Клан Когтей

Ольхон встретил нас пронизывающим до костей ветром, свинцовым небом и необычной для ноября стужей. По дороге я успел изложить девушке свою историю, умолчав лишь о владении эфиром, четырьмя стихиями и попаданчестве из другого мира. Теперь она знала о падении Клана Когтей, ликвидации Тиба и опасностях, которые будут подстерегать нас повсеместно. По лицу Арины я понял, что она не в восторге от своего первого контракта.

— Вы бы еще к монголам забрались, — фыркнула девушка, когда дверца беспилотника отъехала вверх.

Мы вылезли из своих мономобилей.

Дверцы бесшумно затворились. Снегоходы, даже не разворачиваясь, врубили обратную тягу и заскользили к распахнутым настежь воротам.

— Идем, — я тронул девушку за локоть. — Монголов не обещаю, но обед Такеши-сан наверняка приготовил.

На смарт-браслете — без четверти два.

Мы пересекли обширное безлюдное пространство двора, поднялись на крыльцо, и я позвонил в домофон.

— Чип-ключ забыл? — уточнила Арина.

— Нет, — качаю головой, пока идут длинные гудки. — Если бы меня взяли по дороге… у учителя был бы шанс скрыться.

Отследить чип-ключ — раз плюнуть. А если на нем выгравирован логотип турбазы с номером коттеджа…

Щелкнул замок.

Мы вошли.

— Рад приветствовать, Арина-тян, — Харада уже поджидал нас в холле. Я слышал, как потрескивают дрова в печи и мысленно радовался долгожданному теплу. Фраза учителя была произнесена по-японски. — Перелет не сильно утомил вас?

Коварен.

В анкете Арины указано, что она владеет двумя иностранными языками. Японским и английским. Оба, как и русский, считаются универсальными инструментами общения. Инглиш девушка изучала на углубленном уровне, поскольку в Конфедерации размещена большая часть монастырей Равновесия. Японский бодигард освоила «на приличном разговорном уровне».

— Меня греет ваше внимание, Такеши-сан, — девушка слегка поклонилась. — Ваш ученик хорошо рассчитал стыковочные рейсы, проблем не возникло. А как ваше здоровье?

Проверка пройдена.

Хотя и слышится легкий акцент.

— Спасибо, всё хорошо, — сенсей улыбается и переходит на родной для Арины русский. — Раздевайтесь и марш в столовую. Обед стынет.

Прямо как моя бабушка в старом мире.

Мы с Ариной переглянулись.

— Его защита не входит в мои обязанности, — напомнила бывшая монахиня. — Начнется замес — вытаскиваю только тебя.

— Я всё слышу, — раздался голос учителя с кухни.

— Кто первый в душ? — Арина требовательно посмотрела мне в глаза.

Женщины…

Вытаскиваю туз из рукава:

— Здесь два душа. По санузлу на этаж.

— А коттедж мы арендовали целиком, — добавил сенсей, гремя тарелками. — У вас десять минут.

Исходя из моего прежнего опыта, девушка органически не способна провести в душе менее сорока минут. Арина удивила. Когда я появился в общей гостиной, вытирая голову полотенцем, она уже сидела за столом и болтала с Харадой о том, как правильно готовится суп-лапша. Да, монастырская закалка потрясает воображение.

— Полотенце — в сушилку, — скомандовал учитель. — Я тут прибирался утром.

Боги!

Я — фанат порядка, аккуратно свернутых в рулетики вещей, чистоты и свежести. Вездесущий отнял у меня последнее…

Покорно топаю в примыкающий к холлу закуток. Щелкаю выключателем. Обычным, не сенсорным. Развешиваю полотенце на откидной пристенной сушилке и уже собираюсь уходить, но тут мой взгляд падает на мигающий индикатор. Сушильная машина, расположенная в специальной секции над стиралкой, сообщала о готовности партии белья. Выключив агрегат, я принялся сворачивать вещи учителя в рулетики и складывать на верхние полочки, протянувшиеся под потолком. Не могу с собой ничего поделать, уж извините.

— Что ты там делал? — сощурился Такеши, когда я вновь переступил порог гостиной. — Рулетики складывал?

— Нет, — соврал я.

— Складывал-складывал, — ухмыльнулся учитель, выставляя тарелки с дымящимся супом на столе. — Знаю я тебя.

— Рулетики? — не поняла Арина.

— Это его пунктик, — отмахнулся учитель. — Пусть сам и объясняет.

Голубые глаза пристально смотрят на меня.

В душе я успел сменить внешность на более привычную. К телосложению и росту Сергея Друцкого, по совместительству Рю Тибы, я уже привык. А вот Дархана Айдаева пока задвинем в темный чуланчик.

— Мардж Кендо пишет, — начал я, — что одежда, свернутая в рулетики, занимает гораздо меньше места, чем вещи в конвертах.

— «Искусство уборки», — кивает девушка.

Сенсея аж передернуло.

— И ты?

Арина рассмеялась:

— Не переживайте, Такеши-сан. Я не настолько повернулась на этой книге, как…

Красноречивый взгляд в мою сторону.

— Разве в монастырях не поддерживается чистота? — буркнул я. — Порядок там не надо наводить?

— Церковники решают эту проблему радикально, — заявила девушка и поднесла к губам миску, чтобы выпить горячий бульон. За палочки она еще не бралась. — У нас нет вещей.

— Совсем? — я офигел.

— Минимум, — пояснила Арина, поставив миску на стол. — Самое необходимое.

Торжество минимализма.

После обеда я вернулся к занятиям с Такеши согласно разработанному плану, а моя телохранительница взялась за изучение дома. И прилегающих к турбазе окрестностей. Изредка я подглядывал за Ариной, используя «телезрение». Девушка раскладывала в разных точках коттеджа неприметные кругляши, чертила что-то пальцем на полу, оставляя ярко-голубые разводы, которые через несколько секунд бесследно исчезали. Особую активность голубоглазая монахиня проявляла у дверных и оконных проемов. Ага, вот и датчики.

Еще через час я понял, что Арина тепло оделась, вышла во двор и начала крепить датчики к воротам, перилам террасы первого этажа и стенам соседних зданий. Основательный подход. Справившись с этой задачей, девушка раскрыла нетбук и занялась обнаружением периферийных устройств.

Не отвлекайся.

Учитель связался со мной на ментальном уровне, когда я заглядывал в экран нетбука через плечо бывшей монахини.

Как она вам, сенсей?

Если когда-нибудь вздумаешь сменить бодигарда, я лично остановлю твое сердце.

Глава 9

В середине декабря рынок крипты всё еще был на подъеме. Чем выше росла стоимость биткоина, тем стремительнее я богател. И тем реже меня посещали мысли о подработке в качестве шиноби.

Я — боевой волхв.

Не убийца.

Знаете, через свои принципы тяжело переступать. Поэтому я заинтересовался судьбами корректировщиков, решивших пойти альтернативным путем. Выяснилось, что все они кончили хреново. Реальность почти всегда редактировалась в целях личного обогащения либо удержания власти. Кто-то грабил банки или превращался в диктатора забитого островного государства. Известны случаи продвижения к вершинам корпоративной лестницы. Реже встречались мстители, сражавшиеся за честь рода или давнюю обиду, нанесенную чиновниками. Откопал я и совершенно уникальный случай. Отец безнадежно больного ребенка, получив диплом врача, перекроил вероятности таким образом, чтобы малыш поправился.