Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.10

– Имя, фамилия? – спросил рак.

– Фамилии не знаю. Королева называет его Всеволодом.

– Зачем он здесь?

– Его снаряжают в путешествие.

– Одного?

– Не могу знать.

– Когда?

– Вернее всего, сегодня после обеда.

– В Подземелье, в небо, на гору, в лес? Должны быть слухи.

– А королева и не скрывает – под землю.

– Куда под землю?

– Говорят, там какое-то Убежище образовалось для чертей, леших и ведьм. Хорошего от этой королевы не жди!

Надо заметить, что королева Роксана, которая подслушивала этот разговор из своего кабинета, потому что ей передавала все слова сова, которая сидела на ели как раз над головой портного, мрачно усмехнулась. Она полагала, что если тебя ругают враги, значит, ты чего-то стоишь. Но портной за это заплатит. Нет, не сегодня. Он нужен королеве, потому что, если у тебя при дворе объявился предатель, лучше знать – кто он. Раньше времени спугнешь, получишь нового предателя и не будешь знать, кто это такой.

Нет, пускай портняжка делает свои тайные гадости и не догадывается, что его разоблачили.

А тем временем рак продолжал допрашивать портного:

– Как они собирались выпускать одного несказочного мальчика в тяжкий путь? Почему мальчика? Почему несказочного?

– Об этом я догадался, – сообщил портной. – Только это вам будет стоить экстрагонорара.

– Гонорар как обычно, – ответил сухо рак и щелкнул клешнями. – А не захочешь сотрудничать с нашим Фондом, найдем другого добровольца.

– Ах, – испугался барашек и покраснел, испугался, что останется без небольшого, но верного дохода. – Я ни сном ни духом не желаю разрывать с вами сотрудничество. Но информация у меня такая редкая, такая ценная, такая, можно сказать, эксклюзивная, что грех не попросить прибавки к моему скромному гонорару.

– Ладно, – смилостивился рак, – говори, мы сами решим, что стоит денег, а что ты нам дашь в подарок.

– Когда они привели ко мне этого Всеволода, они просили сшить для него платье в неправильном размере.

– Уточни!

– Одежда для мальчика-с-пальчик. Понимаете? Они его будут уменьшать.

– Зачем?

– Потому что туда можно пройти только маленькому гномику или насекомому. Он намерен пробраться по узкому проходу.

– Ясненько, – сказал рак. – Но почему тогда посылают его, а не какого-нибудь гнома или колдуна?

– Говорят, что сказочные существа в мультипликаторе не уменьшаются.

– Повтори – где они не уменьшаются?

– Это прибор такой… Муль-ти-пли-катор. Уменьшает все в двадцать раз.

Если вы думаете, что королева Роксана слушала эти разговоры равнодушно, вы ошибаетесь. Она уже три минуты кричала, требовала, настаивала на том, чтобы портному помешали говорить и выкладывать врагам тайны. Но, как всегда бывает, ее приказы попали по пути в дупло Проклятой елки и там застряли.

– В каком месте он пойдет под землю? Через какую пещеру, дырку, отверстие? Говори!

– Честное слово, не знаю…

– Думай! Ты должен знать!

– Догадался! – завопил портной.

Но не сказал того, что хотел сказать, потому что Снежная королева смогла вытащить свой приказ из дупла и докричаться до комариной стаи.

Стая комаров в количестве девяти тысяч отчаянных заполярных бойцов кинулась на портняжку Ахаля.

Комары вцепились в лицо, залезли в волосы, проникали сквозь поры одежды и дырки для шнурков ботинок – одновременно портного укусили девяносто комаров первой волны, и их тут же сменили сто тридцать насекомых второй волны.

Больно было так, что портной забыл о вопросе.

И зря рак кричал из воды:

– Стой! Вернись! Ты обязан мне все сказать!

И это были последние его слова.

Потому что старый ленивый сом поднялся из омута и неожиданно, как молния, кинулся на рака. И рак исчез в его пасти. Лишь что-то некоторое время попискивало и булькало в животе рыбины.

А портной бежал до самого дворца, но со стороны непонятно было, человек ли это бежит или гигантский серый шар, слепленный из комаров.

Глава вторая Остановить Савина!

С утра состоялось совещание в кабинете президента Фонда.

На него был приглашен только самый узкий круг.

Во главе стола сидел несчастный, невыспавшийся, похудевший и почти осунувшийся Георгий Георгиевич Полотенц, президент Фонда.

По правую руку – секретарь Элина Виленовна, женщина изумительной роковой спортивной красоты, у которой случилось несчастье – с утра она была в парикмахерской, и ей перепутали краску для волос. Вместо золотой она стала стрептоцидово-оранжевой. Ее не все узнавали, что Элину бесило.

Слева от президента уместился на краешке кресла маленький гражданин Каин.

Он выглядел усталым – сутки уже не спал.

Дальше рядышком сидели еще два члена правления: магистр Проникло в черном костюме и консультант Эфимыч, косматый, толстый, немытый, в старой шляпе, надвинутой на глаза, и в длинном плаще, который не снимал даже в постели.

Академик Сидоров с женой уже улетели на фабрику игрушек.

– У нас несколько вопросов, – произнес Георгий Георгиевич.

Он говорил так медленно и тихо, словно каждое слово давалось ему с трудом.

– Во-первых, я должен вам сообщить, хотя вряд ли кто-то об этом не знает, что попытка освободить мою жену Аглаю Тихоновну, к сожалению, провалилась. Еще с большим сожалением я могу доложить, что похитители сумели обмануть нас и получить выкуп, пятьдесят семь миллионов долларов. То есть практически весь наш валютный запас. Из чего мы будем платить налоги, ума не приложу! Но я не отчаиваюсь. В налоговом мне дали понять, что с налогами можно не спешить. Что с нас взять?

– А что с Аглаей Тихоновной? – спросил консультант Эфимыч.