Кажется, мне пора…

И я невероятно рада за свою лучшую подругу.

– Только не говори, что звонишь из постели своего обаятельного парня только ради того, чтобы убедиться, что я выспалась!

Я громко рассмеялась её догадке.

– Промотала эфир Мира и видела твою наглую кудрявую голову в кадре, так что не волнуюсь и вполне себе хозяйничаю на твоей кухне, пока ты налаживаешь неожиданно бурную и популярную личную жизнь. Можете не прерывать свои сексуальные игрища, а я пока смотаюсь к родителям. – выдала Сежка длинную тираду, как только подняла трубку.

– Передашь им привет от меня? – тепло улыбнулась я.

– Несомненно! – тут же отозвалась она. – А в шесть вечера встречаемся на нашем месте! И только попробуй появиться без своего парня, чувствуя неловкость за представление, которое мы устроим или от того, что провела полдня без подруги в пользу этого красавчика. Я хочу тоже урвать кусок торта его популярности. – заявила подруга.

Судя по причмокивающим звукам, она доедала остатки бенто из холодильника.

– А моя популярность не подойдёт? – с нарочитой обидой в интонации спросила я.

– Ты ещё салага в мире соцсетей, подруга! А у нас ответственный вечер выхода из зоны комфорта! Мне кажется, Мир непременно должен узнать, какая ты на самом деле длинноухая Единорожка, прежде чем бесповоротно и окончательно в тебя влюбится. – хохотнула Сежка. – С меня колготки, с тебя – мороженое!

– Договорились! – хихикнула я.

– Понедельник! – дружно закричали мы в трубку и она нажала на отбой вызова.

– Никогда не видел, чтобы люди так радовались понедельнику. – улыбнулся Мир, на входе в спальню.

В руках у него был темный деревянный поднос, на котором расположились чашки и тарелка с сэндвичами. Я громко выдохнула, разглядывая, как он соблазнительно выглядит в одних обтягивающих боксерах, держа в широких руках деревянную подставку с низкими бортиками. Мышцы на его ногах и руках красиво заходили, когда он аккуратно и очень грациозно опустился на кровать, подогнув одну ногу под бедро.

– Я решил, что нам не помешает подкрепиться. – доложил он, пока устраивался поудобнее.

– Ммм! Кофе идеальный! – промычала я, не дожевав кусок сэндвича и глотнула ещё немного обжигающего любимого напитка.

– У меня отличный учитель. – подмигнул парень.

– Твоя комната и правда похожа на тебя больше, чем вся квартира.

Я вовсю разглядывала детали и предметы мебели, которые совершенно не заметила, когда попала сюда два часа назад, распаренная жаркими поцелуями и нежными ласками ещё в кухне.

– Расскажи, как ты это видишь, визуализатор. – поинтересовался Мир. – В чем сходство?

– Она похожа на твою страницу в соцсети. Такая же лаконичная. Много воздуха и пространство распределено с умом. – стала пояснять я своё видение и задержалась взглядом на фотообоях.

Эту деталь я заметила прямо, как зашла, даже несмотря на обстоятельства, потому что её невозможно было не заметить. Вся стена в изголовье кровати была с изображением густого серо-зелёного тропического леса на вершинах гор, в тумане, плавно перетекающем в белесое небо под потолком.

– Даже гамма похожая! – я погладила лес на стене, и довольно зажмурилась, получив тактильное удовольствие от бархатистой фактуры обоев. – И комната, также, отражает твою творческую сторону личности: вещи на стуле, беспорядок на столе.

Мир моментально и очень умилительно сложил брови, будто извинился.

– Это классно! Не извиняйся! Такие вещи придают пространству жизни. – улыбнулась я. – Кресло большое и могло бы стоять в том углу, чтобы занимать меньше места. – я показала на угол у шкафа, – Но ты поставил его у окна не случайно, так ведь?

– Да… – на выдохе отозвался он.

– Тоже любишь вид из окна, как твой дед, но, наверное, свой, во двор? Я угадала? – спросила я.

– Он всегда мне нравился больше, чем в гостиной и на кухне. – мечтательно улыбнулся парень. – Вид тут красивый в любое время года.

– А ещё, ты – романтик! – уверенно заявила я.

– Как догадалась? – с хитрым видом спросил Мир и отпил чая из кружки.

– По этой штуке! – я указала пальцем на ловец снов из большого круга с паутинкой из белых и зелёных ниток и запутанных в ней неровных камней с похожей или гармонирующей палитрой, подвешенных снизу таких же маленьких паутинок на кругах поменьше и перьев, кажется каких-то экзотических птиц. Вся конструкция была длиной чуть больше метра и держалась за карниз прозрачной белой тюли. – Я бы решила, что это подарок, но он подозрительно идеально подходит к цветовой гамме фотообоев и всей комнаты, значит, выбирал его ты сам.

– На самом деле, это, и правда, подарок. Он мне очень нравится. – улыбнулся, но как-то невесело, Мир. – И цветовая гамма всей комнаты как раз была выбрана под него.

Я промолчала и, закинув в рот больше половины сэндвича, стала медленно его разжёвывать, чтобы не спрашивать от кого такой красивый подарок, раз парень сам не сказал. Вдруг, это окажется какая-нибудь бывшая девушка и я подниму в нём воспоминания, которые абсолютно сейчас не нужны.

Мне не нужны! Потому что я всего на секунду подумала об этом и уже занервничала. Но Мир забрал из моих рук пустую чашку и отставил поднос на тумбу, сняв неожиданно накрывшую меня тревогу нежными и ласкающими поцелуями по плечам и шее.

Откинула голову на подушки и тихо застонала от удовольствия.

Боже, надеюсь, я никогда к этому не привыкну, потому что его прикосновения вызывают во мне бурю ощущений, миллионы мурашек и заставляют забыть абсолютно обо всём.

Совершенно обо всём…

– Нам надо перестать, Мир! – заскулила я час спустя, тяжело дыша в серых складках постельного однотонного белья, которому идеально бы подошла моя шёлковая пижама, я уверена. – Иначе не смогу на дрожащих ногах выйти из зоны комфорта вечером, если вообще смогу выйти! – хихикнула я.

– Ничего не понятно, но очень интересно! – выдохнул парень, тоже с трудом переводя дыхание.

Его грудь красиво переливалась капельками пота и часто вздымалась, постепенно выравнивая дыхание. Очень гипнотическое зрелище. Смотрела бы и смотрела.

– Откуда вы выходите по понедельникам? И куда, боюсь спросить, заходите? – спросил он.

– Это наш старый прикол со студенческих времён. – хихикнула я, подняв в воспоминании пару хороших моментов. – Мы читаем друг другу стихи и надо не засмеяться.