Казаки в Персии 1909-1918

С давних времен сотня — первооснова казачьих полков, стержень казачьего организма. Поэтому и своей «3-й лихой» уделял Бабиев столько внимания, оттачивал ее боевые качества, доводя до совершенства, вносил в жизнь сотни новую струю, интересную и незабываемую для тех, кто был под его командованием.

Гамалий приказал трубачам «дать лезгинку». Танцевали ее немногие офицеры, смотреть любили все. По кавказскому обычаю даже самый большой любитель этого танца не может и не должен сразу «вбрасываться» в нее. Нужно, чтобы его обязательно попросили. Бабиев вначале «отказывался», но потом — вдруг выскочил из-за стола и понесся в лезгинке, генерал-лейтенант и прекрасный танцор.

На Волге стрелковый полк, сформированный из пленных красноармейцев, решил уйти назад, к красным. Два казачьих полка настигли перебежчиков в тот момент, когда они ожидали паром на берегу. Выхватив свою кривую шашку и взяв повод коня в зубы, Бабиев действовал левой рукой; казаки не отставали от командира. В несколько минут все было закончено...

В первых числах сентября отряд Бабиева в составе 3-й Кубанской казачьей и Астраханской конной дивизий, 3-й Кубанской пластунской бригады, двух стрелковых полков и двух артиллерийских дивизионов с придачей двух дальнобойных пушек ведет успешные бои на Черно-ярском направлении. Здесь после упорных сражений он разбивает красных, занимавших позиции от Старицкого до Соленого Займища⁷³⁶.

В январе 1920 года 3-я Кубанская дивизия на фронте в Ставрополе. Требуется пополнение. Из Баталпашинского отдела, Атаманом которого был генерал-майор Абашкин, в дивизию Бабиева вливается Волчий дивизион полковника Колкова⁷³⁷ (созданный еще Шкуро) и казаки 1-го Хоперского полка.

Изредка Бабиев «вырывается» домой, к родным и друзьям. Беседы со старшими Лабинцами-генералами — отцом и П.С. Абашкиным, старые полковые песни;

То не беркуты степные Встрепенулись на восход,

То линейцы удалые Собираются в поход.

Пусть гремит слава трубой,

Как дрались мы за Лабой,

По горам твоим, Кавказ,

Разнеслась Слава об нас...

Николай продолжал самозабвенно любить свой 1-й Лабинский генерала Засса полк. Вспоминали Великую войну — как с Турецкого фронта, с его лишениями и опасностями, Колю пытались «забрать» в тыл, в столицу, сменным офицером-инструктором в «Славную Гвардейскую школу». Сохранилась копия рекомендации командира полка, которую подготовил П.С. Абашкин, тогда войсковой старшина; «1916 г. 21 июля. Петроград. Начальнику Николаевского кавалерийского училища. Препятствий к прикомандированию к вверенному Вам училищу подъесаула Бабиева не встречается. В настоящее время он поправляется от ран и через месяц будет совершенно здоров. Отличный, храбрый офицер, выдающийся строевик, нравственных качеств безупречен. Горячо рекомендую его»⁷³⁸.

Улыбались, что в таких случаях Бабиев становился упрямым и не терпящим возражений. «Я сам поступлю так, как мне будет угодно», — говорил он. И остался на фронте.

Апрель 1920-го. Отступление к Черному морю. Генерал Бабиев принимает командование 2-й Кубанской дивизией шестиполкового состава: 1-й Лабинский (полковника Елисеева), 2-й Лабинский (полковника Кротова⁷³⁹), 1-й Кубанский (полковника Кравченко⁷⁴⁰),

2-й Кубанский (полковника Гетманова⁷⁴¹), Корниловский конный (войскового старшины Безладнова⁷⁴²) и 2-й Сводно-Кубанский (полковника Лиманского⁷⁴³).

У многих тогда заронилась мысль, что «вот теперь вперед, на Кубань, с доблестным Бабиевым...». Но он, вместе с другими высшими генералами, отозван в Крым, к Врангелю. Был мрачен в день своего отъезда из дивизии от своих старых и испытанных соратников. «И ушла душа, нерв, мысль, боевой пример, идеал бойца, струна зовущая и обаяние строевого офицера и казака и... словно темная ночь опустилась над нами...»⁷⁴⁴

Крым. В конце апреля из отдельных сотен, групп и одиночных казаков, успевших перебраться сюда с черноморского побережья, а также оправившихся от ран и болезней — эвакуированных ранее, формируется 1-я Кубанская казачья дивизия под начальством Баби-ева. С 16 июля генерал командует Конным корпусом (Кубанская казачья, 1-я и 2-я конные дивизии). Его имя в ореоле славы. Казаки верили ему беззаветно и готовы были идти с ним куда угодно. В Таврии Бабиев захватил пехоту красных с полковым оркестром, в котором были трубачи Лабинцы, попавшие еще весной к противнику при сдаче Кубанской армии под Адлером. Выругав и посмеявшись над ними, он зачислил их в свой хор трубачей.

