Кира Вайори

– Иди ты в жопу, Лис!
– рассердилась я.

– А что, скажешь, не так? Всё теперь, тебе путь открыт. Погорюет немного командир и поймёт своё счастье. Это он сегодня в сарае слезу пустил над Лялькой, а завтра уже приободрится...

– Пустил слезу?
– переспросила я.
– Шокер?

Лис угрюмо кивнул.

Значит, не привиделось мне, что глаза у Шокера были влажными. Значит, я опять дурочку сваляла, когда решила, что Шокер в чём-то меня винит и не хочет меня видеть. И как у меня только мозги вывернуты, диву даюсь. Человеку больно, а я его одного бросила.

Я встала из-за стола и пошла прочь из бара. Мишка с бутылкой в руках загородил мне дорогу.

– Куда?

– Я вернусь на ферму.

– Зачем?!

– Мне надо вернуться к Шокеру! Без вас.

– Каким, интересно, способом?
– фыркнул Мишка.

– Возьму машину Лиса. Я не выпила ни капли, коктейль тебе оставляю. Посидите вдвоём, потом такси вызовете или попутку найдёте... Справишься?

– Я-то справлюсь, но, Кира, ты же не сможешь вести!

– Смогу! И не вздумай мне мешать!.. Дай ключи!

Мишка молча вынул из кармана брелок с ключами.

Куртку застёгивать я не стала, добежала до машины и забралась на водительское место.

Вести машину было очень трудно. Сразу же сильно заболела рука, а одной рукой никак было не управиться: коробка на внедорожнике была механическая.

До фермы Харальда я доехала быстро, бросила машину вместе с ключами в зажигании, подогнав её примерно на то же самое место, где оставили её Лис с Шокером.

Уже почти стемнело. Света в окнах гостевого домика не было.

Я взбежала по ступеням, ворвалась в прихожую, тряхнула плечами, чтобы сбросить куртку.

Шокер вышел из спальни, протянул ко мне руки. Я напрыгнула на него, как обезьянка, обняла за шею.

– Куда же ты сбежала, кроха? Зачем?..

– Прости! Не знаю, что делаю.

– Я же к вам обоим приехал. А ты бежать...

– Прости меня, Андрюша!

Я расцеловала его, прижалась щекой к щеке.

– Как ты, Андрюша?

– Нормально, - вздохнул он.
– Всё в порядке.

– Я с тобой, мой хороший. С тобой. Больше не сбегу.

Он потоптался на месте, шагнул в кухню, посадил меня на край стола, наклонился к моим ботинкам, расшнуровал, снял, отнёс обратно в прихожую. Вернулся, подошёл и обнял крепко-крепко.

– Я ведь летел сюда вас с Тимом увидеть. Только за этим...

Я обхватила Шокера за спину и только сейчас, почувствовав его так близко, поняла, как мне страшно, горько и тоскливо от того, что случилось.

– Андрюша, как же мне плохо...

– Я знаю.

– Как она узнала про нас?

– Не понимаю. Я выясню. Пока не понимаю.

– Посмотри на меня.

Он отстранился, взглянул мне в глаза.

– Не вздумай считать себя виновным, Андрюша.

– Но я виновен. Я слово дал беречь сына и заботиться о его матери. Я его не сдержал. И тебя подверг опасности.

– Это всё какое-то чудовищное совпадение. Несчастный случай.

– Может быть, но ведь не легче от этого, - Шокер вздохнул и покачал головой.
– Она очень сильно меня раздражала иногда. И претензии её были неуместны. И да, всё это было тяжело и мне совсем не нужно... Но я никогда не желал её смерти. Никогда.

Я притянула его к себе, погладила по спине, прижалась к его груди.

– Что же я Тиму скажу, когда вырастет и спросит?..
– прошептал он.

– Зачем сейчас мучить себя этим вопросом? Ты всё равно ничего не сможешь ему сказать, кроме правды.

Шокер только вздохнул в ответ.

