Казаки в Персии 1909-1918

Начав службу в 1911 году в полковой команде разведчиков, он окончил учебную команду, где получил теоретическую военную подготовку. На Великой войне «понятие о чести и долге перед Отечеством, дедовские заветы, казачьи традиции побуждали меня не только выполнять приказы моих командиров, но и проявлять личную инициативу в боях», — писал Захарин⁶⁴⁵. За два с половиной года в сражениях с турками и курдами его наградили Георгиевскими крестами четырех степеней и званием подхорунжего. По распоряжению командира полка в ноябре 1916 года из Хамадана в числе двенадцати человек подхорунжий Захарин откомандировывается инструктором в бригаду в Тегеран. «Мое назначение вызвало безобидную зависть среди младших офицеров полка, которые, шутя, говорили мне, что готовы променять их чины на мое звание». Со своим конем, не раз «носившим в огонь и из огня», пришлось расстаться.

В середине декабря, по прибытии в Тегеран, казаки представились полковнику Филимонову. Начальник штаба бригады сообщил им, что поначалу они остаются в Тегеране на три месяца для изучения основ персидского языка. С говорящим по-русски персидским офицером группа собиралась на занятия в помещении при штабе, усердно зубрили язык и дома.

По окончании обучения инструкторов распределили по отрядам по родам оружия: в кавалерию, пехоту и артиллерию. Захарин попал в Ардебильский отряд младшим инструктором по кавалерии. Начальником отряда являлся капитан Добромыслов, помощником — поручик Гедеонов, младшим пехотным инструктором — пластун урядник Симоненко.

Ардебильский отряд только начинал формироваться из добровольцев, в кавалерию шли главным образом сыновья богатых ханов, в пехоту — бедные. Кавалеристам выдавались черкеска, бешмет, брюки, сапоги и белье, на свой счет они приобретали коня, седло, шашку, кинжал и папаху. Жалованье рядового кавалериста составляло 12 туманов в месяц. Пехотинцы получали шинель, куртку, брюки, рубашки, сапоги и белье, с месячным жалованьем 7 туманов. «Персы очень любили форму Кубанских казаков, она была введена во всей Персидской Казачьей дивизии. Офицеры и казаки (персидские) украшали свои шапки, кинжалы и газыри серебром и даже золотом (сыновья ханов)».

На конец марта 1917 года в отряде состояло 150 конных казаков и 180 пеших, командиром отряда со стороны персов был назначен генерал Гусейн-Мамед-Хан. Начались строевые и словесные занятия, русская гимнастика. Кавалерия обучалась по уставу Казачьих войск Русской Императорской армии: построение, стрельба, рубка лозы и чучел, уколы, взятие препятствий, джигитовка, атака лавой и т. д. В апреле состав частей отряда увеличился: 2 конные сотни (250 человек) и 2 пехотные роты (300 человек), 1 артиллерийская батарея в 3 пушки (30 человек), пулеметная команда в 4 пулемета (20 человек) и хор трубачей из 20 музыкантов; персидских офицеров — 12 человек.

В конце апреля — начале мая, по приказанию русского начальника отряда капитана Добромыслова, подхорунжий Захарин выступил с двумя сотнями кавалерии, ротой пехоты, с двумя пулеметами и двумя орудиями в окрестности Решта в Гилянских лесах против шахсе-вен (всего в отряде противника насчитывалось до 3 тысяч человек). Действуя разрозненными разбойничьими шайками, кочевники производили нападения на персидские деревни, забирая хлеб, скот и пополнения из персидской молодежи.

«По прошествии первой ночи без приключений, на другой день я вместе с персидским офицером объехал местность с целью ознакомления. По нашему указанию на окраинах деревень были расставлены заставы, пушки и пулеметы.

В одиннадцать часов конные шахсевены начали спускаться с гор. Артиллеристам был дан приказ открыть по ним шрапнельный огонь. Разрывы перед фронтом наступавших заставили их свернуть в сторону и наткнуться на пулеметы нашей заставы. Продолжая уходить во взятом направлении, они встретили заставу, расположенную в другом месте на кургане. Там завязался настоящий бой, в котором был убит офицер, начальник заставы. Казаки обратились в бегство... Заметив это, я поскакал навстречу беглецам, угрожая им револьвером. Мне удалось повернуть их обратно и отбить атаку. Через две недели отряд наш вернулся в Ардебиль. Успешно законченная операция была отмечена пиром, устроенным командиром сотни, с национальными персидскими яствами».

