Киргизия. Спасти резидента

Хозяин промолчал. Весь его вид выражал презрение и сонливость.

– Если со мной что-то случится, – тихо проговорил он наконец, – то вы не успеете сделать по кишлаку даже пяти шагов. Вас просто убьют.

– Ну, это как сказать, – философски заметил Демидов. – К тому же тебе это удовольствия не доставит, поскольку лично ты этого уже не увидишь…

Мужчина пожевал пухлыми губами, что-то обдумывая.

– Вы даже не представляете, русаки, с кем вы связались, – выдавил он. – Этот человек всех вас уничтожит на перевале. Я не знаю, что ему от вас нужно, но он никогда не отступает, если решит что-то сделать.

– Слушай, завязывай пугать! – недовольно прервал его Круглов. – Это для тебя он, может быть, и большой человек, а для нас он – так, тьфу и растереть!

– Вы так говорите, потому что не знаете его… – начал было киргиз и вдруг осекся. Сонливость с него словно смахнули. Он, не отрываясь, смотрел на руки Локиса. Володя, беззаботно насвистывая какой-то мотивчик, деловито скручивал из невесть как оказавшегося у него нейлонового шнура «петлю Линча».

Киргиз нервно сглотнул. В глазах у него плескался животный страх.

– Что ты делаешь? – хрипло спросил он. – Зачем тебе веревка?

– Это не мне, – ласково ответил Володя. – Это тебе.

– Почему мне? – Кадык у мужчины несколько раз судорожно дернулся. – Мне не надо.

– Еще как надо, – заверил его Локис, заканчивая свою работу и проверяя, насколько легко затягивается петля. – Просто необходимо, чтобы ты посговорчивее стал.

– Вовка, в чем дело? – тоже недоуменно спросил Демидов. – Ты что задумал?

– Не переживай, командир, – усмехнулся Круглов. – У Медведя свой способ общения с такими бабаями.

– Ты же у нас мусульманский фанатик? – небрежно, как бы между прочим, поинтересовался Локис у киргиза. – Небось воином себя почитаешь, раз с карабином на нас выскочил. И знаешь, что бывает с повешенными правоверными. Куда они попадают после смерти?

Хозяин дома в очередной раз проглотил слюну и торопливо кивнул головой.

– Вот и я знаю, – удовлетворенно констатировал Володя, растягивая петлю. – И если ты будешь продолжать выделываться, корча из себя киргизского мученика, то я тебя туда и отправлю. Причем сделаю это прямо сейчас. Вот тогда и посмотрим, кто захочет вступаться за того, кто умер позорной смертью.

– Слушайте, вы, психологи! – возмутился Демидов. – Кто-нибудь объяснит мне, что происходит?!

– Да все просто, Леха, – примирительно ответил Локис. – В исламе смерть от веревки считается самой позорной. И при этом совершенно неважно, сам ты повесился или тебя к этому приговорили. В любом случае правоверный мусульманин, если его повесили, не попадет в рай ни за какие коврижки. Но самое главное, дом, в котором нашли повешенного человека, а уж тем более если это сам хозяин, будет считаться навсегда опозоренным. С теми, кто, так или иначе, принадлежит к семье покойного, навсегда перестают общаться. Я правильно говорю, бабай-ата?

Киргиз угрюмо молчал, уставившись в пол.

– Молчание – знак согласия, – удовлетворенно констатировал Локис.

– Откуда ты все это знаешь? – недоверчиво спросил Демидов.

– Живу долго, – рассмеялся Локис и пояснил: – Ребята-афганцы рассказывали. Они там только так и «разговаривали» упертых «языков». Больше ничего не помогало, только веревка… Ну что, будем говорить? – опять обратился Володя к киргизу.

Тот опять все так же угрюмо кивнул.

– Скажи-ка для начала, как тебя зовут, болезный?

– Амирхан.

– И кого же ты так сильно боишься, Амирхан?

– Мансура. Он хозяин нашего кишлака. Здесь все принадлежит ему, в том числе и люди. Мы все ему должны… Очень много должны.

– Все, да не все, – ядовито заметил Купец. – Ты, например, живешь неплохо…

– Мансур назначил меня старостой.

– А что ему от нас надо? – встрял в разговор Демидов.

– Не знаю. Но его человек, тот самый, который пришел вчера с вами, сказал, что вы должны умереть. Он велел послать мальчика на перевал, чтобы предупредить Мансура, что завтра он приведет вас к Воротам Шайтана…

– Обойти эти ворота как-нибудь можно? – быстро спросил Купец, хотя ответ знал уже заранее.

– Здесь только одна дорога на ту сторону. Азабек специально привел вас в Пишкергарх, чтобы у вас не было другого пути…

– Понятно, – вяло проговорил Демидов. – Ладно, собирайся, пойдешь с нами.

Глаза Амирхана блеснули сквозь узкие щелки. Он пригнул голову, словно собирался боднуть кого-нибудь из стоящих рядом с ним десантников.

– Я никуда не пойду, – упрямо проговорил он. – Лучше сразу убейте и меня, и мою семью.

– Еще как пойдешь, – пообещал Локис, не дослушав пафосных заверений Амирхана. – Побежишь, уважаемый, не то что пойдешь.

Говоря это, он небрежно, но очень ловко накинул на шею киргиза петлю. Тот испуганно дернулся назад, петля затянулась до половины.

– Осторожней, – с улыбкой посоветовал Демидов. – А то еще удушишься раньше времени, придется искать нового проводника. Вставай…

Амирхан недобро оглядел десантников и тяжело поднялся на ноги, запахивая чопан.

– И не вздумай дурить, – предупредил Локис, подтягивая петлю еще на несколько сантиметров, с таким расчетом, чтобы пленник не смог быстро сорвать ее. – Учти, никто в тебя стрелять не будет, подвесим на первом же суку, и все дела.

– Ну что, все готовы? – деловито спросил Купец, оглядев команду. – Тогда выдвигаемся обратно к лагерю, а то скоро светать начнет. Остальные вопросы будем решать там.

Перед тем как выйти со двора, разведчики внимательно оглядели улицу. Она по-прежнему была пустынна. Судя по всему, жители кишлака Пишкергарх были приучены не вмешиваться в дела своих соседей.

Глава 18

В то время когда Локис, Демидов, Жуков и Круглов были заняты поиском нового проводника, оставшиеся в лагере разведчики изнывали от ожидания, но еще больше от неизвестности. Оставленный за старшего Саня Ефимов организовал некоторое подобие обороны, заняв позицию, на которой лежал Локис. Хотя прекрасно понимал, что в случае внезапного нападения их попросту сомнут и уничтожат еще до того, как они успеют сообразить, откуда это нападение исходит.

Лидер полулежал под навесом, на подложенных ему под спину эрдэшках, сжимая один из трофейных автоматов. Бедро, в которое его ранил Азабек, когда резидент застал его роющимся в вещах, было туго перевязано. Жена Светлана, тоже вооружившись, сидела рядом с мужем. С другой стороны, уткнувшись лбом в колени, сидел сын.

– Ты полагаешь, Сергей, что нам удастся вырваться? – тихо спросила Светлана у мужа.

– Не знаю, – просто ответил Гаврилыч. – Ребята работают профессионально, но, как говорится, плетью обуха не перешибешь.