В спальне захныкал Тим. Шокер расцепил руки и помог мне спрыгнуть со стола. Мы побежали в спальню.

Тимоха в кроватке ворочался под двумя одеяльцами.

– Шокер, ты зачем его так укрыл?!

– Ну... на всякий случай. Мне показалось, тут свежо.

– Тут жарко! Эх, ты, папаша!

Я сняла одно одеяло и положила Тимоху на бочок. Он почмокал и снова крепко уснул.

– Шокер, а ты ведь голодный?

– Ну, съел бы что-нибудь, - согласился он.

– Пойдём, накормлю.

На кухне я быстро достала тарелку и приборы. Налила супа и подогрела его в микроволновке, вынула хлеб. Поставила всё перед Шокером, а сама села напротив.

Вот ничего нет лучше, чем это: сидеть и смотреть на мужчину, который... Нет, не ест. "Ест" - тут не подходит, это слишком бесстрастно. "Жрёт" тоже не подходит, не потому что грубо, просто не отражает суть процесса. Шокер... наворачивал. Бойко, с удовольствием, откусывая сразу по половине ломтика хлеба. Ложка только мелькала.

– Очень вкусно, - сказал он, вычерпав всё до дна.
– Никогда такого не ел.

– Ой, что ты врёшь?! Никогда не ел суп из консервированного лосося?

– Нет, - он смущённо пожал плечами.

– Может быть, ты и макароны с обжаренным фаршем никогда не ел?

– Случалось, - улыбнулся он.
– Но уже очень давно.

Я наполнила тарелку, подогрела и поставила перед ним:

– Ешь.

Он принялся наворачивать и это.

– Вот когда ты всё-таки придёшь ко мне в гости, по-настоящему, - мечтательно проговорила я.
– Когда я буду не где-то в чёртовой тундре, а дома, вот тогда я тебя накормлю самым лучшим, самым вкусным, что только умею делать. А пока, уж извини, готовлю только то, что можно легко сделать одной рукой.

Шокер перевёл взгляд на мою левую руку и перестал жевать.

Я покосилась на рукав. По рубашке расплылось небольшое, но яркое кровавое пятно.

– Не обращай внимание!
– я повернулась к Шокеру правым боком.
– Это бывает. Ничего страшного.

– Тебе нельзя было вести машину, - сурово сказал он.

– Вы с Мишкой сговорились?

– Мы с Мишкой...
– он помолчал, подыскивая слова.
– ... многие вещи понимаем одинаково правильно.

– Рада за вас. Не отвлекайся на ерунду, ешь спокойно.

Он доел второе, потом сам поколдовал над кофеваркой и налил две чашки кофе.

Мы пили его молча, глядя друг другу в глаза.

– Куда ты тогда исчез, Шокер? Тогда, в последний раз, когда мы с тобой были вместе...

Шокер тепло и немного загадочно улыбнулся, хотя, вроде бы, какая уж там загадка - да никакой.

– Тогда Нарратор срочно меня вызвал, потому что было принято решение начинать активные действия. Мне с ребятами надо было уйти из Йери. Я знал, что так рано или поздно произойдёт, и я собирался отправить Лали с Тимом и Валю к дальним родственникам Лали и Ская, у них маленькая ферма довольно далеко от города. Там спокойно, к тому же осталось много всяких полезностей из прошлых времён, с которыми можно пережить нехватку электричества. Но я прибежал домой, и оказалось, что Лали нет, она оделась и куда-то ушла ещё днём, когда я к Нарратору в департамент ходил. Она никому ничего не сказала. С ней и раньше такое бывало, ещё когда мы все были ловцами. Обижалась на что-то, уходила в себя и отправлялась, куда глаза глядят. Уходила от силы на час-полтора, не знаю, куда, зачем, что у неё происходило в голове, но она всегда возвращалась. А тут не вернулась. Я настаивал на том, чтобы Валея с Тимом всё-таки уехали из города, но Валя вдруг поставила ультиматум, что идёт с нами, хочется мне или нет...