Каждый умирает в одиночку

Следили ли за ним по дороге до Сан-Франциско? Если он был убит в девять часов, то у убийцы было время, чтобы вскочить в самолет, вернуться в Орчид-Сити и застрелить Аниту.

Керман спросил меня, не придумываю ли я фантастических идей и где мои доказательства. Может быть, я придумывал фантастические идеи, но я так не считал. У меня не было доказательств того, что именно так все и случилось, но у меня было предчувствие, что я прав, и я был готов ставить скорее именно на предчувствие, чем на доказательства.

К этому времени такси довезло нас до Третьей улицы и остановилось у полицейского управления.

— Свою болтовню оставь для меня, — предупредил я Кермана.

Мы поднялись по истертым каменным ступеням, прошли через двойные, открывающиеся в обе стороны двери и спросили у патрульного, где мы можем найти дежурного лейтенанта.

Он оказался очень милым полицейским и, несмотря на то что он шел с дежурства, повторил свой путь по проходу, чтобы показать нам дорогу.

Как только я представился дежурному лейтенанту и сообщил, по какой причине пришел, он попросил патрульного отвести нас в убойный отдел. Патрульный безропотно провел нас по пролету каменной лестницы вдоль еще одного прохода в маленькую комнату, обставленную четырьмя стульями, двумя столами, с окном, забранным решеткой, с желтыми стенами и потолком. Там стоял запах грязных тел, помоев и рвотных масс: запах, характерный для большинства полицейских участков.

Мы присели, не проронив ни слова, и стали ждать. Прошло примерно пять минут, затем дверь открылась, и вошли двое сыщиков.

Один из них, крупный, с квадратным лицом мужчина с бесхитростным твердым взглядом, неподвижным ртом и большими ногами — внешность характерного полисмена — указал нам на два стула с прямыми спинками, а другому сыщику — на один из столов.

— Я детектив Данниган, — произнес он так, словно не особенно гордился этим фактом. — Начальник окружного управления. Вы родственники погибшего?

Было странно говорить об Эде Бенни как о погибшем. У меня возникло какое-то прохладное, пугающее ощущение. Я сказал, что мы не родственники, а друзья. А когда я сказал ему наши имена, то заметил, как сжались его губы, и догадался, что Брендон рассказывал ему о нас.

— Нам нужно, чтобы вы опознали его. Дайте этому офицеру ваши имена и адреса, затем я провожу вас в морг.

Мы помогли второму полицейскому заполнить пару бланков, затем проследовали за Данниганом из комнаты вдоль по коридору, вниз по ступеням во двор, через него к приземистому кирпичному дому.

На длинной мраморной плите под простынями лежали три тела. Человек из обслуживающего персонала в длинном белом комбинезоне откинул простыню, закрывавшую тело, лежавшее посередине.

Данниган кратко спросил:

— Это он?

Это был Бенни.

— Да, — ответил я.

Он взглянул на Кермана, чье лицо стало цвета рыбьего брюха:

— Вы согласны?

Керман кивнул.

Работник морга накинул простыню обратно на лицо Бенни.

— Смотрите на вещи проще, — посоветовал Данниган. — Как это ни печально, но она приходит к каждому из нас. Он умер быстро. Его ударили по затылку мешком с песком. Воды он не почувствовал. Пойдемте отсюда.

Пока мы шли по двору, моя голова снова начала болеть.

5

Коридорный был чрезвычайно худ, с серым лицом, ему было около тридцати трех, а его форма была слишком мала для него. Он проводил нас вверх по лестнице, затем вдоль по тускло освещенному коридору. У него была своего рода танцующая походка, его пятая точка здорово выпирала — то ли потому, что его брюки были слишком узкими, то ли потому, что он был так сложен, — я никак не мог склониться к тому или к другому мнению, но в общем-то это было не важно.

Он погремел ключом в замке, открыл дверь и презрительно усмехнулся. Керман и я тоже усмехнулись. В комнате стояли две кровати, бамбуковый столик, кресло, выглядевшее так, словно в нем однажды сидел слон, ковер, у которого когда-то был ворс, но который уже давным-давно перестал им быть, местами обнажилась его холщовая основа: у кровати, у окна и кресла — именно в этих трех местах люди чаще всего шаркают ногами. Над одной из кроватей висела цветная фотография какой-то красотки, стоящей на лестнице. У подножия лестницы сидела собака и плотоядно смотрела вверх на девушку. Девушка притворялась, что смущена, но делала это неважно. Над второй кроватью висела другая фотография той же девушки. В этот раз она стояла на стуле, держа подол платья у шеи, и там на нее плотоядно смотрела мышка.

— Душевая кабинка здесь, — сообщил коридорный, указывая большим пальцем.

Он подошел к окну и резко, с грохотом опустил жалюзи.

— Все работает, если с этим правильно обращаться, — проинформировал он нас. — Будьте осторожнее с душем. Система довольно-таки старая.

Он пробежал своими крысиными глазками по потолку, вниз по стене, по нашим ногам, а потом вверх к нашим лицам.

— Здесь все, что вам нужно? — спросил он в надежде получить чаевые.

— А что у тебя еще есть? — поинтересовался Керман, входя в комнату.

— Спиртные напитки, женщины, наркотики. — Коридорный внимательно рассматривал нас. — Пока вы платите, я могу устроить все это. Я знаю блондинку, которая будет здесь через три минуты.

Мы остановились на спиртных напитках.

Когда он ушел, Керман сказал:

— Разве обязательно было селиться в заведении, подобном этому? Не мог ли наш расходный счет обеспечить нам что-нибудь немножко менее мрачное?

Я подошел к окну и сделал ему знак рукой. Когда он присоединился ко мне, я указал на здание через улицу, стоявшее как раз напротив отеля. Второй и третий этаж занимали грязно выглядевшие жилые помещения. На первом этаже располагалась фотомастерская. На вывеске черными буквами на желтом фоне было написано: «ЛУИС».

— Видишь это? — сказал я. — Это то место, где Эд начал свое расследование. Подожди минуточку. Я сейчас покажу.

Я открыл свой чемодан и извлек со дна фотокарточку Аниты Серф, которую нашел в спальне Барклея.

— Ты еще не видел вот этого. — И я рассказал ему, как достал снимок. — Эд решил, что, как только доберется сюда, первым делом проверит фотографию. Я заранее сделал для него копию. — Перевернув карточку, я показал Керману штамп с именем и адресом. — Поэтому мы здесь. — Я кивнул головой на магазин напротив. — Это здесь.

— Так себе лавочка, — резюмировал Керман, изучив вид из окна.

Я положил фотокарточку обратно в чемодан и присел на кровать. Моя голова болела теперь ужасно, нестерпимо, и поэтому мне все больше хотелось выпить. Я надеялся, что коридорный будет нести нам спиртное не всю ночь.

Начальник окружного управления Данниган задал много вопросов, но мы настаивали на том, что Эд приехал на выходные полюбоваться достопримечательностями и мы не имеем ни малейшего представления, почему он очутился в Индийской бухте.