Кинг
Шрифт:
Огляделась по сторонам, и казалось, каждая женщина вокруг нас — неважно, была ли она с мужчиной или без — буквально раздевала Кинга глазами.
— Они всегда так делают? — пробубнила я себе под нос.
— Что они всегда делают? — переспросил Кинг.
— Женщины всегда смотрят на тебя, будто хотят оседлать и трахнуть? — выплюнула я.
Кинг обнял меня. Его губы коснулись моего уха, когда он прошептал:
— В отличие от некоторых они не скрывают то, чего хотят, — я открыла рот, чтобы возразить, но не смогла найти слов. — Хотя все равно мило, что ты ревнуешь.
—
— Пора на чёртово колесо, — прервал Кинг.
Становилось поздно, и народу заметно уменьшилось.
— Почему ты оставил его напоследок?
— Потому что это лучшая часть, — ответил Кинг. — Всегда оставляю лучшее напоследок.
Кинг помог мне забраться в скрипящую кабинку, и работник аттракциона закрыл за нами дверцу.
В кабинке едва хватало места для нас двоих. Когда я посадила оленя между собой и Кингом, он забрал его и отдал работнику, доставая купюру из кармана:
— Позаботишься о нем, пока мы прокатимся?
— Без проблем, чувак! — он поставил оленя на стул возле панели управления.
Кинг закинул руку на спинку моего кресла, коснувшись моего плеча.
Мы стали двигаться вверх. Поднимались все выше и выше, останавливаясь каждые полминуты, чтобы другие желающие могли залезть в свои кабинки. Как только мы оказались на самом верху, колесо начало двигаться очень медленно. Оно описывало круг, открывая мне вид на мерцающие огни ярмарки под нами.
— Вау, — вырвалось у меня, когда я наблюдала за тем, как внизу суетились люди. — Отсюда они похожи на муравьев.
Я повернулась к Кингу, но он не смотрел на огни города или толпу внизу.
Он смотрел на меня.
Глубина его взгляда приковала меня к месту.
— Щенячьи глазки, пока был в тюрьме, я точно выучил, что все мы — это кучка муравьев.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, что мы все куда-то спешим, занимаясь бессмысленной херней. У нас есть лишь одна жизнь. ОДНА. А мы тратим слишком много времени, делая то, что даже не хотим делать. И мне надоело это.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я не хочу, чтобы меня запомнили неисправимым Брэнтли Кингом.
— Тогда как ты хочешь, чтобы тебя запомнили?
— Я не хочу. Хочу, чтобы обо мне забыли.
— Ты ведь несерьезно.
— Серьезно. Я привык к тому, что слава опережает меня. А теперь я всего лишь хочу жить в своем доме, рыбачить по выходным и делать татуировки, когда есть настроение. И когда придет время умирать, я хочу просто раствориться, как в конце фильма, чтобы обо мне побыстрее забыли.
— Это звучит одиноко.
— Нет, если ты будешь со мной.
— Брось. Ты сам говорил мне, что я должна буду убраться из твоей жизни, когда надоем тебе, — рассмеялась я.
Но Кинг не смеялся:
— Я серьезно. Что, если бы я сказал тебе, что изменил свое решение? Что, если я хочу, чтоб ты осталась со мной на самом деле?
Я потрясла головой:
— Я бы не знала, что ответить на это. Я даже не в курсе, серьезно ли ты сейчас говоришь или нет, — я вздохнула. — Это не так просто. Ты знаешь, что мне нужно заботиться о ней.
— Нах*й ее. Нах*й ЕЕ! —повысил голос Кинг. — Я уже сказал, у нас лишь одна жизнь. Одна. И с этой
гребаной секунды я не собираюсь делать только то, что хочу делать. Я не желаю стареть, оглядываться и понимать, что у меня была жизнь, а я забыл прожить ее по достоинству, — Кинг коснулся губами моих губ. — Ты со мной, щенячьи глазки?— Что ты делаешь? — спросила я.
Дыхание прерывалось и становилось почти беззвучным. Кинг наклонился ко мне и поцеловал, прожигая мою кожу. Его поцелуй послал покалывание к моему центру, и я задрожала.
— После всего что было, ты и понятия не имеешь, да?
— Понятия о чем? — произнесла я, тяжело дыша.
Как только я смогла произнести эти слова, его губы обрушились на мои жестким и требовательным поцелуем. Язык ворвался между моих губ, получая доступ к моему рту, вылизывая и танцуя с моим собственным языком. Я простонала в рот Кинга.
Я пылала. Кинг скользнул рукой под платье и нашел местечко, которое уже было влажным и готовым для него. Он издал стон и скользнул в меня пальцем. Его член дернулся под тканью штанов. Кинг потянулся рукой к моему затылку, схватил волосы в кулак и развернул меня для глубокого поцелуя, пока трахал пальцем. Стенки моей киски сжимались вокруг него, и я чувствовала, как нарастает оргазм, когда внезапно все пропало.
— Почему ты остановился? — возбужденно спросила я. Ноги все еще были раздвинуты.
— Потому что мы приехали, щенячьи глазки.
Я даже не заметила, как мы оказались внизу. Работник аттракциона подошел к нашей кабинке и открыл дверцу. Я поправила платье и встала на трясущихся ногах, пока Кинг забирал моего оленя.
К парковке мы шли в полной тишине.
По дороге к байку нам попалось какое-то хранилище с реквизитом. Кинг неожиданно схватил меня за талию и затащил в тень, прижимая своим телом к стене.
— Я спрошу тебя в последний раз, щенячьи глазки. Ты хочешь меня? — произнес Кинг, снова находя мои губы своими, повторяя вопрос требовательным поцелуем. Моя кожа ожила и покрылась мурашками в ожидании. — Я больше не могу держаться от тебя на расстоянии. Я пытался и не могу. Я хочу тебя. Мне нужно, чтобы ты сказала мне, что вся эта херня по поводу колебаний позади и я могу взять тебя. Хватит быть просто живой. Начни жить, — он потянул меня за волосы, ища ответа на моем лице.
— Да, — задыхаясь ответила я. Потому что это было правдой. Каждая частичка меня хотела его. Я так долго этому сопротивлялась по ряду причин, которые становились все менее и менее важными, когда я находилась рядом с ним. — Я хочу начать жить.
— Я так отчаянно хочу тебя, — задыхался Кинг, прижимая меня к стене и упираясь своими бедрами в мои.
Его эрекция через джинсы касалась моей киски. Платье было задрано до талии. Нас разделяли лишь его джинсы и мои трусики.
— Почему ты называешь меня щенячьи глазки? — спросила я, задыхаясь, когда он скользнул руками по моим бокам, запуская пальцы в трусики.
Он с силой сжал мою задницу, и я резко набрала воздух ртом.
— Потому что, когда я впервые увидел твои широкие невинные глаза, ты выглядела как потерянный маленький щенок.