Говорил помощнику:Не надо ставить молодежь на выгрузку спасательных плотов,Он же тяжкий, зараза, больше ста кило!Как его удержать?А тут еще в люк не лезет,Хоть плачь,Ну и сорвался,Только и успел что ухватить его рукой,И боль, как паук,От пяток до затылка,И в спине что-то хрустнуло,И дальше – все,Улетел вслед за ним.Сижу – в глазах кругиЛиловые.– Что, не удержал? – (это командир)А у меня даже голоса нет, верите?Только клекот какой-то получается.– Виноват… – говорю, потому что большеНичегоНе выговаривается.
У тебя же был пожар…
У
тебя же был пожар…Ну вот!Скажи только: «Боюсь.Вхожу в отсек и боюсьЗамкнутого пространства».Пойми, это никак не проверить,Поэтому никто из врачейНе сможет доказать, что тыСимулируешь,И тебя спишут.Вчистую.И пенсию твою никто не тронет…
Больно… Тисками сжимает…
Больно…Тисками сжимает,Это мы в Баренцево море вошли,По щиколотки,А когда ляжешь на грудь,То и вовсе с дыханием судороги,Словно всхлипываешь,И воздух не проглотить,А он полдня плавал,Когда смыло,Пока его подобрали,А он и сказать-то толком ничего не мог.А нам интересно было,Что он чувствовал,Вот мы в воду и полезли…
Тепло – это внутри…
Тепло – это внутри,Гладить надо что-нибудьМягкое,Внутри себя придуматьИ гладить,гладить, —Тогда уснешьБыстро-быстроИ не будешь вздрагиватьВсем телом,С головы до пят,Ируками бить не будешьСпящую жену.
Ой вы, горы-горы…
Ой вы, горы-горы,ой сопки, ой пригорки, ой лощины,ой,как мы ехали-ехали-ехали,ой,как мы добирались до службы, ночью,потому что все время ночь,с разгону грудью о борт,потому что сзади бежит к машине толпаофицеров,а кто-то ухватился руками,и в спину его ударили,и он, пьяненький, въехал под задние колеса,а руки вцепились в борта – не оторвать,и лезут через негоголовы-ноги-шинели,а потом и его подхватят и забросят в глубь,пока машина урчит и набирает ход.
В соседней роте нашли вора…
В соседней роте нашли вора.Он часы украл.А дело происходилоНа ОС-15.Ему в трюме сказали:«Завтра будем тебя судить».Он ночью за борт выбросился.
А что вы думаете…
А что вы думаете,Знаете, как у нас бьют,Если у своих воруешь?Возьмут в круг и – бляхами.Только свист стоит.А от вида кровиВсе только распаляются.
Самые трусливые…
Самые трусливыеДолжны быть самыми храбрыми,Самые гадкиеДолжны быть самыми мужественными,Гнусные – добрыми,Черствые – честными.Никудане денешься:Кругом – вода.
Другие люди вокруг…
Другие люди вокруг,По-другому живут,По-другому дышат,По-другому слышат,Их бы в подводники на несколько лет,И они бы все делали, как мы.
Сердце тюкает…
Сердце тюкаетСлышу, как оно это делает:– Тюк-тюк-тюк…Лед кололи на дороге ломами.Теперь из рук ручка вываливается,Открытку не могу подписать,Пальцы не держат.На почте спросили:– Вы пьяный?А я сказал:– Просто устал…
Протискиваюсь между трубами…
Протискиваюсь
между трубами —Там есть место, но узко, черт!Надо туда обязательно влезь,Чтоб до компрессора добраться,И лезу, хоть в солнечное сплетение,Больно уставился кусок трубы.Надавливаю, наваливаюсь на негоИ сдвигаю в сторону – фу! —Вот и протиснулись,Сейчас все исправим,И раскладываю инструменты,И тут же – просыпаюсь,Долго лежу, ничего не понимая,А потом начинаю искать тот кусочек трубы,Что так больно впивался в сплетение…
У подводной лодки железные внутренности…
У подводной лодки железные внутренности,Желтые отсеки,Желтые приборы.Говорят, этот цвет успокаивает,Даже песенка такая есть,«Желтая субмарина», —Это значит, она такая внутри —А раньше все красили серым,Потому что считалось,Что они на лодках долго не задерживаются.А потом на лодках стали житьГодами,Стали все краситьВ желтое.
Траву люблю…
Траву люблю,И чтоб она подстрижена была,И чтоб на ней роса,И цветы,Давно росу на траве не видел,То автономка, то еще чего-нибудь…
А вы знаете, как трудно…
А вы знаете, как трудноНести карабин на согнутой руке?И ходить по плацу по квадратуРаз-два-три! – поворот, раз-два-три – пируэт!Рука деревенеет, затекает и немеет,Будто паучок пронзил локоть иголкойИ напустил в него своего новокаина.А потом рука и вовсе становится ватнойИ гнется туда-сюда,И пальцы сами собой разжимаются.Потренируйся вот так часов шесть подряд —И рука запомнит, и через много-много лет,Будет легко сминать пустую консервную банкуСловно она картонка.А если б спросили: «Что нужноМальчугану, чтобы быстренько повзрослеть?»Я бы ответил:«Нужно боли учить».
Вот стою и изучаю…
Вот стою и изучаюБородавку на подбородкеУ начальника.А она какая-то коротко стриженнаяИ похожа на маленького, осиротевшего ежика,Перенесшего сыпной тифИ страдающего то ли тучными глистами,То ли вдохновенными запорами,Потому что при разговореОна корчится вроде бы от боли,А разговор-то все больше о воинскойДисциплине.Правда, говорит только он,А я с чувством внимаю, внимаю, внимаюИ постепенно осознаю, осознаю, осознаю,Какой я большой негодяй…
«– Ро-та-а! Падъ-ем!..»
– Ро-та-а! Падъ-ем! —Может, со мной приключится проказа,И паралич,Или отвалится нос?Как после этой команды я по-ни-ма-юЧле-на вреди-те-лей,Источивших на что-то полезное свойТак умело скрываемый от окружающихЧлен…
Тут один почил в бозе…
Тут один почил в бозе,Не выдержал того, что уволили в запас,Пил,Потом язва на десне превратилась в рак.Перед смертью он сказал:«Нужно починить часы…»
«Сколько плывешь?..»
«Сколько плывешь?»«Восемь».«Километров?»«Часов».«А бежишь?»«Двадцать четыре».«Часа?»«Ну да».«Откуда это?»«От прошлого».«Зачем это тебе?»«Так…»
Шизофреники сразу выявляются…
Шизофреники сразу выявляются.Два дня не прошло, как привезли молодняк из учебки,Они, как только лодку увидели,Так и готово – один есть,Вскочил на подоконники и говорит: «Что ж я маме скажу?» —И вниз сиганул,И схватить не успели.