Киллер по красавицам

В общем, только через пару месяцев преследования влюбленного Антона вроде бы прекратились. Мать Тани только вздохнула с облегчением, как дочка связалась с женатым красавцем – мужем своей деканши. Наверное, после Антона все мужики казались ей натуральными бриллиантами. А затем – анонимки, насмешки группы… И, наконец, убийство.

На глазах бедной регистраторши выступили слезы. Я сглотнула возникший в горле комок и сухо спросила:

– Почему вы не сообщили милиции, что ваша дочь опасалась мести отставного жениха?

– Но она никого не опасалась! – Слезы уже вовсю текли по лицу женщины. – Этот говнюк побоялся бы ей по-настоящему вредить. Максимум мог под дверью нагадить.

– А анонимки? Разве вы не подумали, что это его рук дело?

– Его? – От изумления мать Тани даже прекратила плакать. – Да у него на такое рука бы не поднялась… Таня все смеялась, что он писать и читать не умеет. Представляете, такой родитель богатый, а сын – неграмотный!

– Тогда на кого вы подумали? Ну, когда Таня получила анонимки?

– Мы подумали, шутка… Подозревали одну девочку, Алену Смирницкую. Да я и сейчас уверена, что писала она, так и в милиции сказала. Мы с Таней вместе смеялись вначале, пока весь курс ее травить не стал… – Поток слез хлынул из глаз несчастной, заглушая слова.

Я в оцепенении смотрела на женщину. Расспрашивать ее дальше было слишком жестоко, но… Я же должна узнать координаты ревнивого Антона? Или не стоит тратить на него время? Допустим, он так и не смирился с тем, что Таня его бросила, и решил отомстить. На киллера у него бы денег, разумеется, хватило. Но при чем здесь Алена? Хотя… Вдруг в не слишком здоровую голову папенькиного сынка пришла замечательная мысль, что в его преждевременной отставке повинны подруги Тани? Или ее однокурсницы? Но Алена никогда не дружила с Таней. Имеет ли это значение для маньяка?

Так ничего и не решив, я постояла еще немного, затем погладила рыдающую женщину по плечу, пообещала позвонить в скором времени и в глубокой задумчивости спустилась по лестнице. На душе было темно, как в преисподней. Вот мы и вернулись к тому, с чего начали. Я тоже вначале подозревала в анонимках Алену, а мать Тани ее подозревает до сих пор.

Через полчаса я приехала домой к Алене. Ждать, пока мне откроют, на сей раз пришлось долго. Наконец Алена дошла до дверей, открыла мне и застыла на пороге.

– Ну, ты что-то нибудь новое узнала?

– Ты меня не пропустишь внутрь?

Алена посторонилась, я быстро разделась и прошла в ее комнату. Хозяйка медленно шла следом.

– Ты что-то узнала?

Мне не хотелось отвечать, и я уклончиво пролепетала что-то невнятное: мол, некоторые догадки есть. Но нужно время, чтобы их проверить. Да, не уточнит ли Алена такую вещь: она, случайно, не знакома с неким Антоном, бывшим ухажером Тани Протченко?

– А, такой рыхлый придурок… – Дрожь, бившая девушку, слегка утихла, и она даже улыбнулась. – Да знаю его, его весь наш курс знает. У Тани был особый дар выбирать кавалеров. Сначала этот матрац, потом – Фил…

– Ты над ним смеялась? – тихо спросила я.

– Да я с ним незнакома, – вроде бы искренне удивилась Алена. – Тане, помнится, пару раз высказывалась, но с ним и полусловом не перемолвилась.

– Понятно, – уныло ответила я. Что именно мне было понятно, я сказать затруднялась. Алена снова сникла, ее щеки побледнели, а руки затряслись.

– Стрелять в меня будут завтра, – прошептала Алена.

– Но ты из дома не выходи, дома как он тебя достанет? Продукты может отец купить, а могу и я.

– И сколько мне сидеть взаперти? Год, два, три, пока не состарюсь?

– Пока не вычислим убийцу. Впрочем, если ты боишься состариться, можешь хоть завтра пойти на прогулку. Проблема возраста тебя больше беспокоить не будет.

Я говорила с перепуганной девушкой излишне резко и понимала это. Но перепугана я была не меньше, и злые слова сами собой слетали с языка:

– Алена, подумай, сколько людей ты успела оскорбить за свою короткую жизнь. Если бы хоть кого-то одного, можно было бы найти концы!

– Давай я им всем позвоню и извинюсь! – сквозь слезы прошептала Алена.

– Звони! – Я сорвала с телефонного аппарата трубку и протянула девушке. Она набрала номер Фила:

– Филипп, это Алена… Нет, я жива, не пугайся! Я жива! Это была шутка, я не держу на тебя зла… то есть прости меня, если я тебя обидела… пожалуйста, не убивай меня. Ну не кричи ты так, я знаю, что это не ты… – Девушка уже рыдала в голос. Я выхватила у нее трубку:

– Филипп, извини, это я на танцах так неудачно с тобой пошутила. Алена жива. А за тобой следит милиция. – Прежде чем мой собеседник обрел дар речи, я быстро нажала отбой.

– Я же хотела перед ним извиниться, – сквозь слезы произнесла Алена.

– Он как-то странно среагировал… – задумчиво протянула я. – Если он сошел с ума и настроен убивать, вряд ли его остановят твои извинения.

– Я позвоню Илье и Гоше? И родителям убитых девушек?

– Нет. Пожалуй, не стоит. Я думаю, надо все же попросить помощь милиции. Пусть проследят за всеми, кто у нас в списке, кто-то из них должен обнаружиться на крыше твоего дома с винтовкой.

– Обращайся, только вряд ли это поможет, – безнадежно сказала Алена.

Глава 9

Назавтра рано утром я все же пошла в то отделение, в которое Алена отнесла записку. К следователю, занимавшемуся делом убитых девочек, меня не допустили, сообщив, что он на выезде. Заявление не взяли и выдать охранника тоже отказались. Сказали, что милиция охраной физических лиц не занимается, Алене надо обратиться в охранное агентство и нанять телохранителя за собственные деньги. Хотя если неизвестный маньяк решил пристрелить мою подопечную, он это сделает, с охраной или без. А что касается слежки за подозреваемыми, то следователь наверняка уже распорядился, и за ними следят. А если и не распорядился, то все равно ему виднее, за кем следить, а за кем – нет. С этой утешительной новостью я и пошла домой к Алене.

Она ждала меня возле дверей в полной боевой готовности, накрашенная, одетая в сапожки на шпильках и короткий серый плащик. Яркая косметика скрывала следы вчерашних рыданий и бессонной ночи. Увидев мое удрученное лицо, гордо вскинула голову.

– Ну что, послали тебя в милиции? Я так и думала. Значит, о чем мы с тобой в самом начале договаривались? Ты ходишь вместе со мной и защищаешь от стрелка. Вот и пошли.

– Куда – на тот свет?

– Мне надо в институт!

– В психушку тебе надо!