Киллер

Виктор продолжал идти в том же темпе, удерживаясь от желания оглянуться, поскольку тот мог наблюдать за ним, пока не завернул за угол. Там он остановился и прислушался. Он услышал стук, а через несколько секунд звук открывающейся двери. Пока дверь снова не закрылась, были слышны торопливые голоса.

Присутствие второго человека в номере осложняло дело, но зато каждый из них отвлекал внимание другого. Это могло дать Виктору больше шансов сыграть на неожиданности. Он не стал возвращаться, а пошел дальше по коридору, так как не хотел, чтобы камера зафиксировала его лицо, даже если качество изображения будет плохим. Он шел так быстро, как только можно было, чтобы не выглядеть торопящимся. Отель казался малолюдным. Вряд ли он приносил большую прибыль даже в лучшие времена. Пульс Виктора был редким и стабильным.

Виктор подошел к повороту, за которым был лифт. Он услышал перезвон, означавший, что кабина остановилась на этаже. Только этого ему не хватало – еще кого-то на этаже – постояльца или работника отеля, чтобы создать ему дополнительные проблемы. Виктор замедлил шаг, чтобы человек успел выйти из кабины перед ним, а не у него за спиной.

Тому, кто вышел из кабины, было немного за сорок, он был высок, славянской внешности, в костюме. Он мог бы показаться красивым, не будь у него на правой стороне лица свежего шрама. Виктор уже видел это лицо через прицел винтовки в Санкт-Петербурге. Он не стал замедлять шаг или как-то еще реагировать. Он надеялся, что ошибается, хотя знал, что это не так. Здесь была СВР. Первая мысль Виктора – они выследили его, но это выглядело невероятным. Ресурсы и техническое оснащение СВР были гораздо меньше, чем у ЦРУ, а ее влияние за пределами бывшего СССР – незначительным. И если только они не следовали за ним тенью еще из России, выследить его они не могли. А если бы они следили за ним из России, он бы не мог встретиться здесь с одним из них случайно.

Русский повернул голову и глянул в сторону Виктора. Так, случайный взгляд, и несколько секунд казалось, что он не узнал его. Он отвернулся и сделал еще шаг от лифта, и тут его голова непроизвольно снова повернулась в сторону Виктора. Все его тело напряглось, выражение лица показало, что он узнал идущего к нему человека.

Их разделяло меньше трех метров, когда полковник Анискович сунул руку в пиджак. Виктор бросился вперед, быстро сокращая расстояние между ними. Анискович выхватил пистолет, но Виктор подскочил к нему раньше, чем он успел вытянуть руку с оружием.

Виктор ухватил его запястье и резко вывернул, одновременно нанеся свободной рукой удар ему в лицо. Удар пришелся в нос, мгновенно разбив его, так что из ноздрей брызнула кровь. Анискович вскрикнул от боли и выронил пистолет. Виктор ногой толкнул пистолет в кабину лифта и затолкал туда же русского.

В кабине он схватил русского за рубашку и с силой ударил о зеркальную стенку кабины. У того из носа пошла кровь, капая с подбородка, из глаз текли слезы. Виктор ощупал его, нашел запасную обойму и сунул себе в карман.

– Как вы нашли меня? – спросил он.

Русский смог заговорить не сразу.

– Я… не искал.

Виктор отпустил рубашку русского и сдавил ему горло, перекрыв воздух. Анискович стал задыхаться. Продержав его без кислорода секунд десять, Виктор ослабил хватку, дав тому возможность говорить. Тот закашлялся.

– Я только что прибыл…

Он снова закашлялся. Виктор понял – ищут не его, дело было во флешке. СВР узнала, что в ней содержится, и они прибыли сюда, чтобы достать с корабля то, что на нем есть. Значит, они получили информацию от Норимова.

Двери кабины закрылись, и она пошла вверх. Виктор снова сильнее сжал горло Анисковича.

