Keep Coming

– Ты случилась, - Эбернети улыбнулся, приближаясь к девушке на опасное расстояние.

Девушка вдруг поняла, что не может отвести взгляд. Она была парализована им, и это совсем ей не нравилось. Эбернети облизнул губы, обжигая девушку горячим дыханием. Заставляя её покраснеть и жадно вдохнуть воздух.

Он снова улыбнулся и тихо прошептал:

– А вообще, тебя ведь Октавия ждёт.

Эффи издала странный звук, похожий на рык, и всплеснув руками обреченно выдохнула.

– К чёрту тебя, долбаный ублюдок!
– кричало внутри сознание. Девушка почти выбежала из Центра, сталкиваясь с подругой. Узнать её не составило никакого труда. Девушка сразу же накинулась с объятьями и поцелуями, отрезвляя Тринкет от накатившего гнева.

– Во имя Пересмешницы, милая. Кто тебя разозлил так?
– уже на ходу спросила Октавия, но Эффи только отрицательно покачала головой.

Оказавшись на улице, Тринкет почувствовала, как её окатывает забытая волна цвета и звука. Она шла, жадно впитывая в себя лица встречных людей и городской шум, будто можно вернуть потерянные, стертые из памяти, года за один день.

Бродя по улицам, девушка заметила, что все прохожие слегка угрюмы; настороженный вид и покрасневшие от бессонной ночи глаза раскрывали маленькие тайны капитолийцев, чьи сердца были переполнены страхом.

Некогда бывшая сопроводительница возненавидела чертов Капитолий. Она винила его, как живое существо, за то, что тот отвернулся от неё. Но теперь она забыла об этом. И снова открывала его для себя. Снова отчаянно влюблялась в него.

На противоположной улице, огромный экран вспыхнул яркой вспышкой, освещая улицу, несмотря на то, что было около трёх часов дня. На экране появился улыбающийся блистательной улыбкой мужчина с золотыми волосами. Он рассказал о новостях, при этом меняясь, словно хамелеон в оттенках эмоций, в зависимости от характера сказанного.

– Мне кажется, я помню его, - Эффи улыбнулась, искренне радуясь этому факту. Воспоминания врезались в сознание.
– Только у него волосы голубые были.

– Действительно вспомнила? Это же замечательно, дорогая!
– она обняла Тринкет.

Она вспомнила, что видела его на сцене с Китнисс. Мужчина брал у девушки интервью или что-то вроде того.

– Этот оттенок идёт ему больше, - всё ещё не отрывая взгляда от экрана произнесла Эффи, обнимая Октавию одной рукой.

– Спасибо, милая, - шепнул кто-то у самого уха, заставляя Тринкет вздрогнуть, а Октавию завизжать.

Цезарь стоял, как всегда блистая своей широкой улыбкой, рассматривая девушек. Его забавляла сложившаяся ситуация.

– Где же ты пропадал?!
– вопрос вырвался сам собой, и Октавия поджала губы, чтобы сдержать последующие вопросы и обвинения. Но мужчина понимал и без вопросов, что от него ждут объяснений.

– Прости. Я хотел бы видеться чаще. Особенно после всех событий, - мужчина смотрел на Тринкет, заставляя её чувствовать себя неловко.
– Но моя карьера висела на волоске. Нужно было привести жизнь в порядок.

Он выглядел уставшим. Несмотря на то, что продолжал улыбался, его глаза казались Эффи какими-то пустыми.

– Он был слишком занят своей личной жизнью, - прищурилась Октавия, но сразу же поправилась, заметив недовольный взгляд ведущего, - Мы были заняты. И теперь мы твои должники, Эффс.

– Даже и не знаю, что сказать. Всё нормально, я ведь ничего не помню.

– Пойдёшь с нами!

– нахмурившись буркнула Октавия, недовольная, что мужчине спустили всё с рук.

Цезарь пожал плечами, запуская пятерню в волосы, которые сегодня не стягивала резинка.

– Всё, что угодно, - мужчина сделал какое-то неопределённое движение головой, а потом махнул рукой и резко повернулся к Октавии.
– Идём, подберём ей что-нибудь умопомрачающее!

Всю дорогу они пытались шутить и всячески отвлекать Эффи от ненужных мыслей, иногда бросая взгляд полный вины. Но Тринкет только натянуто улыбалась в ответ. Октавия неустанно трещала о новых трендах этого сезона, как о самом важном. Цезарь увлеченно ловил каждое сказанное девушкой слово, и Тринкет показалось это забавным.

– Давайте сюда зайдём. Хозяин мой приятель, совсем недавно открылся, - предложил Цезарь, снова откинув волосы назад.

– Если я откажусь, мы же всё равно зайдем, да?
– спросила Эффи с надеждой в голосе, потому как заметила один из ценников на манекене.

– Даже не сомневайся, - отозвалась её подруга, у которой загорелись глаза от нетерпения.

Эффи ещё не доводилось сталкиваться с ситуациями, связанными с финансами после возвращения с больницы. Честно говоря, она вообще не задумывалась о деньгах и откуда они берутся. Всеми подобными вопросами занимался Хэвенсби, и до этой секунды она считала это совершенно нормальным. Как будто, так и должно быть.

Но ты же не будешь звонить Плутарху с просьбой купить тебе платье. Дура. Боже, Эффи. Во всем Панеме не сыскать большей дуры!

– Я просто зайду посмотреть. Я ведь не обязана ничего покупать.

– Конечно, милая, - улыбнулась Октавия, переводя хитрый взгляд на Цезаря. Эффи выдохнула.

Чёрт с вами!

В помещении было тепло и пахло чем-то сладким. Этот запах дразнился, так и просясь, чтобы его вдохнули поглубже. И когда Октавия поделилась своими впечатлениями с друзьями, поддержал её только Фликерман. Эффи же никакого запаха не слышала. Она вообще давно не слышала никаких запахов. И эта мысль посетила её совсем неожиданно и так не вовремя, что она не хотела придавать этому большого внимания, лишь отмахиваясь, как от назойливой мухи.

Её внимание полностью захватил зал. Манекены стояли у стен в тесные ряды. Справа — шикарные платья, обшитые жемчужинами и бисером. Огромные воротники, гигантские цветы, нашитые на подоле или рукавах, пышные юбки. Это были самые эпатажные наряды Панема. Октавия была в полнейшем восторге, поэтому сразу же переместилась в правую сторону.

Слева — наряды поскромнее, но столь же нарядные, разнообразных цветов. Ленты, спускающиеся с рукавов и подолов, извивались змейками, а нежная ткань так и притягивала взгляд.

– Вау, - протянул ведущий, оглядываясь по сторонам.
– Это впечатляет.

– Я подскажу вам с удовольствием, - около Цезаря сгруппировались все работники магазина, улюлюкая, бросая острые взгляды на его спутниц.
– Есть ли у Вас предпочтения есть?

– Я… не знаю, - Тринкет жадно осматривала магазин.

– Мы сами. Между прочим, он единственная здесь звезда, - вздернув подбородок фыркнула Октавия, оставшись проигнорированной. Эффи поняла, что этот жест являлся чисто капитолийским, и это казалось забавным.