Клан Мёртвого Кота (Dead Cat's Clan)

— Ну? И теперь ты жить дальше не можешь? — голос Рауля звучал холодно, его не волновало странное слово. Или он не хотел объяснять.

— А что? — вызывающе отпарировала Ириска.

— Может быть, это я. Может быть, это ты. А смысл? Не думай о Ванабасе. Думай о Панцирной Кошке. Знания, полученные не вовремя, запутывают ещё больше.

Девочка восхищённо посмотрела на Рауля. Одной фразой он мог развеять все её ночные кошмары. Он один знал ответы на все вопросы. И вопросы, на которые нет однозначных ответов. Только у него такой приятный голос, такие глаза. Только на нём обычная рубаха смотрится так, словно её только что купили в самом дорогом бутике. По красной ткани разбросаны вышитые чёрные звёзды. Остроконечный ворот расстёгнут…

Взгляд остановился на бусах, которые Ириска раньше не замечала. Конечно, они не столь вызывающе бросались в глаза, как ультрамодный дипломат, но всё же смотрелись стильно.

— Зачем ты носишь бусы?

— Бусы? — недоумённо повторил Рауль.

— Бусы, — кивнула Ириска и пальчиком подцепила каменную цепочку.

Собственно говоря, бусами это сооружение называлось условно. Бусы — это шарики или нечто округлое. А здесь вместе собрали множество брусочков, блестевших, словно грифель карандаша. "Гематит", — догадалась Ириска. Пальчик пробежался по кирпичикам, нагретым теплом Рауля, забрался под расстёгнутую рубаху и обнаружил довольно крупную блямбу. Не сказать, что Ириска числилась в рядах не в меру любопытных особ, но тут уж она никак удержаться не могла. Не могла и всё!

Рауль вытянул на свет таинственную вещичку.

— Это медальон, — он придвинул гематитовый кружок к глазам девочки.

С грифельной глади смотрела круглоглазая крыса. Миниатюрный и тщательно выполненный барельеф.

— А кто это?

— Ответ у тебя перед глазами, — ограничился Рауль, а потом снова спрятал сокровище.

Ну и пусть. Главное, он рядом, а в глазах плещется радость от встречи. И с ним не будет скучно. Никогда-никогда.

— Хочу сказку! — напрямик заявила Ириска.

— Сказку? — на секунду задумался Рауль, но потом улыбнулся. — Ладно. Выбирай: ту, что рассказывается, или ту, что происходит.

— Конечно, ту, что происходит, — Ириска не задумалась ни на секунду.

Девочки предпочитают реальные дела. Если их, конечно, кто-то об этом спросит.

— Хорошо. Двигаем дальше. Если она происходит, то происходит с кем-то, верно?

— Я знаю, с кем она произойдёт.

И Ириска потянула Рауля к витрине.

— Пускай сказка случится с ней, — тихонько прошептала девочка, словно доверяла одну из самых главных тайн. Возможно, так оно и было.

За стеклом стояла худенькая симпатичная девушка, ноги которой были охвачены длинной чёрной юбкой с глубоким разрезом. Грудь девушки укутывала рыжая кожаная куртка с воротником из ослепительно-оранжевой лисы. Поблёскивала увесистая пряжка ремня, закрученного по изящной талии. Девушка неустанно смотрела поверх толпы в непонятную, одной ей ведомую точку. Глаза замерли, не отрываясь. Взгляд получался странным и остекленевшим. Впрочем, странным вряд ли. Ведь девушке досталась невесёлая судьба манекена.

— Мне она всегда нравилась, — призналась Ириска.

— Подходит, — Рауль измерил манекен цепким взором с головы до ног.

Ириска очень надеялась, что ей никогда не придётся очутиться под столь бесстрастным взглядом. Рауль видел словно не девушку, а заготовку, набор химических реактивов для очередного опыта.

— Рассказывай, чего хочешь?

— Для начала — пускай оживёт, — предложила Ириска и перевела взгляд с девушки на Рауля.

