Каждый за себя

– Джед, что ты тут нес? – спросила она. – Что за ахинея? Какая еще Игра, какой приговор, какой шанс?

Мужчина рассмеялся, явно наслаждаясь её растерянностью.

– Позволь заметить, золотая девочка, актриса из тебя весьма посредственная. А ты разве ни разу не слышала об Игре? – продолжал веселиться он. – Когда приговоренным дают шанс на спасение – вручают оружие, экипируют, надевают налобную видеокамеру и ставят задачу. Выполнил – свободен. Не выполнил – смерть, поскольку преследователи выходят с задержкой в пару часов. Такое вот реалити-шоу для богатых.

Мисс Ховерс посмотрела на него с иронией:

– Что за чушь?

– Ну не знаю, чушь или нет, но низы болтают. Гляди, вон, Аллан с Джорджем поверили и даже вопросов не задавали.

– Погоди, – Эледа взмахнула рукой, пытаясь остановить поток его насмешек. – Так это что – правда?

– Девочка моя, – мягко сказал Джед, беря ее за подбородок и глядя в глаза, – а вот этого никто. Никогда. Не узнает. Ни ты, ни даже я.

Она мягко высвободилась и спросила:

– Тогда зачем весь этот балаган?

Ленгли покачал головой:

– Нам нужно, чтобы кто-то отправился в Зета-центр. Нужно проверить, осталась ли там зараза. Твой ненаглядный Винсент обещает к завтрашнему утру получить Айю Геллан. Причём живой. Надо готовиться к переходу на следующий этап. Я не собираюсь жертвовать полезными людьми. А этих двух дураков всё равно не жалко. Зачем их бесполезно усыплять, если можно использовать для дела?

Мисс Ховерс нахмурилась:

– Всё равно не понимаю. Почему не сказать им правду, поставить задачу и отправить?

– Эледа, – мягко ответил Джед, – ты иногда как ребенок. Это обычно очаровывает, но явно не сейчас. Ты знаешь, на сколько растягивается зараженный пояс, и есть ли он до сих пор? Нет. И никто не знает. И что мешает этим двоим сбежать в черный сектор, не выполнив порученного? Просто из трусости и желания жить. Они там подохнут, конечно, сразу, но толку-то нам от этого ноль. А тут отправятся добровольно, и очень быстро. Поскольку будут уверены, что по следу уже мчатся другие смертники. Сколько у нас охотников, они не знают. Скажем: сотня – и в это поверят. Нам же надо выяснить – можно ли отправлять в Зета-центр людей. Если эти двое сдохнут – невелика потеря, но зато мы будем достоверно знать: соваться туда нельзя. И сбережем людей. Если выживут – отправим уже нормальную группу для исследований. И да, разрешение на всё это я уже получил.

Его собеседница только усмехнулась:

– Ну, вы даете, агент.

Джед в ответ на это развел руками, как будто извиняясь, что мыслит глобальнее и коварнее своей визави.

* * *

Кровь из носа всё текла и текла, Айя шмыгала, чтобы хоть как-то её остановить. На скуле медленно наливался синяк. Керро молча отошел, и девушка, проморгавшись, бросилась к столу, где лежали салфетки. Ей показалось, она извела едва ли не всю пачку, прежде чем из носа, наконец, перестало течь.

На смену кровотечению сразу же пришла головная боль. Айка кое-как умылась, чувствуя, что ноги буквально подгибаются – так хочется лечь. И спать, спать, спа-а-ать.

Она вернулась обратно на свой спальник и скорчилась на нем, стиснув ладонями виски.

Керро ткнул в плечо, протягивая таблетку. Айя взяла её дрожащими руками, бросила в рот и проглотила, даже не запивая. После чего зарылась лицом в синтетическую ткань и отключилась.

В себя она пришла внезапно и села рывком, не понимая, что случилось. Огляделась, растерянно потерла лоб и хрипло спросила:

– Керро, я на тебя кидалась или… или приснилось?

Мужчина, сидевший за столом, аж подавился и, еле откашлявшись, выдавил:

– Да? И что еще тебе приснилось?

Айка вжала голову в плечи и ссутулилась, понимая, что всё произошедшее снова было не сумбурным сновидением, а реальностью.

– Прости... – тихо сказала она, не решаясь поднять глаза от пола. – Я не знала, что так получится.

– Запомни раз и навсегда. Можно пристрелить любого, и все вокруг только пожмут плечами: слабак. Можно отобрать вещь или украсть – и все пожмут плечами: слабак или лошара. Но нельзя дотрагиваться или брать чужую вещь просто так. Поскольку тому, у кого ты ее взяла, придется доказать всем вокруг, что он не лошара и не слабак. А ты этого не переживешь. Это не считая той мелочи, что действительно ценные и важные вещи обычно имеют защиту. И еще. «Не знала» никого никогда не спасло.

Девушка растерянно хлопала глазами. Судя по вытянувшемуся лицу, она даже не догадывалась посмотреть на ситуацию в таком свете. В голове ещё звенело от удара, и из всей отповеди она зациклилась на словах про ценное и важное, поэтому спросила:

– Я их сломала? Разбила?

– Визор из разведывательно-информационного комплекcа-то? – Керро смотрел на неё с насмешкой. – Может, тебя сдать назад в твою корпорацию? Конечно, утилизируют по девяносто девятому, но проживешь ты там явно дольше, чем здесь – за периметром.

Она сидела такая красная, будто вся кровь разом прилила к лицу.

– Я виновата, конечно, – глухо сказала Айя. – Но я здесь всего несколько дней и вообще не знаю, как тут что устроено. Тебе не приходит в голову, что там, где я жила – все иначе?

– Тебе не приходит в голову, что жива ты до сих пор благодаря редчайшей удаче? А что у удачи есть поганое свойство заканчиваться в самый неподходящий момент, знаешь? Я тебе обещал выбор – выбор ты получишь. Не ошибись только. Второго шанса не будет. Собирайся, пойдем узнавать, кто ты есть.

Она посидела, кусая губы, потом спросила:

– А ты никогда не ошибался?

– Я похож на мертвого?

– Не особо... Но как ты понимаешь, какое решение принять и что выбрать?

– Головой. С расчетом последствий на два-три хода вперед, с учётом интересов и действий всех заинтересованных сторон, исходя из своих целей. И с поправкой на непредсказуемое.

Она поднялась на ноги, подошла к стулу, на котором висела куртка, и стала медленно одеваться. Закончив возиться с застежками, забросила на плечи рюкзачок и, наконец, словно собравшись с духом, повернулась к Керро.

– Послушай, – Айя шагнула вперед и осторожно прикоснулась к плечу мужчины. – Понимаешь, я выросла в интернате. Там у всех все общее и одинаковое. Если возьмешь, попользуешься, а потом аккуратно положишь на место – никто ничего не скажет. Я думала – посмотрю и верну, где взяла. Я не знала, что так всё по-другому. Обещаю, я никогда больше ничего не возьму без спроса. Это был очень глупый поступок. Не сердись.

Керро задержал дыхание и даже на секунду прикрыл глаза.

– Ты так ничего не поняла. Пошли.