Кёнинг от звёзд к звёздам. Тетралогия

– Хм… господин Кёнинг, вы собираетесь торговать этим… материалом с простым людом? – поинтересовался тут же Журав.

– Да, а в чём проблема?

– Так он же…

– Что он же..? Ну?!

– Ещё первый император повелел шерстяную одежду считать признаком статуса и отличительной чертой своего двора. Простой люд только шкуры может носить, да обычную ткань.

– Первый император, впрочем как и все последующие, может поцеловать меня в задницу! – улыбнулся я в ответ ошарашенным мастерам, – На моих землях Я решаю что могут люди носить, а что нет, каким законам обязаны подчиняться, а каким нет. Это понятно?

– Понятно, – машинально ответил Журав. Двое других отмолчались, делегировав право самому опытному говорить от их имени. Когда им это удобнее, разумеется.

– Единственным ограничением в моих владениях на ту или иную одежду может быть только цена. Если человеку по карману купить вещь, он может её купить. Других ограничений не будет, пока я здесь власть. Вот вы первые и справите себе добротные шерстяные пальто, как только наладите процесс! И я надеюсь это произойдёт раньше наступления весны. Так что, помещение на первое время подходит? – обвёл я руками утеплённый сарай, с небольшой каменной печкой недалеко от входа. Полы здесь были деревянным, стены из досок, но в два слоя, с утеплителем из мха и глины между слоями. Не бог весть что, но тепло держалось достаточно хорошо, чтобы работать было комфортно даже в мороз. Главное, что вода замерзать не будет. Ну и руки не коченели – уже хлеб.

Такие сарайчики строились на раз два, за пару дней! Досок было заготовлено много. Мужики наловчились по вечерам подрабатывать всем обществом, при свете магических светильников, почти не отрываясь от основных дел. За такие сверхурочные я платил им чистым серебром, на руки, в качестве дополнительной стимуляции. Так что отбоя от заказов не было.

– Подходит. Если заниматься кустарщиной, даже много, но нам же учеников придётся брать?

– Обязательно, – кивнул я.

– Подойдёт. Но нужны будут инструменты: котлы, рулоны с парусиновой тканью, лучше с алхимической пропиткой. Котлы для мойки шерсти, а ещё мыло. Много мыла… – вздохнув, единственный портной, делавший войлок на заказ в своей мастерской, присел на холодную печку, продолжив думать.

– Вы не спешите так, мастер Журав. Спокойно всё обдумайте, составьте список требований. Что нужно, в каком количестве, из чего изготовить, и уже после ко мне приходите. Вы, главное, на шерсть поглядите. Подойдёт она для войлока? – ткнула я пальцем в грубый стол, заваленный срезанной недавно шерстью. Пусть не без труда, но мужики наловчились состригать её коваными ножницами. Правда одну овцу пришлось заколоть – с шеей стоило быть аккуратнее.

Благо я помнил, что шерсть стригут с овец дважды в год – весной и осенью. И даже помнил что стрижку начинают с шеи, оставляя шерсть на голове и рукавах ног овцы. Так что начальные подсказки им выдал. Вроде помогло.

– Да шерсть-то что? Подойдёт конечно, куда денется… Но войлок тоже разный бывает. Грубый, мягкий, со сквозным рисунком и без. Окрашенный… Мы будем изготавливать все варианты?

– Пока только грубый, и если будет мягкая шерсть в достаточном количестве, то и мягкий тоже. Рисунки – это уже ненужные изыски, как и окрашивание. Этим займёмся позже, когда производство поставим на ноги.

– Хорошо… – портной поднялся, – А что насчёт оплаты? Мы помним, что вы обещали честную работу с честной платой. Мы ведь уже не рабы, так?