— Ты действительно этого желаешь? — удивился Рауль.

— А что?

— Да ничего. Вполне осуществимо. Но ведь ты говорила, что она тебе нравится.

— Да! Поэтому я и хочу подарить ей жизнь!

— Но только представь, какую жизнь ты ей готовишь. Идёт по улице девушка с застывшим взором, на лице шелушится краска, поскрипывают шарниры, проржавевшие от внезапного дождя. А спать ты ей предлагаешь под кустом или с бомжами на вокзале? В таком случае эффектного вида ей хватит лишь на неделю. А потом ей уготована несчастная одинокая жизнь. Ведь такую можно только пожалеть. А полюбить? Я бы не смог. У неё нет прошлого, которое поможет зацепиться за нашу жизнь. Паспорт, прописка, квартира… Почему-то никто не задумывается об этом, когда тащит сказку в реальность. Но без этих мелочей сказка погаснет, как костёр под грозой.

— Нет, — испугалась Ириска. — Не надо тогда её к нам. Пусть она оживёт и в тот же миг перенесётся в сказочный лес. Надеюсь, это ты можешь устроить?

— Ты опять забываешь, что за всё надо платить. Девчонки часто мечтают, что явится прекрасный принц и увезёт их в замок под звёздами. Но когда дорога открывается, за ними неизменно тянутся ниточки прошлого. Незаметные, но весьма ощутимые. Вот мы уже шествуем по Млечному Пути, а ниточка натягивается и отбрасывает нас обратно. Это в лучшем случае. А в худшем нас закидывает в места, которые очень нам не подходят.

— Но у манекена нет прошлого!

— У неё есть наследство!

— Какое-такое наследство?

— Простое. Представь, что девушка уже в лесу. Солнечная полянка. Звери собираются вокруг…

— Чтобы сделать её принцессой!

— Пока ты не видишь противоречий?

— Не-а!

— Зря! Идиллию рушит вопль лисы: "Эй, смотрите-ка! Смотрите все, что намотано вокруг её шеи!" А, да будет тебе известно, вокруг шеи нашей принцессы прелестный воротничок. Из мёртвой, между прочим, лисы. Всеобщее перешёптывание. Взволнованный визг лисиц, уводящих с поляны плачущих лисят. Клацанье волчьих зубов. Звери почтительно расступаются, и к нашей красавице величаво подходит медведь: "Нехорошо, куколка! Нехорошо-о-о!"

Ириска в деталях представила напуганную девушку. И сердитую лису. И мрачно ухмыляющихся волков. И огромную тушу медведя, который умел говорить. Но от этого умения не становился человеком. Хотя переставал быть медведем. Девушке казалось, что это и не медведь, а кто-то, принявший его облик. И этот кто-то догадывался, что девушка знает о его скрытой сущности. И он был совершенно уверен, когда сущность раскроется, кандидатка в принцессы напугается ещё сильнее. А девушка и так боялась выше крыши. Или боялся не манекен, а сама Ириска? Но кто бы ни дрожал от ужаса в лесу странных сказок, девушка с застывшим взглядом или Ириска, им срочно требовалось смотаться.

— Пусть она убежит!

— Ты забыла о каблучках. С ними и за автобусом не угонишься, чего уж говорить про разъярённое зверьё? Впрочем, впрочем… Любой заяц скажет: "Да пусть бежит. Никуда не денется. К вечеру всё равно поймаем. А в сумерках нам разделаться с ней за милую душу!" И когда солнце скрылось, заблудившаяся красотка…

— Ну уж нет! — возмутилась Ириска. — Уж север-то она отыскать в состоянии. Мох на деревьях. Полярная звезда…

— Беда в том, — голос Рауля набирал трагические нотки, — что в сказочном лесу нет севера. Так что жизнь подарить нашей куколке — две секунды. Но протянется эта жизнь максимум до вечера. Впрочем, кто сказал, что сказка получится счастливой? Пусть будет грустной. Так она мне больше нравится.