Клан – моё государство 3.

– В самую точку бьёшь,- таксист цокнул языком.- Как мы никто в мире себя дерьмом измазать не умеет. Мовы нет!

– Ты украинец?

– По паспорту,- водитель ухмыльнулся.- У нашего брата одна национальность – якутянин. Будь ты хоть негр. Раз тут родился, вырос и работал, ты пожизненный сах. Предки мои с Западной Украины ссыльные. Из-под Тернополя. Зборовские.

– Ха!! Так мы с тобой и по предкам земляки,- воскликнул Сашка.- Дед и бабка у меня из Галича Ивано-Франковской.

Они хлопнулись ладонями рук, не сговариваясь.

– Если б мне скинуть годков десять, да не было б семьи, наверное, я тоже бы подался на мир посмотреть, но веришь, земляк, помирать, сюда бы возвратился. И только сюда,- сказал таксист.

– Хочешь в вечной мерзлоте до лучших времён сохраниться?- подколол его вопросом Сашка.

– А что ты думаешь?! Может хоть в этом повезёт и обману эту власть продажную, проклятую житуху. Ну, чем чёрт не шутит! Вон недавно по телеку показывали, что нашли не то в Канаде, не то в США одного. Пять тысяч лет ему, что ль. Высох он правда, но мышца кой-какая есть. Если сейчас удобно упасть в нужном месте, то через пять тысяч уж научатся откачивать. Как?

– В ЮСА есть фирма, как продукты гонит потоком покойников в камере быстрой заморозки, а следом в холодильник на долгое хранение. Это стоит дорого и не каждый себе может позволить, однако, желающие есть,- сказал Сашка.

– Надувательство,- таксист остановил машину.- Ждём напарника и меняем коня,- пояснил он.- А вот способ заработать деньги – хороший. Такие жмурики появятся скоро и у нас. За холодильники не скажу, но в ледники паковать начнут.

Поменяв такси на личную машину, они мотались по городу, ведя беседу. Вильям молча слушал, изредка отвечая одним словом. В самолёте Сашка объяснял Вильяму, почему таксист такой говорливый.

– Все таксисты этой страны самые информированные люди. Они знают всё обо всём. Они представители особого характера, особого духа. Не каждый способен крутить баранку.

– Но как он не боится резать правду в глаза? Ведь говорит прямо и точно всё формулирует, будто он во всём дока.

– А у него универсальное образование. Он поговорил с врачом не единожды, с шахтёром, с летчиком. Каждый ему про что-то поведает. Главное отменную память иметь. И у любого из них она превосходная. Особенно у тех, кто долго работает.

– Почему?

– Им надо хорошо знать город. И не просто расположение улиц и домов. Это в Лондоне таксисту надо, а тут другая специфика. Весна – одна дорога, зима – другая, лето – третья. Ям столько по городу, что ни один компьютер их учесть не сможет, а им надо помнить, иначе семья без хлеба. Зимой вообще каждый день надо быть начеку. Условия меняются мгновенно. Даже снег и тот в разное время суток разный, на всё надо делать поправку, в противном случае твоё место займёт другой, а твоё на кладбище.

– Не думал я, что это так сложно!- выдохнул Вильям.

– Если я тебе подробно всё опишу, ты скажешь, что им надо платить по миллиону долларов в год, а они зарабатывают от силы триста в месяц.

– Всего?

– А ты думал!

– За такие деньги я не стал бы работать.

– Предложи этому мужику поменять Якутск на Лондон. Знаешь, что он тебе ответит?

– Что?

– Пошлёт к праматери.

– Заработок его не соблазнит?

– Он скажет тебе, что ты мне тут столько дай заработать, а как их тратить сам с усам.

– Вот этого я и не могу понять,- Вильям надул губы.

