Клады Отечественной войны

С северо-запада у селения Холопеничи расположился корпус подполковника Власова. На севере у Лукомли войска генерала Витгенштейна противостояли корпусу Виктора. Голенищев-Кутузов наступал от Бабиновичей. Платов подходил к Коханову. Генерал Ермолов занял Оршу. Милорадович выступал из местечка с забавным названием Лещи. Конница Ожеровского форсировала Днепр у городка Шклова. А полки Чичагова и вовсе заняли город Борисов, перехватив основные мосты через Березину на главной дороге. Таким образом, все, буквально все, основные и даже второстепенные дороги были блокированы, и ожидать самых решительных действий русских войск можно было в любое время.

Теперь мы с вами точно знаем, что именно случилось вблизи белорусского местечка Коханово, и почему именно там были спешно захоронены тяжеленные сейфы. Сгруппирую все важные для кладоискателя данные и расположу их по мере важности.

«Вечером Наполеон покинул Оршу и ночевал в Береново (совр. Барань), поместье немного вправо от дороги в восьми верстах от Орши».

Вспомните эту цитату? Именно в 8 верстах от Орши, вблизи той самой деревни, и было расположено деревенское кладбище, на котором (или около) были зарыты 2 сейфа или кассовых ящика. И сам Наполеон, возможно, лично наблюдал за этим процессом.

Именно к 22 ноября Наполеону стало окончательно ясно, что его армия приближается к умело выстроенной русскими генералами ловушке, чреватой для него самыми неприятными последствиями.

Спасая ещё оставшуюся в войсках артиллерию от уничтожения, он отдаёт категорический приказ брать лошадей для пушек и зарядных ящиков там, где они найдутся. Следовательно, и у номерных, кассовых фургонов могли запросто реквизировать лошадей, оставив кассиров с их неподъёмными сейфами буквально в чистом поле.

Генерал Зайончек (а он был командир польской конной дивизии) среди прочих был вынужден расстаться со значительной частью своих экипажей. Войска Наполеона всё ещё располагались вблизи Коханова.

Погода в те дни была на редкость тёплой (войска двигались по непролазной грязи), и, следовательно, была возможность именно закопать стальные или (деревянные) ящики, а не, допустим, утопить их.

Так что действительно в случае с бывшим кавалеристом Адамом Щелковским мы изначально имеем вполне правдоподобную и внутренне непротиворечивую ситуацию, при которой действительно мог быть закопан крупный клад, вынужденно снятый с двух кассовых фургонов Генерального штаба французской армии. Каждый подобный фургон как раз и перевозил либо два железных сейфа, либо несколько (до десяти) бочонков с золотой или серебряной монетой. Иными словами, на прямой вопрос: «А могли ли польские кавалеристы расстаться с таким богатством именно вблизи корчмы Вилы?» — я могу дать прямой ответ — да, могли. И, скорее всего, расстались они с ним легко. До 5 декабря, даты, когда армия фактически перестала существовать, оставалось всего 12-13 дней, и вопрос «кошелёк или жизнь?» перед гибнущим воинством уже не стоял. Все старались спастись любыми путями и потому абсолютно бестрепетно расставались с влекомым полуживыми лошадьми сокровищами. Да что там много говорить о какой-то войсковой кассе? В тот же день Наполеон отдал приказ утопить крупнейший и богатейший обоз, который вышел из разорённой Москвы самым первым. А тот обоз состоял не менее чем из 200 повозок, битком набитых отборными сокровищами! И ничего, утопили его в одночасье. И никто даже слезинки не уронил. Впрочем, это совсем другая история из другой книги. Давайте поскорее вернёмся к Адаму Щелковскому, ведь его приключение ещё не окончено. Приведу для проформы содержание ещё нескольких документов.

«Копыскому Земскому Суду

Полученный мною Копыского Суда рапорт от 3-го прошлого августа №11943 об открытии Адъютантом Виленского генерал-губернатора Ротмистром Галлером по указанию дворянина Щепковского сокрытые ретировавшимися в 1812 году французскими войсками в землю ящиков с золотом не (неразборчиво) чинов Суда.

Вследствие чего, делая строгие замечания чинам сего суда Исправнику Логиновичу (неразборчиво) Войтиковичу и стряпчему Ко-чу возвращаю означенный рапорт для (неразборчиво) и (неразборчиво) представить таковой обратно с первою почтой».

* * *

«Генерал-губернатору Витебскому Могилёвскому и Смоленскому Копыского Земского Суда рапорт от 3 августа № 11943 (неразборчиво), что Адъютант Виленского генерал-губернатора Ротмистр Галлер по указанию дворянина Августовского губ Щепковского при содействии земского исправника производил в Копыском уезде поиски зарытых ретировавшимися в 1812 году французскими войсками ящиков, и они 1 августа отправились обратно в г. Вильно.

