Кинг

Твою мать.

Знакомый жар поднимался по моему затылку, и уши покраснели.

На часах было без пятнадцати пять, и, хотя я должна была быть уставшей, сейчас, наоборот, как никогда была на взводе. Кофеин и сахар из выпитого мной ред булла, казалось, гарантировали несколько последующих бессонных дней. Но мне необходимо было убраться от Кинга, потому что, видимо, я начала забывать все, думая о том, почему было плохой идеей позволить ему раздеть меня и сделать со мной все, что он захочет.

— Что это вообще значит?

— Это значит, что я закончил с клиентами. И это также значит, что я не закончил с тобой.

Кинг схватил меня за запястье и притянул к себе на колени, как раз туда, где я фантазировала о нем подо мной.

Я резко набрала воздух в легкие.

Твердые мышцы его бедер играли подо мной. Запах — легкая смесь мыла и пота — пьянил. Кинг намотал мои волосы на кулак и повернул голову в сторону, открывая себе доступ к моей шее.

Он втянул мой запах, проводя носом по линии шеи, а затем скользнул кончиком языка по коже: от моей ключицы до чувствительного местечка за ухом. Я застонала, а он не сдержал смешок. Я почувствовала, как смех зародился в его груди и вибрацией прошел через меня.

— Щенячьи глазки… Это будет очень увлекательно.

И он просто отпустил мои волосы и согнал меня с колен. Я почти упала на колени, и мне пришлось схватиться за столешницу, чтобы не рухнуть лицом на пол.

— У нас еще один, — произнес Кинг.

— Я думала, ты только что сказал, будто на сегодня больше нет клиентов, — почти задыхаясь, произнесла я.

Кинг выставил три маленькие емкости с черной краской.

— Вот, — он вручил мне черный маркер с тонким стержнем.

— Что мне с этим делать? — поинтересовалась я.

— Я хочу, чтобы ты снова нарисовала эскиз. Такой же. Перенесла то же самое.

— Куда перенесла?

— Нарисуй такой же эскиз на тыльной стороне моей ладони. Размер будет намного меньше твоего рисунка. Поэтому тебе придется уменьшить его, и у меня осталось лишь два листа чистой трансферной бумаги.

— Зачем?

— Почему ты всегда задаешь так много е*аных вопросов?

— У тебя разве нет аппарата, который сделал бы это? Ты можешь скопировать рисунок и просто перевести его на руку, если это то, чего ты хочешь.

Кинг разочарованно вздохнул:

— Да, хочу. Но суть не в этом. Я хочу, чтобы ты нарисовала его на мне. Хочу, чтобы ты взяла этот маркер и воспроизвела этот рисунок заново. Мне плевать, если он получится кривым. Плевать, если он неидеален, просто, бл*дь, нарисуй его! — крикнул он, вставая. Он приблизился ко мне на несколько шагов, а я попятилась назад, пока не уперлась задницей в столешницу, прижимая альбом к груди. — Пожалуйста?

Слово «пожалуйста» прозвучало из уст парня, который никогда не говорит его.

— Ладно, — согласилась я. — Но зачем?

— Потому что я смотрел на тебя, пока ты его рисовала. И ты выглядела очень милой, кусая розовую губу, с румяным лицом, а кончик карандаша касался твоего рта. И когда ты показала мне рисунок, я четко увидел.

— Увидел что?

— Себя. Птица. Ты нарисовала меня, — я открыла рот, чтобы сказать, что это была лишь птица, но не смогла.

Он был прав.

Темный и опасный.

Жесткий и невероятный. Берет от этого мира все, что только хочет.

Это был он.

Кинг поставил альбом на стол, оперев его на что-то, чтобы я могла повторить рисунок. Я старалась самым лучшим образом, пытаясь создать мини-версию рисунка на тыльной стороне его ладони. Я сосредоточилась еще больше, пытаясь игнорировать электричество между нами. Кинг так и не оторвал своего взгляда от меня.

Для воспроизведения рисунка мне понадобилось в два раза больше времени, но, я наконец-то закончив, отложила маркер и откинулась на спинку стула.

— Пойдет? — спросила я.

Кинг поднял руку и посмотрел на мою работу.

— Пойдет, — подтвердил он. — А теперь принеси мне кофе.

— Не ред булл? — уточнила я, вставая.

— Уже за пять часов. А это означает время кофе.

— Ладно, тогда кофе, — сказала я, спускаясь вниз на кухню.

Пока я разбиралась с кофейным аппаратом, кстати, единственным экземпляром современной техники на его кухне, и вернулась назад в мастерскую, Кинг уже склонился над своей рукой с жужжащей машинкой для тату.

— Какого хера ты делаешь? — тишина. — Теперь что? Будешь меня игнорировать?

Он оторвал иглу от кожи.

— Да, потому что я нарисую этой птице член во рту вместо змеи, если буду с тобой разговаривать, — ответил Кинг.

— Я уже осознала тот факт, что ты типа шутил ранее, хотя не думала, что ты на это вообще способен. Но теперь единственное, на чем я могу сконцентрироваться, — это то, что ты делаешь татуировку из моего эскиза на своей руке! — крикнула я.

— А что, ты думала, я буду с ним делать? — Кинг макнул иглу машинки в чернила.

— Не знаю, но не это!

— Малышка? — нежно произнес Кинг.

— Что?

— Хватит вопросов. Ты меня отвлекаешь. Иди, бл*дь, в кровать.

— Но… — я начала спорить.

— Щенячьи глазки?

— Что?!

— В кровать. Живо. Можешь остаться, но я тебя предупреждаю: если будешь здесь в момент, когда закончу, я нагну тебя на этом диване и трахну так, что ты не сможешь встать до следующей недели.

«Бл*дь».

Я поспешила убраться из комнаты так быстро, насколько могла, даже не останавливаясь, чтобы перевести дыхание. Я все еще слышала его смех, когда закрыла дверь его спальни и сползла по стене на пол.

Если говорить кратко, я полностью и бесповоротно была по уши в дерьме.

ГЛАВА 15.

Кинг

«Ты выглядела чертовски милой, сидя там и концентрируясь».

Откуда это, бл*дь, вообще взялось? Я даже не понял, что сказал это вслух, пока по ее щекам не пополз румянец. Но, с другой стороны, флиртовать с ней и ставить ее в неловкое положение стало моим новым и самым увлекательным способом развлечься.