Кембриджская пятерка

Стрейт переехал в США, работал в Госдепартаменте. Перед войной он провел несколько встреч с представителем из Москвы, которому передал некоторую информацию. А затем никакой связи ни с Блантом, ни с представителями советской разведки не поддерживал.

Естественно, ни в какой совещательный совет по искусству Стрейт не попал, а им вплотную занялось ФБР. О полученной информации было немедленно сообщено британской контрразведке, которая без промедления занялась своим расследованием в отношении троюродного брата Елизаветы II, которое велось в обстановке строжайшей секретности. В течение десяти лет следователи пытались доказать его вину. Однако трудились они без особого успеха. У контрразведки не было достаточных доказательств, чтобы привлечь Бланта к суду, а сам подозреваемый на протяжении длительного времени все отрицал. Из-за родственных отношений сэра Энтони с королевской семьей сведения, касающиеся расследования, не доводились даже до высших государственных деятелей страны, включая премьер-министра и членов правительства, поскольку это могло скомпрометировать монархию.

В «Очерках истории российской внешней разведки» по данному поводу говорится: «Учитывая положение Бланта при дворе, а также нежелательность разглашения им на следствии и в суде сведений, связанных с деятельностью МИ-5 и заданиями короля, выполняемыми в Европе, в верхних эшелонах власти было принято решение отказаться от его судебного преследования.

Бланту было поставлено условие: если он признается в своей работе на русскую разведку и даст соответствующие показания, то получит полный иммунитет от судебного преследования, дело огласке предано не будет и он сохранит за собой все права и привилегии. Кроме того, иммунитет распространяется также и на лиц, которые помогали ему в добывании информации. Это было подтверждено генеральным прокурором.

Блант согласился дать показания. Он назвал некоторых из своих помощников и тем самым спас их от тюрьмы. На вопрос, кого он знал из агентов, которые непосредственно поддерживали связь с советскими разведчиками, он назвал имена людей, повредить которым не мог. Эти люди были уже в СССР или их не было в живых.

Во время следствия он настойчиво подчеркивал, что информация, которую он передавал русским, носила военный характер и касалась главным образом дешифрованных немецких сообщений, что правительство и так должно было сообщать советскому руководству, поскольку на это имелись союзнические обязательства, а также, что в годы Второй мировой войны Лондон и Москва, являясь союзниками, имели соглашение о проведении совместных разведывательных и контрразведывательных операций против фашистской Германии.

Следствие на этом закончилось. Блант, как и раньше, продолжал выполнять возложенные на него функции при дворе и вести насыщенную научно-педагогическую работу.

Однако относительное спокойствие продолжалось лишь до 1979 года. 21 ноября премьер-министр Англии Маргарет Тэтчер нарушила данный Бланту иммунитет и сделала в парламенте заявление, что Блант работал на советскую разведку. Английское правительство вынуждено было сделать это ввиду того, что к этому времени Стрейт и некоторые другие журналисты опубликовали книги и статьи, в которых Энтони разоблачался как советский агент. Чтобы не оказаться в положении оправдывающегося, Тэтчер и сделала это заявление, подчеркнув, что данные на Бланта поступили еще в 1964 году».

В ходе выступления перед британскими парламентариями премьер-министр Маргарет Тэтчер также подчеркнула, что королевский двор прислушался к совету британских спецслужб «ничего не предпринимать против Бланта».

После ноябрьских событий 1979 года положение Бланта осложнилось. Королева лишила его занимаемой должности. Учитывая сложившуюся ситуацию, Блант отказался от рыцарского звания. Тринити-колледж, где он учился и в свое время работал, лишил его почетной степени доктора наук.

Однако судебного преследования за этим не последовало.

В последующие годы Энтони Блант жил в английской столице и занимался научно-исследовательской деятельностью в области искусства и архитектуры. Он являлся автором более двадцати книг по истории искусств, в том числе монографий об У. Блейке, П. Пикассо и Н. Пуссене. Его книга об искусстве и литературе Франции была издана во Франции, Англии, США и Австралии. Многие произведения талантливого ученого-искусствоведа переиздаются до сего времени.

