Кинг

Мне не хотелось ни семьи, ни детей. Как подумаю о том, чтобы заниматься чем-то таким постыдным, как секс, меня бросает то в жар, то в холод. К тому же, я вижу, как живут наши женщины. Они буквально созданы для служения своим мужьям. Я не готова к такому. Не хочу быть безвольной тенью своего мужчины. Соглашаться с ним во всем, угождать, жить ради него… Нет, не желаю себе такого.

Фиона говорит, что в Лос-Анджелесе женщины живут, как хотят. Когда я училась в колледже, тоже это видела. И к чему это приводило? О сексуальной жизни девушек судачил весь колледж, а тем было наплевать на пересуды. И все же я бы, наверное, сгорела от стыда, если бы кто-то даже намекнул на то, что у меня есть интимная жизнь, не говоря уже о том, чтобы обсуждать ее открыто.

Именно поэтому я предпочитаю одиночество. А еще потому что хочу, чтобы папа гордился мной, а я была примером для подрастающей молодежи. Чтобы и они так же культивировали в себе добродетель и готовились стать достойными членами общества.

– Дейзи, на минутку, – кивает папа в сторону, и я отхожу от стола, на котором разложен план. Папа, бросив взгляд на Сайруса, подается ближе ко мне и понижает голос. – Дорогая моя, вчера этот новый житель снова не появился в церкви. Нехорошо. Это подрывает мой авторитет перед прихожанами. Они начинают сомневаться в том, что стоит ходить в церковь.

– Они так и говорят? – шепчу в шоке.

– Ну что ты? Пока что они не осмеливаются признаться в этом открыто. Но ты же понимаешь, любой случай порождает прецедент, так что рано или поздно заговорят.

– Они не посмеют, папочка. Все же понимают, насколько важно посещать церковь и молиться Богу. Ведь он поддерживает нас в трудные минуты.

– Все так. Но помни, что вера держится не только на убеждениях, но и в том числе на привычках.

– Как я могу помочь? Может, тебе стоит написать об этом проповедь? Я могла бы ее распечатать до следующего воскресенья. И тогда во время службы ты напомнишь о важности веры.

– Это само-собой. Но ты должна поехать в особняк и уговорить этого нового человека посетить церковь.

От одной мысли о том, чтобы вернуться туда, у меня по позвоночнику бежит холодок. До сих пор, стоит только закрыть глаза, как в голове всплывают те сцены, что видела в окнах, и их сменяет навсегда оставшийся в памяти мрачный взгляд нового владельца особняка. А еще я просыпаюсь в холодном поту, когда слышу в голове его голос.

“Тебе нравится. Хотела бы, чтобы тебя так же разложили на столе?”

Конечно, не хотела бы! Но каждый раз, когда эти слова всплывают в голове, низ живота простреливает острой мучительной болью, и меня кидает в жар. Ужас! Я вынуждена молиться несколько раз в день, чтобы изгнать из своего тела предательское желание!

– Папа, я не могу, – произношу дрожащим голосом, а потом прочищаю горло, чтобы говорить увереннее: – Меня вообще не пускают на порог. Там охрана, и они не хотят даже выслушать меня, просто отправляют назад.

– Дейзи, я понимаю, что это непросто. Судя по всему, у жителя особняка есть свои причины не появляться на людях. Может, он… не знаю, например, уродлив. – О, нет. Таких красивых, дьявольски обольстительных мужчин я никогда в жизни не видела. Это как будто особая порода, редко встречающийся в природе вид. – Или болеет. – Если я могу судить по внешности, то он здоров как бык. – Такое ведь может быть? Тогда сам бог велел нам о нем позаботиться. Так что придется тебе, дорогая, сделать еще усилие и попробовать пообщаться с ним.

– Я сделаю еще одну попытку. Но папа, если он и в этот раз меня прогонит, не стану больше пытаться. Прости за дерзость, но я не могу каждый раз унижаться, стоя у его ворот.

– Конечно, милая, – кивает папа и целует меня в макушку. – Но я уверен, ты справишься.

Мне бы его уверенность. Закончив с делами в церкви, я снова беру пачку брошюр и еду в особняк. Решаю, что даже не буду пытаться звонить в ворота. Подъеду к ним и, если мне не откроют и сразу не впустят, поеду домой. Больше никакого унижения! С меня хватит!

Но каково же мое удивление, когда перед капотом моей машины открываются ворота, тем самым позволяя мне проехать на территорию особняка. Объехав скульптуру, стоящую в центре подъездной дорожки, сворачиваю к дому и останавливаюсь. Наклонившись, выглядываю через боковое окно на мрачное строение. Боже, туда ведь даже входить страшно, не то что общаться с владельцем дома.

– Соберись, Дейзи, – шепчу себе. – Это единственный раз, когда ты будешь разговаривать с этим мужчиной. Отдать брошюры, пригласить в церковь, попрощаться и выйти. Все.

Вот так уговаривая себя, я выхожу из машины, затем поднимаюсь по ступенькам, и передо мной внезапно распахивается большая входная дверь.

– Добрый день, мисс, – приветствует меня дворецкий. – Проходите, мистер Кинг ждет вас.

Глава 7

Кинг

– Дарк, – приветствую приятеля, как только он отвечает на мой звонок.

– Приветствую, Кинг. Как твое заточение?

– Наслаждаюсь видами.

– Надеюсь, ты в хорошем месте.

– Так и есть. Я по делу.

– Слушаю.

– Мне нужен хороший адвокат по уголовным делам. Надо вытащить ДеСильву из тюрьмы.

– Я бы оставил его гнить там.

– Боюсь, рано или поздно он оттуда выйдет, и последствия могут быть плачевными.

– Разве твой адвокат уже не занимается этим вопросом?

– Нужен другой, более опытный.

– Тогда позвони Келлану Абрамсу.

– Он хорош?

– Он посоветует тебе кого-то толкового, потому что сам он специалист в области семейного права. Только уточни, что адвокат тебе нужен в Лос-Анджелесе, Келлан работает в Лас-Вегасе.

– Тогда откуда он может знать кого-то в ЛА?

– В этой отрасли все друг с другом связаны.

– Сбрось мне контакты.

– Сделаю.

– Как Айви?

На той стороне возникает пауза, и я усмехаюсь. Дарк не любит делиться подробностями личной жизни, и я уважаю его желание, так что, не дождавшись ответа, прощаюсь. В этот же момент после короткого стука в кабинете появляется Уилл.

– Сэр, к вам гостья. Мисс Майклс. Вы просили впустить, если она приедет еще раз.

– Спасибо, Уилл, – благодарю его. Как только он выходит, я откидываюсь в кресле и улыбаюсь. Пришла, значит. Настойчивая девочка. Что ж, время начать игру.

Поднявшись, покидаю кабинет и иду в гостиную. Дейзи осматривается, практически не поворачивая головы. Судя по всему, воспитание не позволяет рассматривать обстановку в открытую. Пока она оценивает окружающее ее пространство, я оцениваю ее.

Типичная хорошая девочка. Одета скромно, волосы заплетены в идеальную косу, достающую ей почти до талии. Никакого маникюра, ногти аккуратно пострижены, слегка блестят. Пальцы длинные и тонкие, музыкальные, как и положено при ее профессии. Поза скованная. Дейзи нервно сжимает в руках тонкую пластиковую папку, и это тоже добавляет ей особого флера. Точнее, пробуждает во мне зверя, который любит портить хороших девочек. Интересно, как много скрыто в ее темной стороне? И как много она будет готова продемонстрировать мне?