Кибердемоны. Призрак

Над головой в это время хлестали автоматные очереди. Стреляли все четверо. И, судя по всему, в разные стороны.

Падая, Мирон увидел - как чёрную вспышку - покатые плечи и голову, насаженную на тело без шеи...

Руки были стянуты за спиной, он стукнулся плечом и боком, слава богу, не тем, что ушиб раньше. Но всё равно было жутко больно. Позвонки в шее предательски хрустнули, челюсть прошило будто раскаленной спицей. Досталось всему: и печенкам с почками и суставам.

Если б не выстрелы, как огненные осы пронзающие воздух над головой, он бы так и остался лежать. Пускай ловят. Пускай волокут в МОСБЕЗ - там хотя бы окажут медицинскую помощь... Он готов отдать им всё, что попросят.

Но когда одна из пуль взрыла гравий прямо перед лицом, он начал двигаться. Сначала - ползком, затем - отталкиваясь здоровым плечом от стенки контейнера, а потом, удивляясь тому, что он еще не развалился на куски - даже бегом.

Сзади продолжалась какая-то мутная суматоха: кто-то куда-то бежал, кто-то в кого-то стрелял... Один из бойцов просто лупил вверх - задрав ствол вертикально и сопровождая выстрелы грязными ругательствами. На него никто не обращал внимания.

– Программа... твоих рук дело?
– спросил Мирон, перемещаясь через проход к противоположной стене из контейнеров.

– Не понимаю вопроса.

– Это ты сделала так, что спецназовцы начали палить друг в друга?

– Ответ первый: исходя из траектории выстрелов, они палят не друг в друга, а в невидимый объект. Ответ второй: это не я.

Мирон усмехнулся. Она учится... Сосёт информацию откуда можно, запоминает, классифицирует и создаёт всё более сложные алгоритмы общения. Вот так люди и забывают, что у машин нет души...

– Значит, ты его не видишь, - сказал он вслух, ни к кому особенно не обращаясь.
– Я его вижу, солдаты его видят, а ты, порождение электронных чресел моего братца, его не видишь... Вот и выходит: призрак.

И тут над головой раздалось мерное гудение. Полицейский дрон!
– Мирон прижался к контейнеру.
– Не полицейский. Скорее, военный, - он разглядел чёрное глянцевое брюшко, поблескиваюшие в свете галогеновых ламп стволы пушек...

– Внимание. Приближается отряд поддержки. Спецназ вызвал помощь.

– Это я уже и сам вижу.

Как-то быстро он расслабился. Наверное, просто устал: перегруженный мозг перестал посылать сигналы опасности.

Стена из контейнеров уходила в небеса. Мирон задрал голову. Где-то там, на высоте пятого-шестого этажа, перемигивались сигнальные лампочки.

Дрон медленно летел по проходу, освещая яркими фонарями каждый камешек.

– Ты можешь его как-то отвлечь? Перехватить управление?
– спросил он одними губами.

– Я работаю над этим. Взлом защиты займёт еще восемь секунд.

За это время из него сделают решето...

Мирон в панике огляделся. Куда? Просто лечь на землю, прижаться к стене и надеятся, что стэлс-костюм его скроет? Похоже, выхода нет.

Рядом, буквально в полуметре, вдруг появился Призрак. Он возник ниоткуда, просто сгустился из окружающей тьмы. Мирон даже подумал, что ему мерещится... Но нет. Вот он тут. Стоит. И рукой - если это веретено клубящейся тьмы можно назвать рукой - указывает куда-то в контейнеры.

Странно, но Мирон его совсем не боялся. То ли вполне реальный боевой дрон был куда страшнее, чем бесплотный сгусток тьмы, то ли просто привык - с тех пор, как несколько дней назад он вышел из родного Улья, они встречались достаточно часто.

Автоматически Мирон посмотрел туда, куда указывал Призрак. Дрон как раз осветил это место и он вдруг понял, что между контейнерами есть щель. Как раз такая, чтобы протиснуться не очень крупному человеку...

Не стал раздумывать. Как только дрон отвернулся, он в два шага достиг щели и скрылся внутри.

Двигаться пришлось боком. Из контейнеров выпирали какие-то железяки, один раз он чуть не напоролся на острый заржавленный штырь - об него он порвал пластиковую стяжку на руках. Но в целом всё было неплохо.

Он уцелел в этой безумной перестрелке - что само по себе достижение; он умудрился спрятаться от безов... Осталось придумать, как выбраться незамеченным.

А потом найти Соломона, отдать ему грёбаный квантовый массив, и тогда можно будет выдохнуть. Почему-то это сейчас казалось самым важным: избавиться от Акиры.

Контейнеры тянулись вглубь на несколько рядов. Он протискивался и протискивался, в надежде выбраться на другую сторону, а потом попросить Программу дать маршрут безопасного выхода из заводской зоны.

Но вместо этого вдруг оказался в узком пространстве МЕЖДУ контейнерами. Это не был широкий проход, по которому спокойно перемещаются автопогрузчики, а просто узкий, не более метра, крысиный лаз.

Пахло здесь мокрым железом, тухлой пищей и немножко - мочой. На утоптанном, кое-где заляпанном мазутом гравии валялись одноразовые шприцы, упаковки от дермов и презервативы. Невдалеке угадывалась куча тряпья на расстеленном картоне - Мирон очень надеялся, что в тряпках нет никого живого...

Бродяги облюбовали это место. А еще, возможно, контрабандисты: незаметно вскрыть плохо охраняемый контейнер и добавить к грузу собственную посылочку - проще простого. Главное, запомнить номер контейнера, а еще лучше - подсадить на него жучка-навигатора и отслеживать свою посылку через Плюс.

Он тряхнул головой. Мысли, которые лезли в голову, не имели никакого отношения к действительности. А впрочем... Мирон давно понял, что не бывает совершенно бесполезных мыслей. Отправить Акиру посылкой куда-нибудь подальше - просто отличная идея. Вскрыть замок, сунуть в железное нутро тяжелый ящик, а заодно - и эти новые наушники. Приказав программе отмечать в Плюсе перемещения...

Да нет. Где взять отмычку для электронного замка? Если он не связан с Сетью, его не так-то просто будет вскрыть...

– Программа. Ты можешь открыть замок на каком-нибудь из контейнеров?

– Захожу в базу данных склада.

Перед глазами замелькали вереницы символов: списки товаров, их количество, стоимость, степень опасности, отдельно - список запрещенных грузов, отдельно - список продуктовых рефрижераторов...

Он вдруг почувствовал зверский голод. В животе забурчало, рот наполнился горечью.

Они с Мелетой специально не ели перед рейдом - действовать всегда лучше на пустой желудок. Не взяли с собой воды - бутылки выглядели бы подозрительно...

Одновременно с голодом он ощутил острые рези внизу живота. Подошел к стене, открыл вингсъют и долго мочился на холодную железную стенку. Звук мочи заглушал отдалённые, приглушенные расстоянием крики людей и одинокие выстрелы.

Боже мой, они до сих пор меня ищут, - отупело подумал Мирон, застёгивая костюм.

Вдруг навалилась дикая усталость. Всё, буквально всё в его теле было отбито, отморожено или ушиблено. Пальцы на руках болели так, будто по ним проехались на танке. Ног он не чувствовал - тонкие тапочки совсем не защищали от холода и теперь, стоя на месте, он чувствовал, как сквозь подошвы взбирается холод.