Киммерийский аркан

Керим не таясь назвал имена нескольких меликов племен, нескольких военачальников отца, нескольких священнослужителей. Каррас слушал, кивал.

Сегодня Каррас пребывал в приподнятом состоянии духа. Он сдерживал себя, но Керим ощутил ликование степного царя.

– У нас есть известия с твоей родины, Керим, сын Сарбуланда.
– сказал Каррас, как только Керим поклонился ему.
– Ты хочешь услышать их?

– Да, великий каган.
– снова поклонился Керим.

– Тогда слушай. Некий Бузахур провозгласил себя эмиром. Ты знаешь этого Бузахура?

– Да. Он дальний родич мне. У моего отца была бабка. У той бабки был брат. От того брата и пошел род Бузахура.

– Значит, Бузахур не имеет права на трон?

– Сейчас смутное время.
– неопределенно ответил Керим, который уже понял, к чему ведет речь великий каган.

– Никакое время не оправдание такому преступлению! Законный эмир Гхора - ты, наш юный гость. Твои права попраны, самому тебе без армии никогда не вернуть трон. Мы решили, помочь тебе взойти на трон отца.

Так говорил человек, отрезавший Сарбуланду голову и плясавший, насадив ее на пику. Керим уже ничему не удивлялся.

– Осмелюсь предположить, великий правитель, что вы сами возглавите войско, которое должно помочь вернуть мне трон отца?

– Ты очень догадлив, юный Керим.

Долго молчал Керим, а потом спросил.

– А если я откажусь, что будет тогда, о, великий правитель?

– Что ж.
– Каррас скорее развеселился, чем разозлился от такого непочтительного вопроса.
– Твой отец был любвеобилен не только с мальчиками, и думаю, всегда можно найти другого, более сговорчивого принца. А ты всегда можешь упасть с лошади.

– Да, верно, какой степняк не падал с лошади.
– поклонился Керим.

– Так что же ты выберешь, Керим, сын Сарбуланда? Трон или дно неведомого оврага?

Каррасу ничего не стоило отдать приказ убить его. Керим понимал, что жалость чужда этому человеку. Правда, рассказывали странные истории, как он пустил стрелу мимо загнанного льва, но должно быть, это сочинили, чтобы оправдать промах повелителя.

Керим подумал, что какой-нибудь герой старинной песни, несомненно, выбрал бы мучительную смерть, и слава о его подвиге разнеслась по всему миру, а убивший его жестокий варвар был наказан Ормуздом за свои преступления. Но Керим хотя и был юн, не был столь невинен, чтобы верить во все, о чем поются песни. И потому он сказал.

– Взойдя на трон, я принесу больше пользы народу аваханов и делу веры.

– Достойный ответ, Керим, сын Сарбуланда. Но неужели честолюбие вовсе чуждо твоим помыслам?

– Я узнал о том, что могу претендовать на трон Гхора лишь несколько мгновений назад. Огонь честолюбия еще не успел разгореться в моем сердце.

Каррас хохотнул.

– Все-таки вы мастера говорить, бородатые огнепоклонники!

Керим не удержался от дерзости.

– Это признак высокой культуры!

Но Каррас продолжал смеяться. Варвар, но умный. Действительно умный, а не животно хитрый.

– Надо скрепить наш союз, юный Керим.
– сказал Каррас.

Наследник престола Гхора хотел, было опуститься на колени, но Каррас жестом остановил его.

– К чему это между братьями-правителями?
– и протянул, по степному обычаю, обе руки для пожатия.

Склонив голову, Керим обменялся рукопожатием с киммерийским владыкой. У Карраса были пальцы, словно выкованные из железа. Керим никогда не считал себя наследным принцем, но судьба именно его сделала старшим из оставшихся в живых сыновей эмира. Он довольно много времени провел при дворе отца, и знал о большинстве принятых в общении между царями ритуалов. Он никогда не думал, что эти знания пригодятся ему. Но сейчас нужные слова сами соскользнули с губ. Керим склонил только голову и сказал.

– Великий каган, я не могу быть твоим братом. Слишком велика разница между нами. Ты сильнее и мудрее меня. Недавно я лишился отца. Будь мне новым отцом, и я буду тебе верным сыном.

Каррас подавил довольную улыбку. Юнец сразу понравился ему, еще, когда не хотел склонить колени на поле боя. Но сейчас гордыню свою Керим как будто усмирил. Назвать себя "сыном" значило признать полное верховенство киммерийского кагана над собой. При этом в пределах своей страны такой "сын" мог быть полновластным правителем. Конечно, Каррас понимал, что Керим не преминет предать его, если силы кагана ослабнут. Но для того, чтобы держать сыновей в повиновении есть много способов.

– Будь мне сыном, Керим.
– согласился с предложенной формулой великий каган.

Они обнялись.

– Скажи мне, ты женат?
– спросил Каррас, про себя припоминая, кто из его дочерей вошел в подходящий возраст.

Когда были оговорены условия будущей женитьбы Керима, Каррас приказал тому усесться рядом с собой, но на ступень ниже. После этого по знаку Карраса стали прибывать его военачальники, родичи, самые прославленные воины Орды. Все они рассаживались по местам, отведенным им обычаем.

Когда последний гость занял положенное ему место, великий каган обратился к собранию.

– Мы представляем вам своего приемного сына, Керима. Недавно он потерял отца, и мы приняли решение усыновить его.

У Дагдамма вытянулось лицо. Он знал, что такое "усыновление" означает, прежде всего, принятие политического покровительства, но все же слова "приемный сын" резанули ему ухо.

– До нас дошли вести с родины Керима. Пока его отец, законный эмир Гхора и всего Афгулистана, был в походе, придворные в столице составили заговор. Когда они узнали о гибели Сарбуланда, то эмиром себя провозгласил Бузахур. Свое правление он начал со страшных преступлений. Бузахур приказал казнить всех детей Сарбуланда, независимо от пола и возраста. Беременных жен и наложниц Сарбуланда задушили. Так же он убил тех жен Сарбуланда, которые родили тому детей прежде. В их числе погибла и мать нашего приемного сына. Зная о постигшем Керима горе, мы и приняли решение оказать ему свое покровительство.

Воины Орды зашумели. Это были жестокие люди, пролившие в своей жизни реки крови. Но рассказ о подлостях Бузахура тронул их сердца. С женщинами и детьми воюют только трусы.

Керим же закусил губу едва не до крови. Испытанные им душевные страдания видели все. Каррас либо нарочно утаил от него подробности воцарения Бузахура, либо и вовсе сочинил, чтобы придать своей речи убедительности.

– Невозможно допустить, чтобы страной Афгулистан, которая граничит с нашими владениями, правил подлый убийца женщин и детей. Мы должны наказать его за преступления и вернуть трон законному наследнику - нашему сыну Кериму.
– сказал Каррас.

Он говорил совершенную чушь, но это была важная, величественная чушь.

Варвары не так простодушно-наивны, как от чего-то считают жители цивилизованных стран. Варвары знают, что такое "политика" пусть и не употребляют именно этого слова. Каррас - политик. Сейчас он говорит своим людям, между своими будто бы не надо лицемерить. Но он не лицемерит. Он на самом деле считает, что Бузахур заслуживает кары. А если ради этого надо стереть с лица земли Гхор - то он это сделает.

– Мы пойдем на Гхор, чтобы вернуть Кериму трон его отца.
– отчеканил Каррас.