Кибердемоны. Призрак

Щелчок. Второй. Пистолет не заряжен. Грёбаная пукалка не способна стрелять.

Перевернув пистолет стволом к себе, он, как одержимый, принялся колотить рукояткой по голове клона. Жёсткий, как обувная щетка, ёжик волос смягчал удары - рукоятка всё время соскальзывала.

Но он хотя бы выпустил горло Мелеты. Девушка дёрнулась. Потом обмякла. Пальцы, сжимавшие руку клона, разжались.

Закричав, Мирон изо всех сил обрушил рукоять на затылок Хидео. Раздался влажный хруст. Ему показалось, рукоятка утонула в горячей плоти...

А потом клон медленно повернул голову.

Вид его был страшен. Рот оскален - железные клыки поблескивают сквозь плёнку из крови Мелеты, стекающей по подбородку. Глаза превратились в острые, как рапиры, щелочки.

Отбросив девушку, он бросился на Мирона. Хватка его единственной здоровой руки была такая, будто плечо зажали в пневматических тисках. Они повалились. Прокатились по скользкому ламинату, затормозив о шкаф с книгами. Толчок был таким сильным, что книги посыпались, словно бумажный град.

Хидео, потеряв человеческий облик, рычал и рвался к незащищенному горлу. Мирон, как мог, его удерживал. Пистолет он выронил, а рука, в которую вцепился клон, быстро немела.

Он судорожно хлопал другой рукой по полу - в надежде отыскать пистолет, но наткнулся на что-то мягкое и влажное. А потом - на ребристую рукоять.

Отрезанная рука Хидео!
– промелькнуло в голове.
– А в ней - лазерный пистолет... Мёртвая конечность разжалась легко, и вот пистолет у него.

Мирон его не видит, наскоро изучает на ощупь - где спусковая кнопка, где шкала мощности... Кажется, прототипы таких лазерников были в какой-то игре...

Оружие очень лёгкое, рукоятка удобно ложится в ладонь. Он пытается навести её на Хидео, нажимает спуск... Клон успевает перехватить его запястье здоровой рукой и выстрел уходит в стену. Нет, в окно!
– понимает Мирон, когда в кабинете взвивается ледяной вихрь.

Закалённое стекло не выдерживает полного лазерного заряда и лопается. Так же, как череп Михаила, под давлением вскипевших мозгов...

Как только периметр нарушается, срабатывает сигнализация - сирены начинают выть сразу по всему зданию. Скоро, очень скоро здесь будет охрана...

Мирон вновь с остервенением давит на гашетку пистолета - направив её точно в лоб Хидео. Но ничего не происходит.

Клон улыбается окровавленным ртом, а потом хватает Мирона за шею. Его пальцы смыкаются, словно стальные.

В комнате свистит ветер - на высоте сто сорок второго этажа бушует метель. Вихри снежинок влетают в разбитое окно, оседают на пол, на лежащую неподвижно Мелету, на горячий лоб Мирона...

В горле разгорается дикая боль. Будто голову отпиливают тупой пилой. Трещат хрупкие хрящики связок, под ними булькает что-то горячее, а рот наполняется кислотой с привкусом металла...

В глазах темнеет. Грудная клетка горит огнём, ноги судорожно подергиваются - это он чувствует на периферии, отмечая гаснущим сознанием.

В голове, как вспышки, мелькают образы...

Лицо Мелеты - не изменённое, а настоящее. Такое, каким он увидел его на пороге церкви. Серебристо поблескивают колечки пирсинга... "Я ни разу не видел, как она улыбается..."

И тут в горло проникает воздух. Ледяной, как струя нарзана из холодильника. Он жадно затягивается - будто это не воздух, а живительная мана, исцеляющая все раны на свете...

Он не понимает, что происходит. Почему клон перестал его душить?

Не в силах сдержаться, Мирон начинает судорожно кашлять. Слёзы застилают взор, он ничего не видит, но чувствует лёгкость и свободу движений - кто-то стащил с него клона.

Мелета. Она вновь вцепилась в Хидео - локтем зажимает ему шею. Она вся в крови, лицо белое, как у ангела.

Клон судорожно цепляется за девушку здоровой рукой, а культей неистово колотит по полу. Будто пытается отыскать отрезанную руку...

Она, держа клона мёртвой хваткой, пятится на спине, отталкиваясь пятками, обутыми в мягкие тапочки.

– Нет!
– пытается крикнуть Мирон, но голос срывается. Боль в горле такая, словно всё - трахея, связки, пищевод - перемолоты в кашу.

Подсознательно от понимает, что она задумала, и ужасается.

Пытаясь помешать Мелете, он ползёт по полу, протягивает руки... Но та с упорством насекомого тащит клона к окну.

Стекла нет, оно высыпалось мелкими огранёнными зёрнами и пустой проём, от пола до потолка, зияет мокрым ледяным зевом.

– Мелета, не надо!
– хрипит он, не понимая, слышит она его или нет. Лицо девушки - как восковая маска.

– Оно не стоит того!
– хрипит Мирон.
– Остановись...

– Ты - важнее, - говорит она, подобравшись к самому окну. Кусочки стекла сухо скрипят под её тяжестью.

Делает последний рывок, и - вместе с клоном - переваливается наружу.

– А-А-А!
– слов нет, только пустое горькое отчаяние. Он надеется выкричать, вырвать из себя эту чёрную горечь, но она застревает острым осколком стекла где-то под рёбрами.

Собравшись с силами, Мирон подползает к окну и выглядывает наружу.

Пустота. Только твёрдая крошка мёрзлого снега в лицо.

Пару секунд он смотрит вниз, а затем, тяжело дыша, встаёт на колени. Следующий этап - подняться, держась за пустую раму.

Когда он оказывается на ногах, порыв ветра чуть не выталкивает наружу - будто громадная влажная ладонь врезала между лопаток.

В коридоре слышится дробный топот. Охрана наконец-то добралась до места...

Прихрамывая, Мирон преодолевает несколько шагов от окна до сейфа. Рядом с ним, на металлическом табурете, лежит модуль с Акирой.

Он совершенно гладкий - ни ручек, ни петель... Рывком расстегнув молнию вингсъюта, он всовывает модуль внутрь и прижимает к животу. Слишком тяжелый, - думает Мирон. Не удержится...

Шарит по полу глазами. Клейкая лента! Он видит серебристый кружок среди хлама, наклоняется - в глазах на секунду темнеет - подбирает моток скотча и зубами отрывает длинную ленту. Затем - еще одну. Приклеивает модуль прямо к животу, к голой коже, покрытой мурашками.

Задёргивает молнию, шагает к окну, и растопырив руки, ныряет в ледяную тьму.