Очень ВС. (неразборчиво) от 28 июля № 15026».

* * *

«№11644 8-10 августа 1851 г.

Его превосходительству

Господину Могилёвскому Гражданскому Губернатору и Кавалеру

Копыского Земского Суда рапорт

В исполнение предписания Вашего Превосходительства от 28 Июля за № 15011 Земский Суд честь имеет донести, что Адъютант Виленского Военного Генерал-губернатора Ротмистр Геллер, прибывший с дворянином Щепковским поиски в отыскании зарытых в землю ящиков с деньгами, при содействии Исправника (были) произведены, поскольку ничего не оказалось, и он 1 августа...»

В деле есть ещё много всевозможных бумаг, которые, однако, ничего нового нам не открывают, а лишь бесконечно повторяют одни и те же канцелярские пассажи о зарытых ящиках, адъютанте Геллере и дворянине Щепковском. Самое главное мы и так уже знаем. Золото было закопано вблизи какого-то деревенского кладбища, и оно впоследствии найдено не было. А вот теперь мы с вами должны сами себе ответить на самый главный вопрос... нет, на два главных вопроса. Зачем старикан Щепковский потащился в Россию за деньгами? Это первая загадка, более простая. И вторая, куда как более сложная. Почему же он те ящики не нашёл? Ведь его интерес к успешному завершению поисков, кажется, был вполне искренним и добровольным.

Ответ на первый вопрос представляется мне более очевидным. Из-за военной кампании и последующих нерадостных для Польши событий бывший кавалерист обзавёлся семьёй довольно поздно. И в то время, когда ему уже было под 70, его сыну пришло время жениться и тоже заводить семью. Дело важное, требующее немалых денег, особенно если родители хотят построить молодым и дом в качестве приданого. Вот тут как раз и припомнилась старику история, произошедшая с ним во времена далёкой боевой молодости. Два тяжеленных ящика с монетами, зарытых на его глазах около старого кладбища, наверняка могли изрядно пополнить скудный кошелёк небогатого польского дворянина. Он, наверное, не раз мысленно возвращался к тем воспоминаниям. Армейские кассы отступавшей армии были полны денег, которые тратить было некуда. За что платить, если никто и ничего не продаёт? Вспоминается лишь один эпизод тех страшных дней, когда на окраине той же Орши (в одном переходе к востоку от Коханово) сидел какой-то солдат из Вюртембергской дивизии и менял серебряный кирпич на кусок простого хлеба.

Еда в те дни была дороже серебра и злата, но отыскать её или даже купить было практически невозможно. Иное дело — теперь, в середине XIX века. Всего было полно, вот только денег не хватало. Несомненно, что Адам Шепковский поехал в Россию добровольно и честно старался помочь в поисках, оговорив себе немалую толику наградных. Тогда абсолютно непонятно, почему деньги не были найдены. Но, может быть, дело было вовсе не в Щепковском, а в ротмистре Геллере? И в самом деле, ведь поиски могли быть им свёрнуты, едва начавшись, только при особых обстоятельствах. И неудача, постигшая наших поисковиков, заключалась вовсе не в том, что железных ящиков не существовало в природе, а в том, где именно их зарыли поляки!

На присланных мне вместе с самим делом фотографиях окрестностей деревни Барань я вижу однообразную и безлесную белорусскую равнину, украшенную (если так можно выразиться) одним-единственным местным ориентиром — небольшим кладбищем. И поэтому, вполне естественно, место для захоронения двух сейфов было выбрано поляками непосредственно у ограды кладбища, или даже среди могил. А что? Идеальная маскировка под свежую могилку, и не придерёшься.

Теперь зададимся вполне резонным вопросом: а стал бы православный христианин и офицер Геллер перекапывать всё православное же кладбище в поисках какого-то золота? Примите во внимание тот факт, что это происходило 150 лет назад. Вполне допускаю, что в наше время ради такой крупной добычи данное кладбище вскопали бы вдоль и поперёк, и не по одному разу. Но в те времена были иные нравы и другие понятия о чести и человеческом достоинстве. И если принять мою точку зрения, то становится понятно, почему жандармский ротмистр, даже облечённый столь высокими полномочиями, столь быстро свернул не только раскопки, но и поиски вообще. Едва Щепковский заикнулся о том, что кладбище за прошедшие десятилетия сильно разрослось и войсковые кассы точно оказались в окружении новых могил, как все землекопы были немедленно отозваны и распущены по домам.