Кавалер Красного замка

Кровь бросилась Морису в голову, он закрыл глаза, и под опущенными веками у него сверкали молнии.

— Гм!.. А что бы на это сказал гражданин Диксмер? — спросил Лорен.

— Что это для него большая честь.

— Об этом после, — сказал Морис задыхаясь. — На чем же мы решили?

— А решили захватить его в комнате, пожалуй, даже в постели, — отвечал полицейский.

— Разве он ничего не знает?

— Ни-ни.

— А как расположен этот дом? — спросил Лорен.

— У нас есть самый верный план, — отвечал серый мундир. — В углу сада беседка… вот она; четыре ступеньки — к вашим услугам; площадка; направо дверь в покои гражданки Диксмер… вероятно, это ее окошко. Против окна в глубине комнаты дверь в коридор, и в тот же коридор выходит дверь из комнаты изменника.

— Однако же славная топография, — заметил Лорен. — С таким планом можно идти, зажмурившись, а не только с открытыми глазами. Итак, идем, друзья мои!

— Хорошо ли стерегут на улицах? — спросил Морис с любопытством, которое присутствующие естественно приписали страху, чтобы кавалер не убежал.

— Улицы, проходы, перекрестки — все в наших руках, — отвечал серый мундир. Не пройдет и мышь, если не знает пароля.

Морис вздрогнул. Такие предосторожности заставляли его опасаться, что измена не поможет его счастью.

— Теперь назначьте сколько надо вам человек, чтобы арестовать кавалера, — сказал серый мундир.

— Сколько человек? — повторил Лорен. — Да я думаю, что Мориса и меня будет очень достаточно… Не правда ли, Морис?

— Полагаю, — пробормотал тот.

— Послушайте, — сказал полицейский. — Тут шутить нечего; уверены ли вы, что захватите его?

— Черт побери, уверены ли!.. Нечего и спрашивать! — вскричал Лорен. — Так ли, Морис? Ведь его надо схватить?

Лорен сделал ударение на последнем слове. Как он уже сказал, их начинали подозревать, а так как подозрения в то время развивались очень быстро, то и надо было не давать им установиться. Лорен понимал, что никто не посмел бы сомневаться в патриотизме двух человек, которые бы успели поймать кавалера Мезон Ружа.

— Ну, если вы так порешили, — сказал полицейский, — возьмите лучше трех человек, нежели двух, и лучше четырех, нежели троих; кавалер спит со шпагой под подушкой и парой пистолетов на столике.

— Нет, пойдем уж все разом, чттобы никому не отдавать предпочтения, — сказал один из гренадеров Лорена. — Если он сдастся, мы прибережем его для гильотины, а будет противиться — изрубим в куски.

— Славно сказано, — заметил Лорен. — Вперед!.. А как войти нам — в дверь или в окно?

— Разумеется, в дверь, — отвечал полицейский. — Может статься, в ней нечаянно оставлен ключ; а чтобы войти в окно, надо перебить стекла, это наделает шуму.

— Ладно, идем в дверь, — сказал Лорен. — Как ни войти, лишь бы войти. Морис, бери саблю!

Морис машинально вытащил саблю из ножен.

Отряд отправился к павильону, и, как сказал серый мундир, сначала увидели ступеньки крыльца, потом очутились на площадке, потом в прихожей.

— А! — весело вскричал Лорен. — Ключ-то остался в дверях!

Действительно, он впотьмах протянул руку и нащупал пальцами в замочной скважине холодное железо ключа.

— Отворяй, гражданин поручик, — сказал серый мундир.

Лорен осторожно повернул ключ в замке, дверь отворилась.

Морис отер со лба холодный пот.

— Милости просим, — сказал Лорен.

— Позвольте, — заметил серый мундир, — если топографические указания верны, то мы находимся в комнате гражданки Диксмер.

— Можно удостовериться, — сказал Лорен. — Зажжем свечи; в камине еще есть огонь.

— Зажжем лучше факелы, — заметил серый мундир. — Факелы не гаснут так скоро, как свечи.

И он взял из рук гренадера два факела, зажег на угасающем огне и сунул один в руку Мориса, другой в руку Лорена.

— Вот видите, я не ошибся. Направо дверь в спальню гражданки Диксмер, а вот дверь в коридор.

— Морис, в коридор! — сказал Лорен.

Потом отворили дверь, ведущую в коридор, которая была так же не заперта, как и первая, и очутились перед дверью комнаты кавалера. Морис двадцать раз видел эту дверь и никогда не спрашивал, куда ведет она: для него мир сосредоточивался в комнате Женевьевы.

— Ого, — сказал Лорен тихим голосом. — Здесь дело другое; дверь заперта и ключа нет.

— Но уверены ли вы, что именно эта его дверь? — спросил Морис, едва будучи в состоянии говорить.

— Если только план верен, то должна быть здесь, — отвечал полицейский. — Да вот посмотрим. Гренадеры, ломай дверь, а вы, граждане, будьте готовы, как только дверь выломают, тотчас бросайтесь в комнаты.

Четыре человека, отобранные полицейским сыщиком, подняли приклады ружей и по знаку руководителя экспедиции дружно ударили в дверь; она разлетелась вдребезги.

— Сдавайся, или тебе смерть! — закричал Лорен, бросаясь в комнату.

Ответа не было; занавески около постели были задернуты.

— Смотри за улицей! — сказал полицейский. — Целься и, чуть шевельнется занавеска, — стреляй!

— Постойте, — сказал Морис. — Дайте мне взглянуть за занавески.

И в надежде, что кавалер Мезон Руж спрятался за занавесками и первый удар кинжала или пистолета нанесет ему, Морис бросился к занавеске, и она скользнула с продолжительным писком по железному пруту.

Постель была пуста.

— Черт побери! Никого! — крикнул Лорен.

— Неужели улизнул? — пробормотал Морис.

— Быть не может, граждане, не может быть! — закричал серый мундир. — Говорию вам, что он с час тому вернулся домой и с тех пор не выходил. Все выходы охраняются.

Лорен обшарил шкафы, шарил повсюду, даже там, где не было физической возможности спрятаться человеку.

— Никого! Видите, однако же, нет никого!

— Никого! — повторил Морис с весьма понятным волнением. — Вы видите, что никого нет!