Киллер – корона чужого мира

Екатерина с мамой с утра стояли в очереди Сберкассы, нужно было снять деньги на строительство дачи. Ещё совсем недавно сумма в шестьдесят тысяч их сразила бы наповал, слишком она была для простого человека нереальная. Конечно врачи получали совсем не плохо, за год у Климовых выходило чуть больше трех с половиной тысяч, а со стипендий дочери так и вовсе четыре!

— Смотри мам, у меня дома двенадцать с половиной тысяч, так сказать компенсация из Киргизии. На книжке ещё несколько тысяч, это за Олины авторские. На фундамент теперь точно хватит, а там что нибудь придумаем, — жизнерадостно улыбнулась Катерина.

— Мы с отцом тоже в стороне не останемся, решили всё что есть вложить в дачу, — поддержжала дочку Тамара Григорьевна.

Деньги она заказала вчера, все шесть с половиной тысяч, всё то что они смогли накопить с мужем.

— Посмотрите пожалуйста, там может был ещё один приход, — попросила в окошко сотрудницу Катя, передавая ей свою сберегательную книжку.

Та с ней куда-то сходила, потом на счетах несколько раз пересчитала, только после этого поставила на страничке цифру, подпись и печать.

— Всю сумму выдать не могу, её нужно заказывать заранее, — вернула в окошко книжку.

Катерина открыла её, после чего пораженно замерла: приход семнадцать восемьсот, и это не считая старого! Теперь этих денег точно хватит на строительство, останется добавить тысяч десять, а это уже мелочи. К весне эти деньги точно появятся, не зря же Ольга затеяла аферу с концертными выступлениями. Опять же и за кино что-то перепадет, подруга насчет прибыли очень щепетильна, в накладе точно никто не останется. Был конечно и огромный валютный счёт, но с него решили ни копейки не брать, зачем подставлять Олю. Хотя мысль по этому поводу не раз проскальзывала: купить Волгу и продать за рубли, этого бы точно на всё хватило.

— Всё Кать, гора с плечь, сейчас будем решать насчет гаража и ворот, а к маю ещё с отцом заработаем, — обрадовалась Тамара Григорьевна.

Катерина тоже была довольна, никак не ожидала такого прихода, не зря подруга так пеклась о её благосостоянии. Следующим летом у неё появится дача, да не какой нибудь сарай, а самый настоящий дорогой дом, который бывает только у академиков и больших генералов.

— Мам, ты представляешь какие мы там будем устраивать посиделки, а танцы, а шашлыки, в сто раз лучше чем в доме отдыха!

С кинологами вышло намного дольше чем хотелось, основная база была за городом, а здесь так, только для службы. К тому же собаки не люди, им не объяснишь что нужно для съемки постараться, для них все кроме инструктора чужие. С горем пополам материал отсняли, в основном тренировки с задержанием, это пожалуй самое зрелищное. Моё сюсюканье с щенками тоже пойдет на ура, зрители будут в восторге.

— Оля, а правда говорят что ты насчет наших окладов говорила с самим Брежневым? — спросил главный кинолог, майор Проценко.

— Не только с Леонидом Ильичем, но и с Николаем Анисимовичем Щелоковым. Моё предложение уравнять милиционеров с военными они поддержали, так что будем надеяться что после осеннего пленума начнется реформа МВД, с новой формой и денежным довольствием, — рассказала последние новости.

Вопрос этот был задан спонтанно, видно слухи дошли, вот и не утерпели, спросили первоисточник. Вырезать его из передачи не будем, это поднимет престиж Брежнева, да и неплохо сыграет на моем будущем имидже: молодая девчонка, а заботится о всей нашей милиции!

Попрощалась с телевизионщиками, отснятого материала у них много, остался только монтаж, через пару недель должны закончить. В будущем мне бы хватило и дня, а здесь всё медленно и допотопно, каждый нужный кадр приходится клеить.

В студии у нас последний прогон, после упаковываем инструменты и пленки, завтра вечером вылетаем. На всё про всё у нас два дня, в пятницу репетируем на сцене, в субботу вечером выступаем. Если всё будет отлично, в воскресенье возвращаемся в Москву, а со среды у нас с Катюшей начинаются съемки под Ленинградом. Кстати, в понедельник состоится организационное собрание будущей съемочной группы, прибудут американцы и наши артисты, те самые, которых я выбрала. Многие именитые будут недовольны, как же так, они же заслуженные и народные, а их пустили всех побоку. Начнут писать кляузы в министерство, не забудут и пасквили в Госкино, как будто там смогут хоть что-то исправить. Про женские роли отдельная тема, там высветится целый список жен и любовниц, желающих сняться в моём художественном фильме. Начнется визг и слёзы, а так же звонки разных доброжелателей, пытающихся пристроить свою кровиночку на хлебное место. Хорошо что меня с ними ничто не связывает, посылать могу далеко и надолго, а если приспичит, так и вовсе уволю из госкино или любого театра.

Всё, вернулась домой почти в десять, Настя встретила у входа, крепко к себе прижала. Слова были не нужны, мы долго стояли обнявшись.

— В отделе кадров пятерых сразу уволили, остальных попросили написать заявление, так что для других будет наука. Щёлоков как узнал, такой говорят разнос устроил по телефону, что одного из тех заседателей увезли в больницу с инфарктом, — рассказала последние новости сестра.

— Я же тебе говорила что всё будет хорошо, нечего из-за всяких пустяков расстраиваться, — потерлась о её щеку носиком.

— А почему ты мне ничего не сказала про Партконтроль, как это тебя угораздило?

— Да я сама толком не поняла, а рассказать о такой мелочи забыла. Блин, мне же ещё нужно заехать в двухсотую секцию ГУМа, расписаться там в какой-то бумаге, — вовремя вспомнила об этом важном деле.

На это Анастасия только махнула рукой, говорить мне что-либо посчитала излишним, всё равно по её словам это бесполезно.

Разбудил меня запах чего-то вкусного и домашнего, животик сразу заурчал, пришлось зевая вставать, всё равно сна больше не будет. После водных процедур, кстати очень холодных (горячую отключили на пару дней), направилась на кухню. Сегодня Настя расстаралась, напекла булочек с корицей, целую большую тарелку. Половину сразу приговорила, до того были вкусные, чуть ли не сами таяли во рту.

— Еще раз проверь багаж, вдруг что нибудь забыла, например свою белобрысую голову, — высказала Анастасия.

— Десять раз уже проверила, все вещи на месте. Лечу на двое суток, а чемоданов набрала как на месяц, я там что, каждый час буду переодеваться? — запихивая в рот очередную «улитку», недовольно ответила Насте.

Эта ехидна только вздохнула, как будто я не знаю что она весь мой богаж уже пару раз проверила. Прямо настоящая таможня, что она там собиралась найти: сигареты, выпивку или презервативы? Спрашивать конечно об этом не стала, а то точно парочкой подзатыльников не отделаюсь, а у меня голова не чужая, её беречь надо.

Проводила Настю, она обязательно приедет со службы в аэропорт, конечно не одна, а со всеми нашими близкими. Сейчас собираюсь в «Мелодию», получить гонорар, а после на дачу, расплатится с Лютиковым. Девчонки у меня принципиальные, особенно Львова, только откуда они возьмут деньги на строительство? Придется немного помочь, оплатить им бетонный забор, ворота, гараж и полуподвал с фундаментом, ста тысяч как раз хватит, а дальше что нибудь придумаю.

Собралась за деньгами быстро, надела джинсовый костюм (на улице прохладно), ПМ сунула в кобуру, на плечо сумочку с документами, а в руки кожаный кейс под купюры.