Каждый за себя

– Верно, – голос женщины стал холоден. – А мне ты для чего это говоришь? Надеешься, выгорожу?

– Нет, – искренне удивился Рекс. – Просто стыдно – это раз. И не хочу так же вот случайно обидеть тебя – это два. Винс сказал, меня чудом не грохнули…

Мэрилин выразительно на него посмотрела и уточнила:

– То есть, ты сейчас все это говоришь, чтобы уж наверняка? Ну… без чуда?

Он рассмеялся:

– Нет.

– А выходит, что да. Мы остались наедине, и тут ты объявляешь, что смертельно оскорбил мою сестру, но она тебя по какой-то причине не убила. Вдруг я захочу это исправить? Не приходит в голову такая мысль?

– Не захочешь, – ответил собеседник. – Думаю, если за неё начнёт мстить кто-то другой – это её оскорбит куда сильнее, чем мои слова.

В ответ на эти объяснения хозяйка «Норы» хмыкнула, сделала глоток виски из стакана и сказала:

– Надо же, а ты начинаешь соображать. Тогда зачем эта исповедь?

Рекс подошел к ней и снова осторожно притянул к себе:

– Потому что чувствую себя идиотом, виноватым не только перед Су Мин, но и перед тобой. Стыдно, что спорол глупость. Ну и… ты ведь заметила, что что-то не так, а врать с каменной рожей я еще не очень умею.

Мэрилин протянула:

– Сильно жизнь в белом секторе расслабляет людей... Ладно уж, грешник, давай, кайся. Не вышло поиграть в доктора, поиграем в монахиню и прихожанина, – она подтолкнула собеседника к дивану и, когда Рекс сел, удобно устроилась у него на коленях. – Тебе, как я понимаю, надо выговориться? Вечер у нас длинный. А я всё же вызвалась к тебе психотерапией, поэтому, так и быть, послушаю.

– Нет, – Рекс мягко гладил ей спину, запустив руку под сорочку. – Опять скажешь, что такие долго не живут, что я какой-то неправильный… Тогда у меня обострятся комплексы – никакой психотерапии не хватит.

– Ты не неправильный, – спокойно ответила женщина. – Ты – наивный. Как все жители белых секторов, приближенные к благам цивилизации и корпоративным ништякам. Это вас и расслабляет. А надо держаться в тонусе. Потому что однажды ништяки кончаются. Они всегда кончаются, Рекс. А затем жизнь ставит тебя в коленно-локтевую позицию и начинает так яростно иметь, что умнеешь на глазах. Просто тебя она пока еще не драла во всю мощь. Но не переживай – всё впереди.

– То есть не избежать? – уточнил он.

– Даже не надейся. Пока ни у кого не получилось. И ты, уж извини, не станешь первым. В общем, если хочешь бесплатный совет – вали из белого сектора подальше.

Теплая мужская ладонь продолжала ласковые поглаживания.

– Так ведь я и в чёрном, судя по твоим словам, не жилец.

– В чёрном шансы выше, – мурлыкнула, зажмурившись, Мэрилин, – тут всё зависит только от тебя, к тому же корпы очень боятся сюда лезть. А по белым секторам рано или поздно проходятся кровавым катком.

Рекс запустил под тонкую комбинацию вторую руку. Ему нравилось смотреть, как блаженствует женщина. Длиннющие ресницы Мэрилин лежали на щеках. Она сладко улыбалась, выгибаясь навстречу ласкам. Какая же красивая… И ведь совсем молоденькая. Сейчас, когда лицо расслабленное и счастливое, это особенно заметно. Сколько ей лет? И тут Рекс с удивлением понял, что хозяйка «Норы» ненамного старше его самого. Лет на пять. Максимум.

– Подожди, – Мэрилин открыла глаза, сдернула комбинацию и легла, устраивая голову на коленях мужчины. – Это чтобы тебе было удобнее, – пояснила она.

Рейдер рассмеялся.

– А вообще в чёрном секторе выжить гораздо проще, чем кажется, – тем временем продолжила свою мысль женщина. – Нужно лишь понять несколько основных принципов.

– Знать бы еще их, эти принципы, – ответил Рекс.

– Никому не верь, не лги там, где легко проверить, не выворачивай душу перед незнакомцами, не надейся на чудеса, не проси об одолжениях, храни спокойствие, не бойся смерти и всегда думай, что говоришь и кому. Вот и всё.

– Ну да, ерунда, – усмехнулся собеседник.

– Учись у своего старшего, – посоветовала Мэрилин. – Он всё это отлично умеет. Но помни, что слова «никому не верь» и в этом случае очень актуальны.

– Да, я понял.

Женщина открыла глаза и сказала спокойно:

– Разница между ним и тобой в том, что тебе можно верить, но… с тобой нельзя вести дела. А с Винсентом ровно наоборот. Он расчетливое и последовательное чудовище. Сможешь стать таким – сможешь стать одним из нас. А пока ты… – она поднялась, села ему верхом на колени и сказала с улыбкой: – Пока ты просто очаровательное недоразумение, которое очень хочется потискать. Поэтому хватит болтать.

Мягкие ладони скользнули Рексу под футболку.

* * *

Эледа, слегка наклонившись, замерла возле камина и рассматривала рыбок в аквариуме.

– Какая прелесть, – сказала она.

– Мисс Ховерс, не нужно так стоять, – произнес Джед. – Иначе ужин не состоится.

Девушка польщенно рассмеялась и подошла к столу.

– Рассказывай, – предложила она, когда хозяин дома помог ей сесть.

– Что именно?

– Насколько глубоко ты чувствуешь себя виноватым. Исходя из этого, я решу, стоит ли тебя прощать.

У нее на шее была кружевная бархотка с тонкими низками черных камней и удивительной огранки черной слезой, которая слегка покачивалась в ямочке между ключицами. Джед с трудом оторвал взгляд от украшения и сказал, наливая гостье вино:

– Мисс Ховерс, позвольте сделать комплимент вашему вкусу. Вы безупречны. И очень эффектны.

Эледа довольно улыбнулась.

– Говорят, одежда должна быть такой, чтобы мужчина боролся с двумя противоречивыми желаниями: желанием снять её с женщины и желанием этого не делать.

– Удивительно точно сказано, – согласился Джед, взяв, наконец, себя в руки.

Платье, действительно, было феерическое. Конечно, даже в подобном наряде другая женщина вряд ли настолько впечатлила бы агента Ленгли, но мисс Ховерс по счастливому совпадению точно воплощала предпочитаемый им типаж.

– Эледа, предлагаю выпить за тебя, – сказал Джед. От чистого сердца сказал! – Я очень рад, что именно тебя направили в этот богом забытый интернат и что именно меня прислали проверять тот твой запрос. Я по жизни везуч, но это дело, пожалуй, станет одним из самых успешных по числу приобретений.

Мисс Ховерс тонко улыбнулась:

– Приятно слышать. Рада, что ты так думаешь, и, надеюсь, наша совместная работа будет взаимовыгодной.

– В этом можешь не сомневаться, – заверил Ленгли, любуясь тем, как она розовеет от комплиментов.

– Ты сказал «одним из». А какими были успешные приобретения предыдущих дел? Тоже блондинками или брюнетками? – гостья приступила к ужину.

– Ни теми, ни другими. Остальные… приносили другие приобретения.

– Расскажи. И начинай уже есть еду ртом, а не меня глазами.