Кай 4

— Ты можешь скопировать отдельную часть тела выбранного человека? Руку например?

— Легко! — ответил он. — А зачем?

— Поверь, если халиф поведется, наша с тобой затея пройдет безупречно и без лишней крови.

Я в деталях объяснил ему что от него требуется, при этом не раскрыв сущности своего дара, выставив это трюком. Он внимательно выслушал и согласился попробовать. Теперь дело оставалось за малым, и я направился к походному шатру правителя.

— Стой! — стражники перегородили мне дорогу. — Что тебе нужно?

— Скажите халифу, что его лучший боец желает обсудить с ним детали дальнейшей службы.

Один из них нерешительно помялся на месте, а затем скрылся за тканой дверью шатра, откуда послышался недовольный голос халифа. Я уже внутренне приготовился к отказу, но правитель собственной персоной выглянул наружу и буркнул:

— Проходи, у тебя пять минут.

Я вошел в его покои и застал Ашаха-туль-Хани готовящимся к трапезе. Внутри у выхода находилось еще два стражника.

— Говори, — он взял крупный персик и покрутил в руках, внимательно рассматривая его кожуру.

— Я хотел бы обсудить вопрос моей свободы… — начал я, изображая неловкость.

— Ты получишь ее, как только выиграешь турнир в следующем году, — он поднял глаза и пристально посмотрел на меня. На этот раз я почувствовал, что он говорит правду. Вот только для меня это было уже неважно.

— У меня есть другое предложение. Смею думать, что вас оно заинтересует намного больше моей победы.

— И что ты мне сможешь предложить, раб? Что есть у тебя, чего нет у меня? — он весело рассмеялся, да так, что даже стражники внутри позволили себе легкие улыбки.

— Ну, скажем, лишние сорок-пятьдесят лет жизни вас устроят?

Смех резко прекратился, а халиф уставился на меня с открытым ртом, неловко выронив персик из руки.

— Ты не врешь, — он привычно цокнул языком и озадаченно добавил: — Иначе бы уже был парализован.

— Не вру, — подтвердил я, — И, в качестве проверки, могу устроить демонстрацию своего умения.

— Рассказывай, — халиф поудобнее устроился на подушках и указал мне глазами место напротив, — Угощайся фруктами, если хочешь.

— Спасибо, — я взял из корзины парочку слив, — Вы когда-нибудь слышали о шаманах хезов?

— Да, но там что-то все запутанно с их кровью и духами. Они не делятся своими секретами. Тем не менее, я знаю, что ты имеешь к ним отношение.

— Вот как? — теперь пришла моя очередь удивляться.

— Ты ведь не думаешь, что я дурак? — довольно произнес он, заметив мою реакцию, — Конечно я заинтересовался, зачем тебе был нужен тот коричневый мох. Мои люди разузнали, что зверолюды используют в своих обрядах.

Прекрасно! Похоже, убедить его будет легче, чем я предполагал.

— И вы не побоялись мне его дать?

— Ну мне и моим людям ты навредить бы все равно не смог, — с уверенностью ответил он, — Клятва бы не дала. Но мы отошли от темы, тебе известен какой-то секрет их долголетия?

— Среди людей иногда рождаются особенные, отмеченные богами, — начал я сочинять на ходу, — Хезы их называют руоры. Зверолюдские разведчики выслеживают таких детей и крадут их у матерей, чтобы с их помощью совершить обряд и продлить жизнь своим вождям и шаманам. В одном из путешествий мне случайно удалось узнать секрет ритуала, и я могу прямо сейчас его продемонстрировать.

— У тебя есть подходящий кандидат? — оживился халиф.

— У вас есть. Ваш новый стражник с родинкой на лице. Он даже не подозревает о своей сущности.

— Хм… — халиф тяжело задумался, — Это опасно?

— Нет, но требуется соблюсти некоторые тонкости. В частности, мне нужно свободное помещение и на расстоянии половины полета стрелы не должно быть ни одного человека. Иначе можно спугнуть духов! — вранье из меня полилось безудержным ручьем. — Обеспечьте мне эти условия, дайте подходящего кандидата, и я покажу вам чудо.

— Приведи мне старую Нутаху, — обратился халиф к одному из стражников и перевел глаза на меня, — А что будет с этим ру…

— Руором?

— Да! — Ашах-туль-Хани заерзал в нетерпении.

— Вся его оставшаяся жизненная сила перейдет вам, а он резко постареет. Но в качестве демонстрации я потрачу совсем немного ресурса, отпущенного ему богами.

— Идем! — правитель поднялся со своего места и направился к выходу.

Для меня подготовили отдельный шатер за пределами оазиса, к которому подвели старую рабыню и замаскированного Мэти. Я разместил их внутри, положив прямо на песок и оставив небольшое расстояние между ними, а затем нарисовал пару нерабочих рун на земле, изображая ритуал. Халиф внимательно наблюдал за приготовлениями.

— Теперь я попрошу оставить меня наедине с ними, — произнес я, — Выберите часть тела, повелитель.

— Пусть будет рука, — халиф с недовольным лицом направился прочь и остановился за пределами нарисованной мной границы, а затем подал мне знак, что я могу приступать.

Я велел обоим закрыть глаза, взял служанку за руку и перешел на внутреннее зрение, после чего запустил муравьев в ее правую кисть, проведя полное исцеление и омоложение. На ее ладонях полностью исчезли мозоли, на коже разгладились морщины. Пальчики стали выглядеть так, словно принадлежала аристократке, которая никогда не знала грязной и тяжелой работы.

Затем я растолкал Мэти, который чуть не уснул в процессе, и заставил его внешне состарить свою руку, которая стала копией второй конечности рабыни.

Отлично!

— Открывайте глаза! — я вышел из шатра и махнул рукой халифу.

Ашах-туль-Хани почти бегом двинулся ко мне, нисколько не скрывая своего нетерпения.

— Не может быть! — он ошеломленно переводил взгляд с морщинистой руки Мэти на гладкую кисть Нутахи. — Этого… этого не может быть!!!

Оба участника эксперимента, к моему удовольствию, выразили искреннее изумление, а по глазам Лондела я понял, что меня ждет допрос с пристрастием. Впрочем, их неподдельная реакция сейчас здорово играла на меня.

— Этого в отдельную повозку, и чтобы с его головы не упало ни волосинки! А Нутаху показать лекарю! — халиф разошелся не на шутку, и стражники под руки увели бывшего члена братства вместе с рабыней, — Кай, я даю слово, что, если ты вернешь мне молодость и силу, я сразу же дарую тебе свободу и щедро награжу! Сколько потребуется времени, чтобы полностью перекачать энергию из этого стражника в мое тело?

— Он погибнет, если его полностью лишить жизненной силы, — заметил я.

— Что может быть лучше для раба, чем быть одаренным честью умереть за своего халифа? — Ашах-туль-Хани сделал лицо самой добродетели. — Наверное старый Омах-туль-Шабан сейчас видит нас с небес и рвет волосы на бороде, что не знал о таком алмазе, которым сам же и владел!