Кэти Малхолланд. Том 2

– Как жаль, – прошептала она.

– Не волнуйся, все это можно построить заново, а дом отремонтировать.

Она заглянула ему в лицо и, немного помолчав, спросила:

– Почему… Почему ты не продал усадьбу, если не жил здесь?

– О, у меня было много причин, чтобы не продавать ее, – ответил он с улыбкой. – Во-первых, моя мать очень радовалась тому, что у нас есть поместье в Англии, куда можно съездить отдохнуть и пригласить всех родственников. Она уже видела себя в роли хозяйки, принимающей здесь всю нашу родню. Должен тебе признаться, однажды у меня возникло желание продать усадьбу, но моя мать ни за что не позволила бы мне это сделать – или сама купила бы ее у меня. Понимаешь, я купил усадьбу на свои собственные деньги, у меня был небольшой личный капитал. Мой дед еще давно разделил нашу долю участия в судостроительном заводе между всеми нами, и я взял свою часть деньгами, поскольку, как ты знаешь, предпочел не заниматься бизнесом. В общем, я решил оставить себе усадьбу и Робсонов вместе с ней. Помнишь Робсонов, Вилли и Мэгги? Они были здесь до тех самых пор, пока не вселились военные, и очень помогли мне в организации ремонта. Вилли нанял маляров и обойщиков и следил за тем, как они обновляют стены. Дом отремонтировали так, что он был как новый. К сожалению, вся эта работа прошла даром. Когда я увидел, во что превратился дом сейчас, я чуть не лишился чувств.

– Значит, ты… ты приезжал сюда и до войны? – Она удивленно смотрела на него.

– Да, я был здесь сразу же после того, как развелся с женой, в июне тридцать девятого.

– Но почему… – Она запнулась. – Почему ты не пришел к нам тогда, Дэниел?

– Вот именно: почему я не пришел к тебе тогда? По правде сказать, я знаю ответ на этот вопрос, и этот ответ не делает мне чести. Я в то время пил не просыхая, Бриджит. Я каждую ночь засыпал с мыслью, что назавтра пойду к тебе, но поутру снова прикладывался к бутылке. У меня было очень погано на душе. Мой брак… Я сделал несчастной ни в чем не повинную женщину. По крайней мере она была несчастлива в течение двух лет, пока была моей женой, потому что я был несчастлив. В любом случае я пробыл здесь всего четыре дня. Ты можешь себе представить, что бы говорили твои близкие, если бы я явился к вам в пьяном виде? Они бы только лишний раз порадовались, что ты не досталась мне и не стала женой алкоголика. А тетя Кэти бы заявила: «Ну вот, что я вам говорила? Человек по фамилии Розье не может быть приличным человеком. Слава Богу, что мы спасли от него нашу Бриджит». Словом, гордость или то, что оставалось от моей гордости, не позволило мне прийти к вам. Я не мог допустить, чтобы твое семейство злорадствовало. Потом я вернулся домой и решил взять себя в руки и завязать с выпивкой. Я подумал: «К черту всех женщин, и тысячу раз к черту Бриджит Малхолланд, я не позволю себе опуститься и стать пропойцей из-за нее», – он обнял ее за плечи и с улыбкой заглянул ей в лицо. – В целом моя судьба развивалась по очень банальному сюжету, не так ли? Отвергнутый поклонник, чтобы сделать назло своей возлюбленной, женится на девушке, которую он знал с детства, – на хорошей, красивой девушке… – Он еще крепче прижал Бриджит к себе. – Я извлек из своего брака один полезный урок: никогда не надо вступать в брак, чтобы сделать кому-то назло. Ну, а теперь пошли. Нам придется войти через кухню – я забыл ключ от парадной двери.

Войдя на кухню, Бриджит сразу же заметила перемены, происшедшие там.

– Старой печки больше нет! – воскликнула она, указывая на то место, где раньше стояла массивная каменная печь. – И ты провел электричество. О, Дэниел!

Они прошли по коридору в зал, и в зале она остановилась и огляделась вокруг, так же, как сделала, когда попала сюда впервые.

– Даже без мебели и с ободранными стенами, он все равно кажется светлее, чем раньше, – заметила она.

– Он будет выглядеть чудесно, когда мы его снова отремонтируем. Он был очень красив, когда мы привели его в порядок, как, впрочем, и весь дом. Робсоны были очень довольны ремонтом.

– А где они сейчас?

– У них есть небольшой дом в местечке под названием Лоу-Фэлл, это здесь неподалеку. Сейчас они оба работают на производстве оружия, но, как только закончится война, вернутся сюда. – Он распахнул перед ней дверь столовой. – Здесь, как ты видишь, тоже все ободрали. В этой комнате были синие обои с золотым тиснением и мебель из орехового дерева с позолотой. Кстати, все обои и драпировку для дома выбирала по каталогу моя мать. Она послала сюда подробную схему, в которой указала цветовую гамму для каждой комнаты. Теперь от всех этих цветов уже почти ничего не осталось, уцелела только краска на потолке. Жаль, что ты не видела дом сразу же после ремонта.

Бриджит подняла глаза к потолку, выкрашенному в золотистый цвет, потом обвела взглядом комнату.

