Клан Борзых: Приемыш

— Если Старый несёт угрозу нашему миру, я готова на любые действия. Включая немедленную казнь.

— Только вот для этого пока нет ни одного повода, — возразил Филинов, невольно вставая на мою сторону. — Сестра, боюсь, до проведения допроса мы не решим этот спор.

— Отлично, в таком случае выделите мне помещение!

— Допрос благородного не может осуществляться без свидетелей. И мы как его кровные побратимы имеем право на присутствие и защиту, — вновь влез Данила.

— Что, он и вашим побратимом стал? А мне казалось лишь вашей княжны, — показав свою осведомлённость, заметила инквизитор.

— Он побратим главы нашего рода, это куда существенней, чем наш личный.

— Я также обязан присутствовать на допросе, по поручению магистра ордена, — напомнил Филинов. — Итого у нас лишь один посторонний — господин барон.

— Мне скрывать нечего, тем более что я уже всё сказал. Если вы хотите, комендант, то оставайтесь с нами. Боюсь, нового вы ничего не услышите, — сказал я, присаживаясь на стул и принимая расслабленную позу, на что глаза инквизиторши сузились, и она подобралась словно хищник, готовый к прыжку. Интересно, насколько глубока врождённая нелюбовь между благословлёнными разными духами?

«А я всё же рекомендую вести себя не столь вызывающе» — напомнила о себе Сара. — «Пусть в данный момент она ничего сделать нам и не сможет, всегда лучше сотрудничать с органами, особенно в условиях войны и чрезвычайной ситуации».

Тут спорить с системой я не собирался. Защита человечества важнее.

— Давайте не будем затягивать. Я всё уже рассказал и не вижу смысла повторять по второму разу, но если нужно отвечу на все вопросы, если, конечно, сам в курсе, — произнёс я, заставив девушку чуть отступить. — Меня зовут Максим Бабров. А вас?

— Жанна Барсова, первый внутренний, — коротко ответила женщина, присаживаясь напротив. — Не будем терять время.

Дознание затянулось, и с каждым ответом на заковыристый вопрос лицо Жанны становилось всё скучнее. Ей явно было не за что зацепиться. Инквизитор спрашивала меня по три раза, иногда по четыре, меняя формулировку вопроса и пытаясь поймать меня на противоречиях, но на память я не жаловался, а когда окончательно заскучал — помогла Сагочка, подсказывавшая мне правильные слова.

— На этом, пожалуй, закончим, — выдохнула дознаватель поднимаясь. — Я надеялась на более продуктивную беседу, но в этот раз вам и в самом деле вменить нечего. Почти. Но за обладание незадекларированным сезонным артефактом смертную казнь не назначают.

— Значит, вы нас покинете? — с облегчением спросил Данила.

— Ну не тратить же мне своё время на невиновных, — недовольно фыркнула Жанна. — Тем более у вас есть брат библиарий, за мелкими правонарушениями он присмотрит. Моё же присутствие необходимо и в иных местах.

— Все обвинения сняты? — на всякий случай уточнил я.

— Да, вы свободны делать что вам угодно. Документы на обладание артефактом подадите в канцелярию не позднее конца этого сезона, — сказала женщина и, забрав прислонённую к стене винтовку, направилась к двери.

— Я помогу Старому заполнить документы… — слова Филинова на полуслове заглушил нестерпимый грохот, и комендант немедленно бросился к перископу.

— Да чтоб вас! — выругалась Жанна, сбегая по лестнице.

«Началось», — проговорила сдавленным голосом Сара. — «Я бы советовала убраться отсюда как можно дальше, для нашего же общего блага, но боюсь, ты не послушаешь. А значит, пора расчехлять птичку».

— И то верно, — метнувшись к стене, я подхватил рюкзак и шагнул к выходу. В штабе окон не было, и выпустить дрона я не мог, но во внешней части оставались бойницы.

— Ты куда? — перекрикивая канонаду, спросил меня Данила

— Хочу увидеть всё сверху!

— Выходы из форта при начале атаки закрываются. Никто не войдёт и не выйдет! — крикнул мне вслед княжич, но я лишь отмахнулся и, подбежав к бойнице, присел рядом.

— Открой оконце. Надо посмотреть, что снаружи, — попросил я у дежурного канонира.

— Так пока ничего не разглядеть. Бой далеко ещё, — возразил седой мужчина с завитыми к верху, словно фитили, усами. Правда, спорить не стал, отодвигая двумя руками толстую заслонку, а когда я достал дрон, и вовсе замолк, уставившись на кроху круглыми от удивления глазами.

— Ну, полетели! — усмехнулся я, надев очки.

«Устройство подключено, поиск совместимых сетей. Внимание — критическая уязвимость протоколов доступа, требуется немедленная перепрошивка внешнего устройства», — протараторила Сара. — «Прошу разрешения на проведение защитных мер, согласно пункту два законов».

— Проводи, — без раздумий кивнул я, и перед глазами на мгновение потемнело. А когда свет вновь появился, у меня разболелась голова. Ведь правым глазом я видел то же что и камера дрона, без всяких очков.

«Устройство взято под полный контроль, протокол связи зашифрован. До встречи со старшими формами безопасность обеспечена», — успокоила меня Сара, и тут же пояснила. — «Это значит, что ты можешь пользоваться дроном, пока мы не встретим кого-нибудь из чемпионов».

«А если он будет на передовой?» — сформулировать мысль-запрос оказалось не так сложно, как я считал изначально. — «Мы можем успеть его вернуть?»

«Я поставлю задачу возвращения в точку старта, но, боюсь, если до нас дойдёт Светоч, нам будет совсем не до дрона».

Кивнув собственным мыслям, я закрыл глаза и дрон, взвизгнув моторчиками, выпорхнул из бойницы вверх. А всего через несколько секунд его мотнуло от пролетевшего совсем близко снаряда. Артиллерия щедро засыпала врага снарядами, выбрасывая в воздух комья земли и асфальта. Но когда дрон завис и, приблизив камеру, я рассмотрел первые ряды атакующих, мне стало не по себе.

Волны тварей шли одна за другой, сплошным потоком, и под их телами не было видно ничего. А даже там, где вспыхивали огненные цветы взрывов и появлялись воронки, через мгновение всё вновь было забито.

— Как такое можно пережить? — выдохнул я, сжав кулаки и наблюдая за картиной сверху.

Глава 16

Фиолетовые молнии растеклись на полгоризонта, и выдавленные тяжёлые облака клубились, покрывая туманом разрушенные пригороды старой Москвы. Но даже это зрелище не вызывало столько трепета, как прущие сплошным потоком твари. С моим увеличением они сливались в сплошное море, но падающие снаряды разрывали их ряды, расшвыривая тела вперемешку с грунтом.