1 — 2 августа на Кубань с тридцати четырех судов высадилась группа особого назначения под общим командованием генерала Улагая. Десант состоял из трех колонн, командиром северной колонны был Бабиев, двух других — генералы Казанович⁷⁴⁵ и Шифнер-Маркевич⁷⁴⁶. В Кубанскую казачью дивизию генерала Бабиева входили: 1-я бригада генерал-майора Дейнеги (1-й Аинейный, 1-й и 2-й Уманские полки) и 2-я бригада полковника Головко⁷⁴⁷ (1-й Запорожский и Корниловский конный полки).

Самому стремительному из всех войсковых начальников, принимавших участие в десанте, была определена самая пассивная задача — овладеть переправой через реку Кубань. Три раза Бабиев захватывал переправу, уходил дальше к Екатеринодару и три раза возвращался, так как красные отбивали ее назад.

Пожалуй, самые яркие и интересные эпизоды боевой работы и личной храбрости «генерала-сотника» во время Кубанского десанта приводятся его участником полковником Ф. Головко:

«После разгрома ночью красных в районе Роговской и Новодже-релиевской станиц, на следующий день, 5-го августа, генерал Бабиев едет с пехотной колонной. В 5 часов дивизия выступает для выполнения поставленной задачи, генерал Преображенский берет направление между Брюховецкой и Тимашевской. Не доходя двух верст по железной дороге от разъезда, высланного на Брюховецкую, получается донесение, что со стороны последней в направлении на Роговскую движутся густые цепи противника. Это уже намечается удар нам в тыл. Донесение проверяется. Верно — полк пехоты численностью до 3000 штыков развернулся для наступления. Что делать? Выполнять ли первую задачу — взятие Тимашевки или сворачивать и бить противника во фланг! Решено осуществить последнее. Первая атака показала, что противник довольно серьезный и требует к себе должного внимания. Хотя мы и взяли две цепи противника — до 1000 человек и около 10 пулеметов, но понесли довольно значительные потери, особенно в конском составе. Подошедшие резервы красных продолжали оказывать нам упорное сопротивление. С нами дрался 3-й полк Приуральской бригады, сформированный из солдат, бывших в армии адмирала Колчака. Мы готовились к повторной атаке.

К этому времени, привлеченный боем, к нам прискакал из-под Тимашевской генерал Бабиев. Один, с ездовым, на своей тройке мчался по степи к Брюховецкой и по дороге наткнулся на неприятельский разъезд... Красные устремились поймать его. Убита и падает одна пристяжная... Красный разъезд приближается. Бабиев, отстреливаясь, обрезал постромки и, бросив экипаж, уходит от красных и вовремя поспевает к повторной атаке.

Генерал не любил долго расспрашивать о противнике, а только узнавал, где он. Как сейчас вижу его на серой кровной кобылице, в черной бекирке, с неизменной буркой и алым башлыком в тороках.

Ординарцы наготове — знают, что генерал сейчас сам поведет в атаку... И действительно, предводительствуемые самим Бабиевым все четыре полка: Уманцы, Корниловцы, Лабинцы и Линейцы — пошли в атаку на стойкую красную пехоту... Немного дольше других продержалась учебная рота, но, загнанная в высокий бурьян, потеряла сопротивление и она, и все сдалось.

Атака закончилась, нужно приводить в порядок части, ибо все поле усеяно пленными и всадниками, а генерал Бабиев уже мчится в станицу. Неудобно отставать, так как с ним только несколько ординарцев. Трудно поспевать за генеральской кровной, но все же скачу следом, передав полкам через ординарцев — собраться у железнодорожной насыпи.

Вдруг фигура генерала скрылась за виадуком. Не понимаю, зачем он так рискует собой! Недоумение скоро разъяснилось: генерал Бабиев атаковал с несколькими ординарцами штаб 1-й советской кавалерийской дивизии, прибывший с поездом из Тимашевки и убегавший в станицу. Конечно, убежать не удалось. Бой окончен. В наши руки попало около 2000 пленных, 4 орудия, масса пулеметов и других военных трофеев...»⁷⁴⁸

19 августа Бабиев занял станицу Брюховецкую, а всего было занято несколько станиц на северо-западе Кубани. Противник предпринимает наступление, операцию решено было свернуть. При отступлении десант пополнился казаками вдвое больше, чем был в начале операции.