– Они самые настоящие варвары, – прошептала она. – Как можно портить такую красоту?

– Что поделаешь, так уж устроены солдаты. Предоставь в их распоряжение роскошный дом, – и они превратят его в свинарник. И чем роскошнее убранство дома, тем хуже они будут с ним обращаться. Но ты еще не видела, во что они превратили ванные комнаты. Могу поспорить, что вся рота принимала ванну, не снимая сапог.

– Дэниел! – Она прижалась головой к его плечу, смеясь.

Продолжая смеяться, они медленно поднялись по лестнице на галерею. Стены галереи были теперь абсолютно голыми. Бриджит посмотрела туда, где раньше висел портрет Бернарда Розье, потом вопрошающе взглянула на Дэниела.

– Все картины в целости и сохранности, – сказал он. – Мы упаковали их в ящик и заперли в моих комнатах вместе с мебелью.

Они пересекли галерею и направились по коридору, ведущему к спальням. Он остановился у двери одной из спален и, достав из кармана ключ, повернул его в замке и толкнул дверь. Комната была до самого потолка забита мебелью, оставался только узкий проход от двери к окну. Дэниел прошел по нему первым, протискиваясь между нагроможденных стульев, столов, тумбочек, секретеров и шкафов. Дойдя до окна, он обернулся к Бриджит:

– Ты помнишь эту комнату?

Она посмотрела на кровать с высоким изголовьем и кивнула.

Кровать была завалена подушками, одеялами и свертками с постельным бельем. Дэниел подошел к ней и отодвинул одеяла, освобождая место для них двоих. Присев на край кровати, они тут же прильнули друг к другу и некоторое время сидели неподвижно, словно внезапно оробев. Оба знали, что достигли своей конечной цели, – по крайней мере на данный момент.

– Знаешь, чего я ожидал, когда позвонил вчера в твою дверь? – сказал Дэниел, потершись щекой о ее щеку. – Я ожидал увидеть степенную мадам учительницу с целым классом своих собственных детей – как минимум полдюжины.

– Дэниел! – Она запрокинула голову и заглянула ему в глаза.

– Я действительно ожидал увидеть что-нибудь в этом роде – или надеялся увидеть, потому что это, может, помогло бы мне выбросить тебя из головы. – Он усмехнулся. – Я ожидал от нашей встречи чего угодно. Бриджит, но я никак не мог ожидать, что через какой-то час после того, как я войду в твой дом, я снова буду держать тебя в объятиях… Ты мне веришь?

Она медленно кивнула.

– Да, Дэниел, я тебе верю. Только я никак не могу поверить, что мы с тобой на самом деле встретились. Все это случилось так быстро… Может, я сплю и мне снится сон? Я часто пыталась представить себе, что будет, если я снова увижу тебя, как я прореагирую на это, – но я не ожидала, что тут же брошусь в твои объятия… – Она подняла руку и дотронулась до его волос. – Я сейчас словно в каком-то опьянении, я ровно ничего не понимаю. Я просто не способна мыслить ясно. У меня в голове один-единственный вопрос: к чему это нас приведет, Дэниел?

– Неужели ты не знаешь? – Он недоуменно приподнял брови. – Что ж, если ты этого не знаешь, я могу тебе сказать. Мы с тобой больше не расстанемся, Бриджит. Я не позволю им во второй раз отнять тебя у меня. Мы будем вместе, чего бы нам это ни стоило. Ты разведешься с Питером, и мы поженимся…

– Нет, Дэниел! Нет, – перебила она. – Я не могу развестись с Питером, это… это невозможно.

Последние слова она произнесла совсем тихо, медленно качая головой из стороны в сторону, и в ее глазах стояло то же отчаяние, что и восемь лет назад.

– Что?! Что ты сказала, Бриджит? Прекрати говорить глупости, я больше не хочу этого слышать. – Он взял ее за подбородок и, приподняв ее лицо, заставил посмотреть ему в глаза. – Ты разведешься с Питером, Бриджит, и выйдешь замуж за меня, – сказал он тоном, не допускающим возражений.

Твердость его тона подействовала на нее отрезвляюще.

– Да, Дэниел, ты прав, – согласилась она. – Я должна развестись с ним и быть с тобой. И я бы развелась с ним, но он… он никогда не даст мне развод, я знаю. Он очень религиозный, а католическая религия не допускает развода.

Не отрываясь, он смотрел ей в глаза. Возникший в горле ком мешал ему говорить.

– Что ты хочешь этим сказать, Бриджит? – Наконец спросил он едва слышно. – Это значит, что ты останешься с ним, и я опять тебя потеряю? Но неужели ты сможешь снова отказаться от меня?

– Нет, нет, Дэниел, ты не так меня понял, – поспешно возразила она. – Я просто сказала, что мне не удастся получить от него развод, но я вовсе не собираюсь оставаться с ним. Я буду с тобой, Дэниел, – она заглянула ему в глаза, в самую глубину его темных блестящих глаз. – И мне все равно, смогу я выйти за тебя замуж или нет, для меня главное – это чтобы ты был рядом, и я пойду за тобой хоть на край света.