– Вы убили его?

Русский не понял:

– Кого?

Пальцами свободной руки Виктор надавил на раненую щеку русского. Тот завизжал, и Виктор снова сильнее сжал его горло. Русский задыхался, захлебывался, его лицо побагровело. Виктор ослабил хватку, чтобы тот мог отвечать.

– Вы знаете кого.

Анискович высморкал из носа кровь и слизь.

– Норимова?

– Да.

– Мы его не убивали.

Русский сделал несколько глубоких вдохов.

– Он работал на нас.

– Что?

– Норимов… продал вас нам.

Эффект сказанного очень порадовал Анисковича. Его лицо скривилось в улыбку, на тонких губах блестела кровь. Он заговорил между приступами кашля:

– И продал за гораздо меньшую сумму, чем я был готов заплатить ему.

Виктор непроизвольно ослабил хватку. Какие-то мгновения он не мог говорить, не мог думать. Норимов, единственный человек, который подошел к нему настолько близко, что почти мог считаться другом, предал его всего лишь за деньги. Он чувствовал себя опустошенным.

На шестом этаже двери кабины открылись, и их шум вернул Виктора обратно на землю. Он оглянулся через плечо, готовый вывести из строя любого, кто ждал лифт. Перед дверями стоял худощавый мускулистый человек с темными волосами и голубыми глазами.

Это был Рид.

17:22 ЕАТ

Какое-то долгое мгновение два киллера смотрели друг на друга. У Рида было преимущество: его враг стоял к нему вполоборота, прижимая к задней стенке кабины какого-то человека. Но Рид остолбенел.

Рид редко удивлялся, но тут он был почти парализован. Тессеракт был мертв. Он был разнесен в клочья в отеле в Никосии мастерски установленной бомбой. Тессеракт был мертв, однако стоял здесь всего лишь в метре от Рида. Рид тупо смотрел вперед, его лицо выражало неверие, пока мозг пытался осмыслить очевидное: он не убил Тессеракта.

Виктор среагировал быстрее. Когда Рид еще только начинал выхватывать из кармана пистолет, он уже отрывал Анисковича от стены. Он развернул его на сто восемьдесят градусов и бросил на Рида. Пуля, предназначавшаяся Виктору, попала в грудь Анисковичу, который мгновенно согнулся и рухнул на Рида. Оба повалились.

Рид ударился об пол первым, спиной. Тело Анисковича свалилось на него мгновением позже. Рид не успел подготовиться к этому, и удар на какое-то мгновение оглушил его тело, но заставил быстрее работать мозг. Он не мог видеть Тессеракта, и у него не было времени выбираться из-под мертвого тела, поэтому он повернул пистолет и стал стрелять вслепую.

Виктор нажал кнопку первого этажа и прижался спиной к боковой стенке кабины за долю секунды то того, как пули ударили в ее заднюю стенку. Зеркало раскололось, и Виктор прикрыл рукой лицо, защищаясь от града сыплющихся на пол осколков стекла. Двери закрылись. В металле стенки, к которой прижимался Виктор, появились три вмятины. Кабина спускалась, и стрельба прекратилась. Стараясь не касаться осколков стекла, Виктор подобрал пистолет русского, Browning калибра 9 мм. Он вынул и проверил обойму, вставил ее на место, передернул затвор и снял пистолет с предохранителя. Теперь он готов к бою.

Как только кабина спустилась на первый этаж и двери раскрылись, Виктор нажал костяшками пальцев кнопки четвертого и пятого этажей и выскочил из кабины до того, как двери закрылись. Поблизости никого не было.

Пистолет он сунул за пояс, прикрыв его просторной рубашкой. Идя, он держал правую руку над его рукояткой. Его взгляд был направлен в сторону двери на лестницу: Виктор понимал, что убийца устремится за ним вниз по лестнице. По лестнице спускаться дольше, чем на лифте, но не так уж намного.