Клан – моё государство 4

Всё это Коля Крючков знал и видел постоянно. Он это ощущал ежедневно, хоть работал простым корреспондентом в маленькой районной газетке. Почему периферия? Да потому, что издалека лучше и яснее видно ситуацию. И корреспондентом тоже не случайно. Времени свободного вагон, а работы – ноль. А в районке, престиж блюдут, есть все издания, что в стране выходят. Точка сплетневой информации. Как вам? Коля времени даром не терял. Он днём и ночью корпел. Работал над тем, что называется сбором информации, составлял досье на людей, банки, фирмы. Многое можно почерпнуть в газетах. Ещё он в меру возможностей и сил проверял данные. Скрупулезная и нудная, замечу вам, работенка. В газете все на него давно махнули рукой, а, поскольку, в годы перестройки сменилось главных редакторов море, то нынешний главный редактор, кто есть его корреспондент Коля Крючков, не знал и в лицо его никогда не видел.

В системе государственной власти Коля знал толк. Если ЦРУ в смерти помощника главы администрации президента имеет интерес, значит, он где-то наследил. Но не на их пути. Наши такую смерть должны проверить не по линии ФСБ, а по линии президентской службы безопасности, так как информация вытекала оттуда. ФСБ, если начальник не дурак, может копать это дело через своих агентов в администрации. ЦРУ прямо не полезет в такую кашу. Они хитрые бестии и подставят кого-то из своих европейских коллег. По ситуации должны подписаться британцы. Где-то в конце пути все заинтересованные стороны друг друга должны увидеть. Лиза в таких пасьянсах молодец, просчитала всё прекрасно. При любом исходе её родная контора будет в стороне, но именно к ней в конечном итоге соберётся весь объём данных.

И Коля решил тихо сыграть свою партию. Совсем тихо. На полусогнутых.

Глава 11

"Ищите женщину". Кто станет искать её в жизни мужчины, который был холост и в связях со слабым полом не замечен? Не мальчик, но… Стал искать Коля. Не в темной комнате чёрную кошку, а точно зная, кто ему нужен. Нужна была ему женщина много старше бывшего помощника и ко всему прочему врач. Как сноска – венеролог или сексопатолог, ну в крайнем уж случае участковый терапевт. Она должна быть одинокой. Это непременное условие.

И она нашлась мгновенно. В дверях стояла лет шестидесяти старушка, но хорошо сохранившаяся и, увидев её глаза, Коля понял, что это она.

– Вы по поводу смерти Петра Егоровича?- сразу спросила она, осмотрев Николая.

– Значит я не первый!- горестно вздохнул он.

– Вы из какой газеты?- она ещё не предложила ему войти.

– Увы, Вера Сергеевна, я не из газеты. Я по приказу своего начальства из Москвы,- Николай подал ей липовое удостоверение сотрудника ФСБ. Она просмотрела и, взглянув ему в глаза, спросила:

– А оружие при себе имеете? Тут записано.

– Есть,- он отвернул борт куртки, показывая ей рукоять пистолета, торчавшую из кобуры.- Но пользоваться, если честно, приходилось только в тире. С собой ношу по причине тривиальной. Чтобы от бандитов отбиться, если вдруг нападут в подворотне.

– Проходите,- пригласила она, возвращая удостоверение.

– Спасибо,- он вошёл и несмотря на её протесты, снял ботинки в коридоре. Проследовал сразу на кухню, где не стал отказываться от чая.

– Вы на электричке?- поинтересовалась женщина.

– Ага. Ранг у меня не подходящий. Своими двоими, метро, электричка. У нас в отделе два авто, но обе того. На одной начальник, а вторая в вечном ремонте.

– Давно вы служите?

– Десять лет.

– Пошли после армии?- она подала ему кружку.- Вы извините, что я вам вопросы. У меня сын мечтал пойти, но не судьба. Он погиб на флоте. Служил на атомной подлодке. Нет даже могилы.

– Я знаю, Вера Сергеевна,- Николай пожал ей запястье, и она отблагодарила его взглядом.- Я служил в ракетных, после армии устроился водителем в КГБ и одновременно поступил на экономический факультет МГУ. Четыре года назад дали диплом и одновременно звездочки лейтенанта.

– Вы пейте чай, пока горячий,- предложила она.- И о чём надо спрашивайте. Простите за скромность, но пенсия не позволяет.

– Как и мне зарплата,- Николай рассмеялся, махнул комедно рукой.

– Что ваше командование интересует?

– Да их кто поймёт? Метись, сказали и предупреди, чтобы с корреспондентами не общалась. Вот я у вас в гостях и сижу,- Николай сделал честные глаза.

– Его убили?- в её глазах была скорбь.- А то в газетах…

– Вам врать не стану. Только это не от начальства. У меня знакомый в отделении милиции, он сказал, что замерз 1 января. Был сильно пьян.

– Пётр Егорович в рот не брал!- возразила женщина.

– Знаю только одно. У него при себе не было документов. Как неопознанную личность его доставили в морг, и только весной случайно выяснилось кто он такой. Власти выдали это как сердечный приступ. А вот убили его или как,- Николай пожал плечами и развёл руки в стороны.- А он что, совсем не пил?

– Ни капли.

– От природы?

– В молодости он делал всё. И пил, и курил, и по девкам шлялся,- она вздохнула,- до одного момента.

– Стресс?

– Нет. Встряска. Точнее удар. Он занимался мотогонками. Тогда была мода. И сильно разбился.

– Мне эксперт сказал, что нет у него шрамов вообще.

– А их и не было. И переломов тоже не получил.

– Значит страх!- определил Николай.

– Что вы!! Он был смелый до ужаса. Рисковый. Та авария его не изменила в этом отношении.

– Крыша, выходит, съехала?

– Да. Тяжкое сотрясение. Он не мог пить даже кислый сок. Сразу начинались страшные головные боли. Но главное дело не в этом. Ещё была паховая травма.

– Пах это…

– Именно. Перестал он существовать как мужчина. И это в восемнадцать лет,- она опять вздохнула.- Вы знаете, как он переживал?!

– И вы его лечили?

– Это нельзя назвать лечением. Там помочь можно было только одним. Изменить психику. Тогда, в те годы, эх молодой человек, молодой человек, как вы сможете всё это понять! Психиатрия на службе…

– Я вас понял, Вера Сергеевна. Это считалось мелочами, и никто не занимался. Да?

– Конечно. В те годы мы лечили от других болезней. Большей частью вообще психически нормальных людей. Мне стыдно за моё врачебное прошлое. Когда он пришёл ко мне домой в первый раз, я про себя посмеивалась, а тут гибель сына, и что-то во мне перевернулось. Потом я его сама отыскала. Объяснила ему сложности и последствия, но он был очень упрямый и согласился на всё. И весь курс лечения прошёл до конца.

– Опасный курс?

– Он очень болевой. Применяется электрошок. До судорог. Это пытка инквизиции, а не лечебный курс. Он его выдержал. Я сильно боялась, могли возникнуть нежелательные последствия. Но все мои страхи остались позади через пять лет.

– Он часто к вам приезжал?

– В гости?

– Да.

– Никогда. Всегда присылал мне подарки ко дню рождения и ежемесячные денежные переводы.

– В наше время дополнительная копейка как манна небесная,- Николай допил чай.- Я маме своей стараюсь каждый месяц посылать, но суммы всё какие-то обидно маленькие. Даже стыдно. Здоровый мужик, а мать нормально обеспечить не могу.