Кай 4

Такого не бывает! Это невозможно!

Противник замечает мое изумление и не понимает его причину. Я делаю шаг назад, не переставая удивляться и решаю, что стал свидетелем чуда. Однако, бой еще не закончен.

— Ну, иди ко мне, — я двигаюсь к центру площадки, предлагая противнику сблизиться, — Давай, закончим.

Он внимательно следит за мной и пытается разгадать в чем подвох, а затем, прихрамывая, идет мне навстречу. Я теперь готов к любой его неожиданности, и веду себя осторожно. На моей стороне время, а его скоро ослабит кровотечение. Ожидаемый резкий рывок ко мне и ложный удар, будто бы открывающий корпус. Я ухожу в сторону, но больше не попадаюсь на приманку и отказываюсь идти в контратаку, предпочитая оборону.

Публика недовольна таким развитием событий и хочет активных действий, но я полностью игнорирую ее. Сейчас главное выжить, и тогда всего один шаг будет отделять меня от свободы.

Лицо Риши постепенно бледнеет, и я чувствую, что гасящее поле словно начинает мерцать. Очередная уловка?

Попробую сам обмануть его. Делаю ложный выпад, тут же переходящий в блок. Он реагирует на него, но совсем медленно, я бы успел ударить. Снова выпад и замаскированная попытка выбить его кинжал. Получилось! Клинок вылетел из его руки воткнулся в песок неподалеку.

Я становлюсь смелее и начинаю все чаще и чаще атаковать. Он не может парировать удары с двух сторон и начинает прикрываться левой рукой, подставляя наручи. Но я уже неудержим: быстрой серией ударов сметаю его защиту, а затем направляю каму в горло и смертельным росчерком лезвия завершаю бой.

Тело Риши, сопровождаемое криками зрителей, падает на песок и замирает. Я победно поднимаю оба серпа вверх и слышу голос с трибун:

— Кай Харги выиграл! Объявляется перерыв в один час, за которым последует финальная схватка!

Мои глаза находят в первом ряду радостного Ашаха-туль-Хани, который мне показывает большой палец вверх. Сидящие рядом халифы одобрительно кивают и хлопают его по плечу, а затем голос стражника за спиной предлагает пройти обратно в клетку. Я должен радоваться победе, но не могу. Все мысли занимает чудо, которое только что произошло. Что это было, кто мне помог? Мне отчетливо ясно, что без этого вмешательства я был бы мертв и от этого становится не по себе. Риши, по праву заслуживал победу, я был хуже него. Но случилось то, что случилось, и я обязательно выясню причину.

В перерыве ко мне снова прибежал Хаби.

— Кай, Ашах-туль-Хани обещает пересмотреть цену за твою свободу в случае выигрыша.

— Сомневаюсь, думаю он просто хочет воодушевить меня, — ответил я и внезапно мне захотелось получить ответ на вопрос, который я, возможно, никогда больше не смогу задать. — Хаби, представь, что существует способ вернуть тебе жизнь полноценного мужчины. Какую цену ты был бы готов заплатить?

— Кай, очнись, у тебя финальный бой, а ты думаешь о моих несуществующих яйцах! — удивленно воскликнул евнух.

— Я не шучу. Извини если тебе неприятно вновь об этом говорить, но на что бы ты пошел, ради этого? Я не хочу умереть, не узнав ответа.

— На все что угодно, — его лицо стало необычайно серьезным, — Я бы хотел взять на руки своего сына и обнять его, а после этого пойти хоть на корм собакам.

— Спасибо за откровенность, друг. Ты не против, если я так тебя назову?

— Не против. Готовься к бою, друг. И обязательно выживи…

Меня и Ашим Дорха выпустили из клеток одновременно. Я шел к стартовой позиции, снова и снова прогоняя в голове возможные рисунки и тактики предстоящего боя. Этот человек по каким-то причинам избегает убивать людей собственноручно, пытаясь вытолкать их за пределы площадки. Это все что известно, остальные его трюки мне не понятны. Я совершенно не знаю, чего от него ожидать, но очень надеюсь, что выживу, если буду собран и хладнокровен. Главное — держаться середины поля.

Ашим стоит на противоположной стороне площадки и со скучающим видом разглядывает свои ногти. Я с изумлением отмечаю, что на этот бой он не взял никакого оружия. Он сумасшедший? Или, наоборот, настолько уверен в себе, что собирается меня убить голыми руками?

Гонг!

Я перехожу в боевую стойку и аккуратно начинаю приближаться к центру. Мой противник улыбается и неспеша идет мне навстречу, словно прогуливается по вечернему городу. Никакого гасящего поля или чего-то подобного. Первый порыв — ускорится и врезать по этой самоуверенной бородатой физиономии, но я прекрасно помню, чем заканчивались такие финты у моих предшественников и сдерживаю порыв злости.

Из глубины сознания медленно выступает страх. Это не ментальная атака, нет. Это мой собственный страх. Человек передо мной абсолютно не боится меня и уверен в себе. Я сжимаюсь как пружина, а он уже совсем рядом. Ашим Дорх останавливается и с интересом рассматривает меня, а затем садится на песок и хлопает по нему рукой, словно предлагает присоединится.

— Присаживайся, Хранитель. Кажется, пришло время нам познакомится поближе.

Глава 18

Ошеломление, непонимание, страх и… любопытство. Такие разные, но такие родственные чувства охватили меня одновременно. Однако, человеку, сидящему передо мной на песке, казалось не было дела до того, я что сейчас испытываю.

— Хранитель, эта встреча не должна была состояться, если бы одна сварливая богиня не перегнула палку, — произнес Ашим Дорх.

— Какая богиня? Кто ты? О чем ты говоришь? Я вообще не понимаю, что здесь происходит! — я огляделся по сторонам, ожидая гнева халифов, но те радостно указывали руками на арену и что-то бурно обсуждали, как и зрители. — Почему они себя так ведут? Мы ведь не сражаемся!

— Нет, мы сражаемся! — он с серьезным видом обвел рукой трибуны, — Они видят то, что хотят видеть! Посмотри сколько эмоций, сколько радости! Бойцы убивают друг друга ради потехи сильных, а они от этого просто лучатся счастьем! Стоит лишь взять эту энергию и немножко поправить картинку, что я и сделал.

Я ничего не понял из его слов. Происходящее казалось видениями сумасшедшего, но происходило то, что происходило. Ни стражники, ни правители, ни зрители, казалось, не замечали ничего странного. Бойцы, сошедшиеся в смертельном поединке, мило разговаривают друг с другом, а им все равно!

— Похоже, нужно тебе показать со стороны, иначе твой нынешний человеческий мозг так и не примет происходящего, а время уходит. — Ашим Дорх поднялся на ноги, отряхнул песок с одежды и указал рукой на самую высокую трибуну.

Мир вокруг мигнул, и через секунду мы оба сидели на самом верху. Я с широко раскрытыми глазами наблюдал за кровавым побоищем на арене, где второй Кай безуспешно пытался нанести серпами удар по верткому Ашиму. Собравшиеся неистово кричали и болели за своих фаворитов.