Киллер – корона чужого мира

Открыла дверь, вошла в прихожую, на встречу мне никто не вышел. Странно всё это, может она не дождалась меня, уснула у телевизора? На цыпочках заглянула в гостиную, кабинет и спальню, Настю обнаружила на кухне, сидящий у стакана с остывшим чаем.

— Что случилось, тебя кто-то обидел? — спросила старшую.

Тут только она очнулась, посмотрела на меня, через силу улыбнулась.

— Завтра с утра вызывают на партийную комиссию, будут решать по моему недостойному для советского милиционера поведению.

— Что, какое ещё нахрен поведение? — не поняла я.

— В партком пришла анонимка, там я выставлена полной развратницей, моральной разложенкой. Оказывается надевать мини и ходить на высоких каблуках недостойно члена коммунистической партии, про косметику и драгоценности так вообще отдельная история, там аж чуть ли не кипятком от злобы писают, сволочи, — под конец ругнулась Анастасия.

Нда, ишь как ловко решили подсуетится, да и время выбрали подходящее, Щёлоков на днях улетел в командировку. Сейчас за Львову некому заступиться, разве что позвать Марчина и Свешникова.

— Когда говоришь будет собрание? — спросила обнимая Настю.

Глава 2

Вставать утром не хотелось, от слова совсем! Мало того что с Настей опять засиделись, так ещё под самый вечер приперся товарищ Мамедов, принес новый договор, вернее старый исправленный. Его с удовольствием подписала, заодно озадачила представителя «Мелодии» моей геройской льготой. Тот от такой неслыханной наглости потерял дар речи, я его из-за четырех тысяч заставила договор переписывать, а потом ещё и половину налогов потребовала на возврат (какие сто тысяч на руки,тут получается гораздо больше). Впрочем отошел он быстро, обещал к концу недели всё решить, я имею ввиду с налогами. Деньги, вернее гонорар, получу в четверг с утра, он будет ждать меня в кассе «Мелодии». Надеюсь там не встречу всяких разных именитых и заслуженных, иначе говна потом не оберешься от этих долбаных завистников.

Не успели толком позавтракать, как позвонили латыши, пришлось ещё и с ними разбираться. Эти скупердяи решили сэкономить на янтаре, предложили бусы и ещё какую-то хрень, стоящую сущие копейки. Пришлось с ними ругаться, даже пару раз бросать трубку, они потом перезванивали. В итоге выбила каждому участнику коллектива по парочке подсвечников и шкатулок, мне такое не нужно, поэтому согласилась на янтарную картину.

Пока я висела на телефоне, Настя уехала на службу, мне тоже нужно поспешить, собрание в парткоме начнется ровно в девять. Собралась довольно быстро, сегодня съемки в питомнике, значит брюки и курточка на молнии (как у полковников и генералов). Нацепила Звезду героя, под ней орденские планки, справа знак Ленинской премии и «Отличник милиции». Стала выглядеть солидно и представительно, теперь никто не назовет меня сопливой девчонкой, которая лезет туда, куда не следует.

В партком попала не сразу, пришлось немного поплутать, спрашивать пару раз дорогу. Дверь была почему-то закрыта, постучала раз, потом другой, затем просто затарабанила. Её открыли мне не сразу, минуты две прошло, никак не меньше.

— У нас собрание, приходите после, — пропищала в чуть приоткрытую щель какая-то расфуфыренная бабенка.

Ха, не на ту напали, я в отличие от других ничего не прошу, а только требую. Люди у нас в большинстве своём запуганные, начальства бояться до дрожи в костях, оно же может сделать определенные выводы, вот и ходят перед ним на полусогнутых.

Пренебрежительно отодвинула в сторону секретутку, окинула взглядом помещение: стол с графином под красной скатертью, за ним трое заседателей. Перед ними несколько рядов, заняты только первые два, да и то на первом сидит только Львова.

— Собрание? А почему оно проходит за закрытыми дверями, это противоречит партийной дисциплине. Где объявление, где повестка, где члены бюро? — начала я задавать неудобные вопросы.

— Лёд, здесь партком, комитет комсомола в другом месте, тебя проводят, — выкрикнул из-за стола какой-то хмырь, судя по всему здесь самый главный.

— Кто вы такой, чтобы мне тыкать? — я с отвращением посмотрела на эту выскочку.

Тот понял что перегнул палку, начал что-то бормотать в своё оправдание, но я его перебила, — Так что здесь происходит?

— Разбираем дело Львовой, о её недостойном поведении и барских замашках. Кстати, вас Лёд это тоже касается, — пошёл в наступление главный заседатель.

— Правда? А кто выдвинул такие обвинения? Мне нужны имена, фамилии и факты!

— Это вас Лёд не касается, был сигнал, на который мы обязаны реагировать. партия должна очищать свои ряды, безжалостно избавляться от перерожденцев!

— Ах вот значит как, вы из-за анонимки решили втихаря устроить судилище, свести личные счеты? — я обвела взглядом сидящих в зале.

К слову сказать, народа было очень мало, человек восемь, не более.

— Ещё раз повторяю, вас Лёд это не касается, это дело партии! Лучше подумайте о вашем вызывающем поведении, иначе будем ставить вопрос в отделе ВЛКСМ, — начал пугать председатель.

— Поговорим насчет партии, — я достала из сумочки свой партийный билет, за подписью Гришина.

Судя по вытаращенным глазам, такого они явно не ожидали.

— Что же вы сразу Оленька не сказали, — начал любезить сидящий справа от главного заседателя.

Этот сразу почувствовал куда дует ветер, теперь за партию спрятаться не получится, моё удостоверение подписано лично первым секретарем Московского горкома КПСС, а это уже совсем другой уровень.

— Как действующий член Партийного контроля Центрального комитета политбюро КПСС, — достала из сумочки второе удостоверение, развернула и показала всем присутствующим, — Это собрание объявляю закрытым, всем присутствующим в течении дня подать объяснительные. Теперь что касается председателя, попрошу ваш партийный билет, — протянула к нему руку.

Тот медленно, как во сне достал его из кармана, а через минуту с ужасом смотрел как я перечеркнула его крест на крест, а внизу написала: исключен за дискредитацию, поставила число и свою подпись.

В это время открылась дверь, в зал начала входить группа милиционеров.

— Что здесь происходит, почему о собрании нас никто не предупредил, — услышала раздраженный голос Марчина.

Похоже прибыла тяжелая кавалерия, конечно немного поздновато, но всё равно успели вовремя. Свешников сразу подошел к Анастасии, помог ей подняться, после чего вывел из зала.

— Первый секретарь парткома на больничном, вот и решили некоторые показать власть, хотя скорее всего их кто-то об этом попросил, — предположил Николай Николаевич.

Я с его мнением согласилась, слишком мелкие сошки здесь собрались, значит им было кое что обещано.

— Оль, не переживай, я обещаю во всём тщательно разобраться. Отдел кадров тоже подключится, на самотек дискредитацию начальника отдела не пустит, дело то политическое!

Быстро попрощалась с шефом, у меня должна начаться съемка с кинологами, а тут вылезло это гнилое собрание. Не нравится мне всё это, ох как не нравится, ниточка явно приведет на Старую площадь, кто же интересно там такой «хитровыструганный»?