Кембрия. Трилогия

– Я не намереваюсь… – напыщенно начала Сущность. Но рыжая ее перебила.

– А я намереваюсь. Прекратить участие в вашем балагане. По причине бездарности мастеров. Точнее – второго мастера! Ты же второй спорщик? Вторая Сущность? Голос тот же, но слова‑то другие. И я не самоубьюсь, не дождетесь. Просто начну тихую обывательскую жизнь. Без попытки каких‑либо свершений. Уеду, скажем, в Норвегию, и буду доить коров до старости… Харальд на мне женится без разговоров. Или Эгиль…

– Какой старости?! – возопила Сущность. – И вообще, в отличие от этого бездаря… – Осеклась. – В отличие от первой Сущности, назовем ее Сущностью А, я могу почти все. Но я не понимаю, почему именно мне нужно разгребать чужие ошибки! Впрочем, вечно мне за других отдуваться. Ладно. Будет тебе информация. А зачем то кольцо… Вот это моя работа, чем и горжусь, заслуженно. Это единственное кольцо в реальном седьмом веке, за которое можно было бы выручить пятьдесят тысяч номисм. При некоторой ловкости, конечно. Я был против – но позволил себя уговорить и проделал отменную работу! Оно настоящее. Император велел переплавить и лично следил за уничтожением, но я взял камень за микросекунду до того, как его расщепили, заменил на рубиновую крошку. Я подменил кольцо прямо в тигле, на слиток золота нужной пробы! А ты тут еще возмущаешься. Кстати, вот тебе информация. С собой не дам. Смотри тут, память у тебя теперь абсолютная.

И протянула выхваченный из воздуха фолиантище. Клирик аж крякнул под грузом. Бывшие сопартийцы чуть ошалели от зрелища: страницы мелькали под пальцами эльфийки, так, чтобы она только успевала увидеть текст. Изредка темп чуть замедлялся и слышались реплики: "Ага. Нехорошо. Ну‑ну. Не знал… Вот засада! Обидно… Здорово! Ну не свинство? Только представьте!"

Когда Вор попытался заглянуть через плечо, Клирик процедил:

– Убью.

Вор понял – не убьет, так попытается.

– Так, – подвел итог Клирик, захлопнув книгу, – уже неплохо. Теперь еще один вопрос по существу. Как так получилось, что Галочка замуж выходит?

– Так и собиралась же. Нас обоих в свидетели звали… – удивилась Колдунья. Вместо тебя теперь… Ну ты его не знаешь.

– А вопрос‑то не к тебе, – объяснил Клирик, – а к Сущности. Вы нас обещали вернуть в ту же секунду.

– И вернем. Никакой проблемы. Все равно четыре мира готовили. Ну сделали один контрольный. Копию исходного. Проще, чем слепки прошлого делать.

– А что с этими мирами будет после эксперимента? – поинтересовался Вор. – Обидно работать в мусорную корзину.

– А это проблема самих миров. К тому времени, когда они разовьются настолько, что смогут встретиться, пройдет столько времени, что они даже не поймут, что у них общие корни. Никого распылять или уничтожать мы не собираемся. Пусть живут. Может, даже понаблюдаем их некоторое время.

– Так Галочка что, понарошку замуж выходит? – удивилась Колдунья.

– Для твоего мира – нет, – объяснила Сущность. – И вообще, ты же отказалась играть? Поэтому ты навсегда останешься в сдублированном мире. Просто из соображений гуманности он сделан копией прежнего. Кроме присутствия вот этих трех личностей. Мы, видишь ли, решили узнать, как их отсутствие повлияет на развитие твоего мира.

– А мое – на развитие их мира?

– Нет, тебя я скопировал. Там будет точная твоя копия. Только до входа в нашу игру.

– И что, тамошняя я и знать ничего про этого… Эту… Змею подколодную ничего не буду?

– Именно. Впрочем, вернуться в тот мир ты уже не сможешь. И узнать о судьбе двойника – тоже. Там‑то время остановлено, как и уговаривались. А когда будет запущено, мы прекратим всякое вмешательство и контакт между вернувшимися и оставшимися во вновь созданных мирах прервется.

Бывшая Колдунья задумалась. Ненадолго – чтобы повернуть голову к эльфийке.

– А почему зеркало в гравировке? Не видно же ничего.

– Так считается красивее…

– Странно. Слушай, тебе же все было интересно… Ну и как? И не говори, что не попробовала за три месяца‑то!

Клирик принялся рассматривать руки. Потом сообщил:

– Можешь считать, попробовал. Ребеночка заполучил…

– И на каком ты месяце?

– На первом. Привыкаю. Странно очень – вот существо, да? Сосет, орет, писается – и больше ничего, но хорошее! Как это так получается? Ах да, он еще сидеть умеет.

В последних словах звучала гордость. Колдунья замолчала, пытаясь уяснить, как начало беременности связано с "орет и писается". Этим перерывом воспользовалась Сущность.

– Итак, мы несколько отвлеклись от главного. Текущий баланс свершений. Воин – семь целых шестьдесят четыре сотых процента. Вор – два целых восемнадцать сотых процента. Жрица – или Клирик? – ноль целых пять десятых процента.

– А чего у рыжей так мало? – возмутился Воин. – Она вон вроде не в цепях…

– А ты не помнишь? – удивилась Сущность. – Ну не буду рассказывать. Это уже вмешательство получится. Скажу только, что абы кого в Монголию на показ Великому Хану не возят.

– А какая разница? Если в плен попался? – Воин грустно прозвенел цепями. Он пытался думать, а с его интеллектом, что в игре, что в реальности, это было очень печально. И сам процесс, и последствия. Но печальный и почти мелодичный звон цепей Клирику невольно напомнил…

– А ну‑ка, орочья башка, скажи: "Во имя всего святого, Монтрезор!"

– Зачем?

– А затем. А еще приляг. И руки над головой в стороны разведи…

– Лучше ноги, – хихикнул Вор.

– Зачем? – переспросил Воин.

Клирик снова полез в глубины рясы.

– И чего только не приходится таскать с собой порядочной девушке, – с этим комментарием на свет божий появился аккуратненький геологический молоток, – помимо приемного дитяти! Хорошая, кстати, вещь. И образец отколоть. И в лоб засветить. И кольчугу пробивает только так.

Сущность поняла первой.

– Так нельзя.

Воин просветлел лицом – дошло. Лег на каменный пол, как сказали. Клирик встал рядом с ним на колени, примерился… Все‑таки обернулся к Сущности.

– Можно. И что ты со мной сделаешь? Из царевны в лягушку превратишь? Про русский принцип – сам погибай, а товарища выручай – слышать доводилось? Да и интереснее же! Будем считать, что цепи разорваны в припадке боевой ярости. Мне вот, например, ужасно любопытно, что может сделать полуорк раскованный с полусотней монголов из гвардейской тысячи Бату‑хана… Ты учти, рубить буду посередине. Так что оружие у тебя выйдет коротковатое. Ну что, готов?

– Угу.

Молчание. Бездействие.