В августе 1917 года капитана Добромыслова по болезни сменил есаул Ходалицкий⁶⁴⁶, прибывший из Тавризского отряда. В ноябре того же года, с персидским офицером и взводом казаков, Захарин участвовал в стычках с разбойниками между городами Серабом и Ардебилем, где в одном из боев зарубил пятерых шахсевен и подстрелил шестого.

Спустя год, в июле 1918-го, отряд вместе с семьями командного персонала переводился в Гилян. В дороге на транспорт с женщинами и детьми напали кочевники; казаки под командой Захарина атаковали и отогнали шахсевен, но в русском отряде были убитые и раненые, две женщины сошли с ума, сам Захарин и его жена лишились сына — грудного ребенка.

Далее подхорунжий участвовал в боевой работе под Рештом против племен гилянского вождя Кучик-хана и за эту экспедицию был награжден серебряной медалью персидского шаха; в 1919-м отряд выступал против шахсевен из Ардебиля.

В мае 1920 года отряд переводится в Тегеран, откуда под командованием поручика Гедеонова уходит в район Решта уже для борьбы с большевиками, вступившими на персидскую территорию. В этот раз красных выбили из Персии; в боях против них погиб поручик Гедеонов.

С захватом власти большевиками в России настал конец русскому руководству в персидской армии. Воспользовавшись ситуацией, англичане потребовали увольнения русских кадров из Персидской Казачьей дивизии. Султан Ахмед-шах подчинился британцам, и начальник дивизии полковник Старосельский получил приказ о передаче командования персидским офицерам. 20 декабря 1920 года русским было предложено выехать в любую страну за счет английского правительства.

Желание георгиевского кавалера Захарина после шести с половиной лет жизни в боевой обстановке вернуться в родную станицу оказалось неосуществимым, казачьи земли находились в руках преступной власти. Подхорунжий предпочел жизнь на чркбине «возвращению на Кубань с риском жить в рабских условиях».

^ ^

Последние два года существования Персидской Казачьей дивизии под командованием русских офицеров проходили в боях как со старым противником — бандами кочевников, так и новым — с большевиками.

Отдельные отряды дивизии, например Урмийский, после отголосков Октябрьского переворота на Персидском фронте надо было формировать заново, так как отряд «подвергся нападению озверевшей солдатской массы, квартировавшей после войны в районе Урмии, и был разбит и разграблен. Начальник отряда и вся его семья были убиты. Штабс-ротмистр Макаров выпустил в бунтующих шесть пуль из нагана, — седьмую себе в висок»⁶⁴⁷. В живых остался только поручик Гловачевский — офицера спас подхорунжий Терского Войска Дашков.

Тегеранский отряд дивизии на 1919 год состоял из Гвардейского Стрелкового полка (8 рот), Гвардейского Конного полка (6 эскадронов), пулеметной команды (8 пулеметов Максима), полевой батареи (8 орудий), конной (6 орудий) и конно-горной (4 орудия); все орудия — русские трехдюймовые.

Гвардейским Стрелковым полком командовал сартин 2-го ранга (генерал-майор) Реза Хан — будущий Его Величество Шах Реза Пехлеви.

Как рке отмечалось, в Персидской Казачьей бригаде (дивизии) не было производства за выслугу лет, офицеров награждали чинами за доблесть и выдающиеся отличия. Именно таким был будущий монарх Реза Хан, совершенно свободно говоривший по-русски. Он начал службу рядовым казаком и, как блестящий строевой офицер, быстро вырос до чина сартина 2-го ранга и должности командира полка. Пользовавшийся в бригаде большим авторитетом, настоящий начальник в полном смысле слова, Реза Хан имел достаточно серьезное влияние в военной персидской среде. На заключительном этапе существования Казачьей дивизии под руководством русских офицеров-инструкторов эти качества имели основное значение для завоевания Реза Ханом власти в стране.