только что вернулся из города альбиносов и едва успел выгрузить захваченное добро мутантов из трюма.

– Накрошил ты в тех пещерах тварей, однако! – обратился Грач к Бартону, когда тот, покинул шлюпку и подошел к летательному аппарату. – Как такое тебе удалось – ума не приложу! Их там почитай не одна сотня полегла, а на тебе ни царапины!

– Типун тебе на язык, – Марго выразилась по-русски.

– Спасибо на добром слове, красавица! Наконец удосужилась заговорить со мной! – улыбнулся Задира. – Никак уезжаешь?

– Уезжаю, – девушка сложила руки на груди, чуть наклонила голову и была готова отбиваться от назойливых предложений Грача.

Но тот лишь сказал: «Я буду тебя ждать, Рита!» и заспешил по делам, хлопнув в знак прощания Бартона по плечу.

– Глупо, Сережа! – вдогонку крикнула уходящему воздыхателю Марго и, перекинув через борт летательного аппарата свой увесистый рюкзак, проследовала на борт сквозь откинутый боковой люк.

Непонимающий русского языка Билл растерянно посмотрел в сторону удаляющегося Задиры и тоже полез на платформу.

– Кто-то из ваших девиц назвал Грача первым парнем на деревне, – обратился он к дочери, когда уже поднял аппарат над землей.

– Есть такое выражение, – кивнула Марго.

– Он мужественный и смелый офицер – герой последнего космического сражения на орбите Геры, к тому же не лишен привлекательности. Любая бы за него пошла. А ты чего выделываешься?

– Я уже говорила, что жду своего Мастера, и забудем эту тему, пожалуйста. – Марго стояла вместе с Бартоном возле излучателя, подставляя свое зардевшееся лицо встречному потоку свежего воздуха. Ее длинные светло-русые волосы развивались по ветру, голубые глаза горели неким внутренним огнем. Девушка напоминала прекрасную ведьму, летящую по небу в манящую неизвестность. Во всяком случае, именно такие ассоциации почему-то возникли у ее отца, который в это время управлял платформой, держа курс в сторону побережья, где лежал инопланетный корабль.

Бартон при слове «Мастер» насторожился. На уровне подсознания он чувствовал некий негатив к сему слову, но чем тот негатив вызван объяснить себе не мог. Да и не хотел вытаскивать из глубин памяти дурные воспоминания, связанные с этим понятием, ибо в ту минуту был счастлив, как никогда, и ему хотелось крикнуть: «Остановись, мгновение – ты прекрасно». Не в силах более сдержать переполняющие его душу эмоции, он признался своей дочери:

– Это лучший момент моей жизни

– Ты же не помнишь свою жизнь, – девушка даже не повернулась в сторону отца, продолжая наслаждаться полетом. – Значит, не можешь утверждать.