26 марта 1983 года Энтони Бланта не стало. Скончался он от сердечного приступа в возрасте 76 лет. Тело его было кремировано. В последний путь его провожали родственники. Было много венков, среди них — одиннадцать безымянных. Они были от друзей этого выдающегося разведчика, которые не могли открыто прийти на его похороны, чтобы отдать дань уважения рыцарю «Кембриджской пятерки». Позже прах Энтони Бланта был развеян по ветру на горе близ Мальборо, где он учился в школе.

Глава четвертая «КРАСНЫЙ БУНТАРЬ» ГАЙ БЁРДЖЕСС

Гай Бёрджесс оставил во внешней

разведке яркий след. Его наследство

составляет много томов секретной

информации.

Из аналитической записки СВР России

Россию он полагал надеждой будущего,

а коммунизм — залогом процветания

и свободы человечества.

Эндрю Лоуни, британский журналист

«Придерживается коммунистических взглядов...»

Среди членов «Кембриджской пятерки» имя Гая Бёрджесса стоит на особом месте. Выпускник престижного Итона [6] , он несколько лет учился в Британском королевском военно-морском колледже, а затем блестяще окончил не менее престижный Кембриджский университет.

Друг Филби, Маклина и Бланта, сын боевого английского вице-адмирала, Бёрджесс стал сотрудничать с советской разведкой по глубоким идейным соображениям. Он первым из своих соратников по разведывательной работе смог поступить на службу в СИС. К сожалению, и из жизни Бёрджесс ушел первым из друзей: он скончался в Москве в 1963 году в возрасте 52 лет.

6

Итонский колледж, или просто Итон, — частная средняя школа для мальчиков 13—18 лет, основана в 1440 году королем Генрихом VI в одноименном городке Итон, графство Беркшир, для бесплатного обучения мальчиков из бедных семей для поступления в Кембриджский университет. По иронии судьбы со временем Итон превратился в один из самых престижных и дорогостоящих учебных заведений Англии. В школе в свое время обучались многие впоследствии знаменитые англичане, 19 выпускников стали премьер-министрами Великобритании, включая одного из последних — Дэвида Кэмерона. В Итоне учились и оба британских принца Уильям и Гарри.

Именно Ким Филби и Дональд Маклин рекомендовали разведчику-нелегалу Арнольду Дейчу обратить внимание на выпускника Кембриджского университета Гая Бёрджесса, придерживавшегося коммунистических взглядов. В январе 1935 года состоялось знакомство Дейча с Бёрджессом.

В «Очерках истории российской внешней разведки» о Гае Бёрджессе говорится следующее: «Бёрджесс был далеко не ординарной и весьма противоречивой личностью. Наряду с исключительной природной одаренностью, острым аналитическим умом и широким разносторонним образованием он порой удивлял свое окружение экстравагантными поступками. Отмежевываясь от “буржуазного мировоззрения”, Бёрджесс с присущими его характеру неуравновешенностью и открытостью демонстрировал этот разрыв своим “возмутительным” поведением и богемным образом жизни. Он нарочито неряшливо одевался, много пил, был агрессивен в спорах со своими оппонентами».

Казалось бы, подобные качества должны были стать для резидентуры серьезным препятствием в организации работы с Бёрджессом. И действительно, руководитель лондонской нелегальной резидентуры Александр Орлов и его заместитель Арнольд Дейч долго совещались, прежде чем принять решение о привлечении его к разведывательной работе. Однако, будучи хорошими психологами, Орлов и Дейч поняли, что за необузданным характером Бёрджесса в действительности скрывается легкоранимый, исключительно честный и порядочный человек, бунтующий против ненавистной ему среды.

И опытные чекисты-разведчики не ошиблись.

Правда, было и еще одно обстоятельство, побудившее резидентуру привлечь Бёрджесса к сотрудничеству. Заключалось оно в следующем.

Как уже упоминалось, Бёрджесс и Маклин были близкими друзьями. И когда Маклин, согласившись работать на советскую разведку и следуя указаниям Дейча, прервал все связи с коммунистами, Гай осудил позицию друга и стал допытываться, почему тот отошел от коммунистического движения. Филби, также друживший с Бёрджессом, позже вспоминал: «Если уж Гай решил добиться чего-нибудь, нет никакой силы ни на земле, ни на небе, которая могла бы его остановить». Филби предполагал, что Бёрджесс в поисках правды не отстанет от Маклина. Так оно и произошло: Маклин вынужден был признаться Бёрджессу, что по-прежнему продолжает работать на партию, только в ином качестве. Об этом разговоре он доложил своему куратору.