Кавказ в воде

Вспомнил свой город. Стоял я однажды в фойе одного солидного учреждения и лясы со знакомыми постовыми точил: о том, о сём да о погоде. В это время в фойе зашла броская брюнетка и целеустремлённо направилась к лифту. Походка — что росчерк гусиного пера в руках поэта в порыве вдохновения. Брюнетка из «цветных»: фигурка, кожаная мини — чуть ли не пояс, туфельки, макияж умеренный — самое, как говорится — то. Стоит у лифта, с ножки на ножку переминается, из-за этого и бёдра играют соответственно. Я на неё глаз ложу и парней спрашиваю:

— Ничего девочка, а? — это, наверное, у всех мужиков высшая степень похвалы.

Девочка, видно, мой взгляд заметила, давай тоже в ответ глазки строить, я даже несколько опешил, засмущался от такого внимания, зардел малость: «ну, не может подобного быть!», плечи расправил, осанку поправил.

— Да это и не девочка вовсе… — Отвечают парни, смеются.

— Понятное дело: уже не девочка, — говорю, — я в том плане что…

— Да это «оно», — потешаются, — сын Самого!

— Да!? Не может быть! — уж и не знаю, как я выглядел, но ребятки ещё пуще развеселились.

— Да его все знают!

В это время лифт подошёл, «девочка», бросив в мою сторону многообещающий взгляд, исчезла. Я «её» дожидаться не стал…

Другой момент — вроде как и правильный: появилась у нас на работе молоденькая блондинка, цветная, опять же дочь Самого. Я на всякий случай дотошно у нашей кадровички Клавочки, (кстати, из чёрно-белых) выяснил: Алла Иосифовна — подлинная представительница прекрасного пола, даже в бумагах это указано.

Как ни странно — мы сразу с ней общий язык нашли: то чаёк, то перекур, то хиханьки, а то, бывало — и хаханьки. И под ручку её взять можно и за талию — не отказывает. Вот ведь все парни молодые мне завидовали чёрной завистью! Но не более того… Не вдаваясь в подробности сообщаю — цветная Аллочка оказалась розовой. Печально… Просто из-за моего возраста она увидела во мне вроде как друга. Или подружку?..

— А если я замуж выйду, — спросила недавно Клавочка, — ты ревновать будешь?

— У меня появился молодой сопэрник!? — грозно так спрашиваю, — или сопэрница?

— Да шучу я, шучу! — хихикает, — не переживай.

Не буду же я ей говорить чтобы поскорей бы кто её замуж взял, что ли — до того всё достало! Возраст — понятное дело, пора и остепениться. Поэтому честно и отвечаю:

— Выйдешь замуж, буду только рад!

Опять хихикает…

Надежда была цветной, но правильной. Обе девушки прибыли из Грозного, из медбата. Приехали так же, как и мы — на один день, за медикаментами.

Наевшись, парни стали с ленцой выковыривать вилками мясо из теста, травить байки и попивать пивцо. Компания разомлела, подружнела. Надя предложила мне выйти перекурить. Хоть я и не курил, но с удовольствием решил составить ей компанию: чего греха таить, всякое в командировках бывает, а вдруг повезёт. От Нади бабьим теплом так и прёт, но по её виду было понятно, что с глупостями к ней лучше не подступаться: видимо в войсках, с мужиками, иммунитета в этом отношении уже достаточно поднакопилось.

Какие у нас были разговоры, о чём? Да никакие. Откуда приехали, в смысле, с какого региона, мы мол, из Красноярска, а вы? Где стоите? Мы в Грозном. Ну и тому подобное.

— А вы когда отсюда уезжаете, Антоша?

— Да не торопясь к вечеру выедем.

— Красивый город.

— Эт`точно.

— А я была здесь в свадебном путешествии.

— Да-а!? — надежда на позитивный продукт встречи начала стремительно таять, тем не менее, подбодрив себя мыслью о том, что надежда, как правило, умирает последней — а это тоже своего рода надежда, предложил, — расскажи.

— Летом, сразу после свадьбы, ездили сюда, рядом, на турбазу. Почти месяц там жили, везде побывали. Муж здесь в Осетии был в служебке, во Владикавказе. Показывал мне свою казарму, это был 1990 год. Да, здесь красиво, лебеди в парке, в пруду плавали, и чеченцы в то время были очень приветливы. Они нас так принимали хорошо. Даже случай был очень интересный… Рассказать, Антош?

— Конечно, конечно, Надюша. — надежда растаяла полностью.

— Мы в Ведено поехали с женщинами, по магазинам. Жили на турбазе «Беной», около турбазы речка горная текла, вода там очень холодная, но мы все-равно в ней умудрялись купаться. Иногда ходили в горы где-нибудь рядом, а так особо развлечений там и не было. Ездили на экскурсии в Ингушетию, в Осетию.

И вот однажды решили мы с женщинами съездить в Ведено, просто, по магазинам, и поселок посмотреть — интересно же. Мы вышли на дорогу, на автобусную остановку около турбазы, ждали автобус, а он все не ехал… там расписания не было… могли еще долго стоять… И вот едет машина, не знаю как она называется, ну, раньше на них продукты возили, сзади фургон такой…

— Автофургон, ладно. — оказалось, я совершенно разучился разговаривать с женщинами, да и мысли вокруг некой призрачной надежды всё же дают о себе знать, отвлекают.

— Слушай, а тебе это на самом деле интересно? — Надя выбросила выкуренную почти до фильтра сигарету, но вопрос прозвучал без обиды, как-то равнодушно-понимающе.

Изобразив на лице крайнюю степень заинтересованности — это помогло мне хорошо замаскировать смущение, ответил:

— Конечно, Надя.

— Ну да… — Надя прикурила вторую, — вот машина остановилась, и пассажир, сидящий в кабине, спрашивает, куда это мы, мол, едем… чеченцы, возраст примерно до тридцати и даже старше, сейчас так трудно вспомнить подробности, столько лет прошло. — Тем не менее, Надя рассказывала обстоятельно, стараясь не упустить ни единой мельчайшей детали той, прошлой, жизни, — мы сказали, что в Ведено, он нам и предлагает: и мы туда же, можем вас подвезти, только придется ехать в фургоне.

Мы согласились. У нас же в то время и в мыслях не было что-то подумать о плохом. Сели в фургон, а там еще двое или трое чеченцев сидело. В фургоне окон не было, и я даже не представляла куда нас везут, долго ехали… Через какое-то время машина остановилась, двери фургона открылись, мы оказались в поселке. Водитель нас спросил, долго ли мы собираемся здесь гулять, мы ответили, что только по магазинам пройдемся и назад поедем. Он сказал, что они тоже освободятся через час, и поедут обратно, в Грозный, и могут нас снова обратно подвезти. Нас это конечно устраивало.

Походили мы по магазинам, купили все, что хотели, и встретились в положенном месте. Поехали обратно… а с нами в группе ехала очень интересная женщина, она в Ижевске работала, в школе, кажется, учителем. Такая шустрая была и очень разговорчивая. Мы с мужчинами, благодаря ей, уже на обратном пути разговорились, они нам про свой край начали рассказывать, про жизнь, местные обычаи. И один из них вдруг предложил: «Давайте мы вам покажем, как мы живем, забирайте сейчас своих детей и мужей на турбазе, и свозим вас, покажем свой быт». Они так настаивали, трудно было отказаться и мы согласились.