Не заметить как напряглись люди в ожидании моего ответа мог только слепой. Разумеется они питали надежду что мои слова не окажутся фарсом, ловушкой для простодушных и доверчивых. Слишком часто жизнь пинала этих людей чтобы принимать все слова на веру. Но и червь надежды сидел в них словно заноза, делая жизнь невыносимой!

– Так, – улыбнулся я мужчинам, – Но моя плата не похожа на ваши прошлые заказы. Я плачу твёрдую сумму каждый месяц, вне зависимости от объёма работ. Плюс премии… Ставка для каждого из вас пока что десять серебряных кун в месяц.

– Но… это же мало. Очень мало.

– Вы живёт в моих домах, одеты и обуты бесплатно. Ваши семьи питаются на общих основаниях, без всякой дополнительной оплаты. Это всё стоит денег! К тому же десять серебряных – это ставка, плюс ещё столько же премия при успешном исполнении поставленных задач. С учётом гарантии что ваши семьи будут жить всё это время в тепле и сытости, считаю это достойной платой. Плюс к этому, те кто пожелает выучиться новому языку и новой системе счёта, получит ещё надбавку к постоянной оплате – пять серебряных кун в месяц. Даже инструменты и материалы будут мои – с вас требуются только навыки и время! Не забывайте, вы большее не владельцы собственных лавок – вы наёмные работники. Но если вам и этого мало, то просто старайтесь больше! Всегда есть шанс получить повышение по службе или целую мануфактуру в управление.

– Хм… ну если так посчитать… – почесав бороду, один из портных ненадолго задумался, – То выходит неплохо. Это же чистые деньги, без необходимости платить налоги сборщикам. Материал покупать не нужно, инструменты тоже. Знай сиди работай. Ещё и жильё дают! А что за обучение? Что за язык учить?

– Об этом позже. Как с войлоком разберётесь. Ну что, приемлемые условия для бывших рабов?

– Приемлемые!

– Мне тоже нравятся, – хмыкнул Журав, протянув свою мозолистую руку. Я же без всяких условностей и классовых предрассудков с размаху пожал его широкую лапу, аккуратно стиснув пальцы. Точно также попрощался с остальными двумя, после чего покинул утеплённый сарай.

День подходил уже к вечеру.

Глава 22

Примерно таким же образом я нарезал работу сапожнику на следующий день, фактически передав его в «рабство» Милдред. А всё потому, что у ордена скопилось такое количество обуви, требующей серьёзного ремонта, что их послушницы просто не справлялись с задачей. И настоящий ремесленник, занимавшийся сапожным делом всю жизнь, пришёлся как нельзя кстати!

– Ёб вашу мать… отца и всех родственников… – шёпотом выматерился сапожник, увидев ящики с испорченной обувью. Там было на первый взгляд пар пятьсот. Если не больше, – Вот это я приплыл…

Но обещанная премия в золотую куну после окончания работы, обещанная Милдред, вроде как смирила мужика с этим вызовом.

Пекарь-кондитер тоже нашёл своё применение, как ни странно, занявшись прямыми своими обязанностями. Теперь хлеб для нашего особняка и для рабочих на моих объектах пёк профессионал, ежедневно надолго занимая в нашей кухне одну из двух больших русских печей. Девушки повозмущались, конечно, но всё же подвинулись. Благо кроме хлеба, пекарь легко выдавал шаньги, пироги с рыбой и мясом, крендельки с солью, и прочие вкусности, что немало смирило недовольство женщин.

Однако следовало в будущем году построить отдельное здание пекарни, впрочем как и свою мельницу, выделив их в одно общее предприятие. А при пекарне магазин хлебобулочных изделий организовать – ведь массовое производство всегда дешевле.

Но сейчас не это было главное, не хлеб насущный. Мастер, что сидел передо мной, вызывал куда больше интереса!

– Угощайтесь, – указал я рукой на блюдо с пышными пирогами, начинёнными речной рыбой. Чистить её была та ещё морока, но если добавить жареный лук и немного соли, начинка выходила изумительная.