– Дружище, в этом все мы, с потрохами. Кто-то может и согласится, но вот такой как нас возил – никогда. Он прошёл в жизни всё: огонь, воду и медные трубы. Он живёт в риске постоянно. Его могут убить запросто за жалкую выручку, которая жизни человека не стоит. На нашей улице подрежут в момент за сигарету, коль у тебя нет, и ты не способен за себя постоять. Кормят его мозолистые руки да стальной хребет. Только они спасают его в экстремальных ситуациях. И он на уютную квартиру в Лондоне свою хибару, у которой зимой насквозь промерзают стены, не променяет. Потому что понимает свою ненужность там. Ну, не надо ему всего где-то. Всё его тут. Пусть горбатое, пусть кривое, пусть в дерьме, но своё, родное. Это ты способен понять?

– Пожалуй! Но всё равно многие, как он сказал, уезжают.

– Статистика по стране такова, друг мой. Уезжают навсегда в основном евреи. Там, в Израиле, дают сразу гражданство. Это основной поток. Но они умрут там всё равно с клеймом – русских. Правнуки, наверное, будут настоящие евреи, а прибывшие никогда уже ими не станут. Не станет также немцем тот, кто переедет в Германию. А из просто уезжающих, главный поток составляет люд стремящийся заработать и вернуться. И доминанта в таком потоке – проститутки. Лишь малая часть людей едет навсегда. Куда бы они не приехали, в какой бы стране они не оказались, у них нет национальности, религиозной принадлежности. У таких одна любовь – деньги. Совсем не важно, как эти бумажки называются: фунты, марки, франки, тугрики, доллары или песо, главное, чтобы они были. Это их любовь, это их родина. Притом, что все они не умеют работать. Так гласит закон. Чтобы много иметь денег, категорически запрещается работать. Они отсюда уматывают не пустые. Увозят с собой капиталы наворованные у народа. Кому-то из них повезёт, и он станет богатым, но так случится с единицами, остальные наворованное промотают и станут нищими, бродягами, попрошайками, проститутками. Эмигранты первой волны, это начало века, были людьми образованными. Голубая кровь, а умирали в нищете. Князья в сотом колене работали в Париже теми же таксистами, офицеры гвардейских императорских полков – официантами. А нынешние ничего не умеют. Только воровать, отбирать, убивать, резать и работать никогда не смогут.

– Ты напрасно так говоришь. Многие устраиваются на работу. Даже на предприятия,- возразил Вильям.

– Так поступают простые люди, имеющие вид на жительство. Они подкапливают деньжат и возвратятся домой рано или поздно. Их очень мало. Ты в Хабаровске видел челноков?

– Да! Очень много.

– У многих челноков высшее образование и они стали таковыми после закрытия предприятий, на которых работали. Кто-то даже в таком деле нашёл себя, считав, в прошлом, что он врач или учитель. В России наличие диплома – это ерунда. Бумажка. Она важна, не случайно у нас говорят: "Без бумажки ты – какашка, а с бумажкой человек". Сейчас переиначили: "Без диплома ты – дерьмо, а с ним – дерьмо дипломированное". Разницу чувствуешь?

– Значит, плохо учили,- не согласился Вильям.

– Нормально учили. Учиться не все хотели, это да. Мы собрали данные по высшим учебным заведениям Москвы. Выяснилось, что те, кто действительно грыз науку, то есть самые грамотные и умные, оказались за бортом. А в аспирантуры, научно-исследовательские институты, ведомства, министерства пролезли тупые, но хитрые. Нет сейчас у власти людей компетентных. Им взяться неоткуда. Название у них одно – номенклатура. Сейчас их время. И именно для них деньги – Родина.

– Не всё, выходит, пока украли!- Вильям рассмеялся.

– Те, что хапнули при Горбачёве уже там, у вас на Западе. Те, что при Ельцине состоят, набивая карманы – готовятся. Он уйдёт с поста, не важно как, и они побегут.

– Вот в этом и заключается вся ваша психология. Водить дружбу с тем, кто даёт воровать. Даже Андропов и тот кое-что позволял. Сейчас мне кажется, что Ельцин много хуже Брежнева. Совсем всех вокруг себя распустил. Позволяющий воровать приближённым – предатель,- высказал свою позицию Вильям.