Keeping 13

— Ты выглядишь очень привлекательно, — объявила мама, когда пять минут спустя я вошел на кухню, чтобы взять ключи и бумажник.

— Действительно. — Гибси, который сидел на табурете у островка, громко хихикнул. — Очень красивый, Джонатан.

Я бросил на него взгляд, который говорил: не смей, блядь, открывать рот, сожалея, что не отвез его сразу домой после спортзала. Я должен был это сделать, но я был настолько выбит из колеи, что забрал этого большого идиота с собой домой. Я также рассказал ему о своих планах, что было ошибкой новичка, которую я допустил только потому, что, опять же, меня сбило с толку это сообщение. Честно говоря, я чувствовал, что обязан объяснить ему, почему чуть не обезглавил его ранее в спортзале, когда перестала замечать его, чтобы ответить Шэннон.

Гибси ухмыльнулся и жестом показал, что его губы плотно сжаты.

Это было бы впервые.

— Я выгляжу так же, как всегда, ма, — проворчал я, зная, что мне нужно войти в эту комнату и выйти из нее, прежде чем женщина преподнесет мне материнскую версию "Испанской инквизиции". — Я буду дома поздно вечером, — добавил я настолько беззаботным тоном, насколько смог, засовывая бумажник и ключи в задний карман. — Так что не паникуй, ладно? — Или взорвать мой чертов телефон.

— Это новая рубашка? — Мама, проигнорировав мое заявление, спросила, окидывая взглядом мое тело.

Тьфу.

Чертовски поздно…

— Нет. — Чувствуя себя неловко, я потянул за черную ткань, которая в данный момент была приварена к моей груди, и пожал плечами. — Это было в моем гардеробе.

Мама ухмыльнулась. — И новый лосьон после бритья?

— Это бутылка, которую я получил на Рождество. — Я неловко поерзал. — Почему?

— О, без причины, любимый, — ответила она с понимающей ухмылкой. — Ты сегодня подстригся?

— Да, — нетерпеливо выпалил я, чувствуя себя выставленным напоказ. — После спортзала я зашел в парикмахерскую и пострися.

В ее глазах блеснуло озорство. — Ты тоже намазал их гелем?

— Господи Иисусе, ма, — пробормотал я, приглаживая волосы. — Ну и что, что я это сделал?

— Ты приложил столько усилий к своей внешности, — задумчиво произнесла она, приподняв бровь. — Должно быть, сегодня вечером ты идешь в какое-то особенное место.

— С кем-то очень особенным, — подлил масла в огонь гребаный перебежчик Гибси, добавив.

— Ты тоже подстригся, — напомнил я ему.

— Верно, но это не у меня назначено свидание.

Я уставился на Гибси.

Он поднял руки и застенчиво улыбнулся.

— О, любовь моя, сними штаны, — сказала мама, снова привлекая мое внимание к себе. — У тебя спереди на джинсах складка. — Спрыгнув со стула, она направилась к гладильной доске. — Сними их, и я проглажу их утюгом.

— Что? — Я уставился на нее. — Все великолепно, ма. Мне нужно идти.

— Снимай джинсы, — резко приказала она, включая утюг. — Ни один мой ребенок не выйдет за дверь в мятой одежде.

— Господи Иисусе. — Пробормотав несколько ругательств, я скинул ботинки и сбросил джинсы. — Мне нужно идти, — пробормотал я, снимая джинсы и протягивая их ей. — Например, прямо сейчас, ма.

— Ты хорошо выглядишь, — заявил Гибси серьезным тоном, разглядывая шрам, спускающийся по моему бедру. Другой, к счастью, был скрыт моими спортивными штанами. — Все действительно проясняется.

— Спасибо? — Я ответил, бросив на него недоуменный взгляд, переминаясь с ноги на ногу в ожидании своих джинсов. — Ты можешь поторопиться, ма? — Я умолял. — Мне нужно идти.

— Ты сводишь Шэннон на картинки, милый? — Спросила мама, понимающе улыбаясь.

— Это называется кино, ма, — проворчал я, потирая рукой челюсть. — Никто — и я имею в виду, ни один чертов человек — больше не называет это картинками.

— Понятно, — радостно защебетала в ответ мама. — Так вот куда ты ее ведешь?

— Я еще не знаю, — пробормотал я. — Я собирался предоставить ей самой решать.

— Ах, это так прекрасно. — Повернувшись к Гибсу, мама улыбнулась. — Разве это не прекрасно, Джерард?

— Это точно. — Гибси хихикнул.

— Тебе следовало бы сводить эту малышку в кино, — добавил мама. — Как ее зовут — девочка Биггс.

Гибси покраснел, а я ухмыльнулся.

Ха, блядь, ха.

— Клэр, — сказал он, прочищая горло.

— Ах, да, сестра Хьюи. — Мама улыбнулась про себя, проводя утюгом по моим джинсам. — Ты бегаешь за этой девушкой с того самого дня, как Джонни привез тебя сюда домой, похожий на маленького белокурого пухленького херувима.

Я фыркнул, и настала очередь Гибси уставиться на меня.

— Ты был таким великолепным маленьким мальчиком. — Отложив утюг, мама взяла мои джинсы и встряхнула их, осматривая свою работу, прежде чем с благодарностью вернуть их мне. — Ты помнишь лето в начальной школе, когда вы все разбивали лагерь в акре? Ты упал в куст крапивы, пытаясь поднять ее над электрическим фехтовальщиком, потому что она испугалась соседского быка? Мама тихо рассмеялась про себя. — Ты был весь уязвлен, но тебе все же удалось вытащить ее с того поля.

— О да, — усмехнулся Гибси, почесывая подбородок. — Я и забыл об этом.

— Я тогда сказала Садбху и Шинейд, что им придется приглядывать за вами обоими, — задумчиво произнесла мама. — Предполагалось, что ты будешь другом Хьюи, но вы с этим молодым человеком всегда были неразлучны. Ты был связан бедрами с той маленькой девочкой.

— Что ж, спасибо за прогулку по дорожке воспоминаний, ма, — нетерпеливо сказал я, натягивая джинсы обратно и натягивая ботинки. — Но нам нужно идти. Положив руки на плечи Гибси, я повел его к задней двери. — Хорошего вечера.

— Джонни, веди себя хорошо, — крикнула мне вслед мама.

— Это песня, — бросил я через плечо.

— И предупреждение, — выпалила она в ответ. — Держи это в штанах.

Иисус.

Пятнадцать минут спустя я высадил Гибси и припарковался у дома Биггсов с потными ладонями и натертыми джинсами. Господи Иисусе, предвкушение просто увидеть Шэннон сводило меня с ума. Возбуждение и нервозность пульсировали в моих венах, заставляя меня чувствовать себя полным идиотом, но это то, что она пробудила во мне. Закрыв глаза, я несколько мгновений дышал глубоко и медленно, подавляя свои эмоции, прежде чем попытаться высвободиться.