Кесарь

Лермонт согласно кивнул – но после все же не сдержался:

– Так-то оно так, господин полковник… А все же интересно – неужели ты не думал над предложением Скопина-Шуйского? Уж больно лакомый кусок для наемника – родовое боярство, земли… Да и для нас с Тапани обозначился такой куш! Где еще в Европе простой офицер наемников может на это рассчитывать?! Там далеко не каждому кондотьеру выпадает шанс стать сеньором…

Я не удержался от легкой насмешки:

– А как же вересковые пустоши Шотландии, а? А как же чистые, как девичьи слезы, озера Суоми?

Мгновением спустя я уже пожалел о замечания – наверняка ведь обидел друзей! Но, к моему удивлению, Тапани только усмехнулся:

– Озер хватает и на Руси. Особенно в землях Новгорода… Но и не только в них.

Финна поддержал и Лермонт – правда, заговорил он более серьезно, но без раздражения:

– Как ты думаешь, Себастьян – почему вересковые пустоши называются пустошами? От слова пусто, мой друг, от слова пусто… Любой шотландец любит свою родину всем сердцем – но жизнь хайлендеров в ней весьма скудна. И потом, сейчас Шотландией и Англией правит один король, Яков – так что земле нашей ничто не угрожает, и совесть моя чиста. Так что если ты решишься остаться в Московии…

Я тяжело вздохнул – а после неожиданно для самого себя принял решение, в мучительных поисках которого провел весь последний вечер:

– Друзья, до победы Скопина-Шуйского нужно дожить – как и самому Михаилу, выступающему гарантом исполнения его же обещаний. Но, если все сложится в нашу пользу… Я приму предложение кесаря, если он согласится отпустить меня в Германию, забрать Викторию. Если так, то я, конечно, соглашусь… И я был бы не против, если бы вы отправились в этот вояж вместе со мной. Готов даже заодно посетить и Шотландию, и Суоми по дороге, если у вас там есть зазнобы – заберете с собой! И да, я поставлю одним из обязательных условий, что по возвращению мы сформируем рейтарские роты под вашим началом, дабы все условия патентов на звание ротмистров для вас обоих были выполнены. Ровно, как и предоставление дворянства, и получение земельных наделов…

Оба моих друга аж просветлели лицами – но я осторожно закончил:

– Однако стоит понимать и справедливость требований Скопина-Шуйского в настоящее время. Ему нужны опытные офицеры во главе сотен уже здесь и сейчас – потому друзья, ваша задача как можно скорее выбрать из числа детей боярских самого толкового и способного командовать преемника, да всячески подготовить его. После я надеюсь увидеть вас подле себя… Ибо, друзья мои, на самом деле мне очень не хватает вас рядом, когда вы действуете каждый во главе собственных сотен.

Тапани и Лермонт переглянулись – после чего практически хором ответили:

– И нам тебя!

…Закончив утреннюю трапезу, мы с товарищами на время расстались. Шотландец и финн отправились каждый к своим людям, определяться с приемниками – я же направился на импровизированную конюшню. Лошадей я застал дремлющими на привязи – то есть стоящих, лишь изредка фыркающих и перебирающих ногами. Фаза так называемого неглубокого сна…

Или как-то так.

Я разбудил Хунда, начав чистить щеткой лоснящиеся бока верного жеребца, заодно гладя коня – и вообще, общаясь с животным, ставшим мне верным другом… Вот за этим занятием спустя примерно час меня и застал сияющий Джок:

– Себастьян, я выбрал преемника! Никита Каверин, о-о-о-чень способный молодой человек!

Я невольно нахмурился:

– Так он же не в твоей сотне служит.

Лермонт хохотнул:

– Служил, мой друг, служил! А теперь служит в моей, польстившись на звание ротмистра… В перспективе это звание будет повыше рядового сотника!

Я только покачал головой:

– Ротмистром он станет, только если его сотня вырастит в полноценную роту… Причем не путем объединения с другой сотней, а именно за счет обученного по всем правилам пополнения.

Шотландец легко согласился, весело кивнув:

– Пусть будет так! Ты не против его кандидатуры?

Я пожал плечами:

– Молод и зелен, но потенциал есть. Если хорошенько его натаскаешь, не против – но халтурить с этим нельзя, Джок. В грядущей большой битве именно Каверин поведет сотню, и возможно, именно от его умелых действий будут зависеть наши жизни… А то и судьба самого сражения.

Посерьезневший хайлендер согласно склонил голову:

– Да я все понимаю Себастьян, не переживай: я сделаю все, чтобы Каверин стал мне достойной заменой.

Я кивнул – после чего уточнил:

– А как там наш доблестный финн? Не знаешь, что с его поиском?

Шотландец по-доброму улыбнулся:

– Йоло серьезный парень, и к вопросу выбора приемника подойдет наверняка с большим пиететом. А значит, и без спешки… Ты же знаешь Тапани: своих людей он держит в ежовых рукавицах! Следит за внешним видом, чистотой тела, подковами лошадей, не отсырел ли порох… И каждую ночь лично проверяет дозоры – саам считает, что даже посреди княжеского лагеря нельзя пренебрегать безопасностью!

– Да уж… И что бы мы без него делали?

– Да по миру бы пошли. – хохотнул горец. – Себастьян, давай уже скорее с конем, хочется пройтись по лагерю, повидаться с офицерами из числа наемников, узнать последние новости, в конце-то концов!

– Ты меня не подгоняй. – отмахнулся я. – Я командир полка. А командир всегда готов вовремя, даже если опаздывает!

– Да ты не только солдат удачи, Себастьян, ты еще и философ! – картинно восхитился шотландец.

– Да ну тебя. – улыбнулся я, но с Хундом действительно решил закончить, напоследок погладив его по шее, да отдав несколько завядшее от холода яблоко, кое жеребец весело схрумкал.

– Пошли?

– Пошли…

В княжеском лагере пока что все спокойно и благодушно. Еще пахнет едой припозднившихся с трапезой солдат и дымом костров, слышатся мирные разговоры, шутки и смешки ратников. Да издали доносятся команды шведских и немецких инструкторов, обучающих очередной крестьянское пополнение приемам пикинерского боя... Даже выглянувшее из-за туч солнце начало прям припекать, отчего утренний мороз по ощущением стал заметно слабее… Правда, когда дует редкий ветерок, он тотчас проникает под одежду, заставляя зябко ежиться.

Неожиданно я заметил знакомые лица среди пятерых казаков и детей боярских, следующих нам навстречу. Последние также повеселили, заметив нас:

– Здрав буде, фон Ронин!

– И тебе не хворать, Василь Петрович.

Я крепко пожал протянутую мне ладонь казацкого сотника из числа людей Прокопия Ляпунова – как я посмотрю, зачастившего навещать кесаря в последнее время… Между тем, сотник широко улыбнулся в густую бороду, чуть поседевшую с нашей прошлой встречи.

– Говорят, тебя можно поздравить с повышением, Себастьян? Неплохо ты встретил татар под Ельцом, да и лисовчикам укорот дал – вроде и не шибко мудрена твоя хитрость, да никто до нее не додумался!