Клан Северин
Шрифт:
«Как-то маловато информации, — возмутился я. — Не равноценный обмен. Я тебе про богиню, которая, возможно, в ближайшее время сможет оказывать влияние на этот мир, а ты мне какие-то смутные картинки. Давай чего-нибудь еще».
«Хорошо. Можешь задать один важный вопрос».
«Всего один?»
«Райнер, не наглей».
«Договорились. Вопрос так вопрос. Ты богоборец?»
«Да», — прилетел ответ.
«И, наверное, не из рядовых членов?»
Сирамихис расценил это как второй вопрос и промолчал. Но и так понятно, что дракон один из тех, кто стоит во главе подпольной организации. А поскольку фигура он серьезная и во всех отношениях приметная, уверен, Сирамихис работает не только на подпольщиков, но и на богов. Так что неплохо дракон устроился и обставился
Тем временем, пока мы общались, некоторые студенты, употребив непомерно большие объемы хмельных напитков, стали падать под стол. Они хоть и чародеи, но каждый организм имеет свой предел. Это послужило знаком, что нам пора уходить и мы, помогая потерпевшим поражение в битве с «зеленым змием» товарищам потянулись к выходу.
«Завтра еще поговорим», — услышал я очередное послание Сирамихиса, когда покидал пещеру.
«Обязательно», — отозвался я и побрел к автобусу, который доставит нас в гостиницу.
В своем гостиничном номере я оказался в четыре часа утра. Спать пока не хотелось и, рухнув на постель, я потянулся к пульту управления терминалом связи. После чего вошел в Глобал, включил круглосуточный новостной канал и сразу же сюжет из столицы. Моложавый журналист крутился возле входа в развлекательный центр «Радуга» и в прямом эфире вел репортаж:
— Как вы можете видеть, сейчас все спокойно. Однако внутрь, где идут следственные действия, никого не пропускают, и я напомню телезрителям, которые к нам присоединились, что несколько часов назад здесь произошла ужасная трагедия. Через черный ход в зал «Выше звезд», где отдыхает столичная элита, ворвалась группа хорошо вооруженных злоумышленников. Как позже установила полиция, это был объявленный неделю назад в розыск известный преступный авторитет Бираб Горхания по кличке Биба Лысый. Он и его люди целенаправленно вышли к кабинету, который занимали молодые студенты академии «Эршвер», и открыли огонь. Стрельба велась из автоматического оружия и прежде, чем успели вмешаться телохранители и охрана, преступники убили шесть человек и еще трое получили тяжелые ранения. Затем они скрылись. Объявленный полицией план «Периметр» результатов не дал.
— Алексис, а что говорят свидетели? — спросила журналиста ведущая новостного блока.
— Ираида, нам удалось поговорить с девушкой, которая чудом уцелела в этой бойне.
На экране появилась запись, испуганная светловолосая девчушка в ярком красном платье и следами слез на щеках. Это Альбина Гетти, второкурсница академии «Эршвер», за безопасность которой беспокоился Лайон Каронит.
— Расскажите о том, что произошло, — обратился к девушке журналист.
С трудом сдерживая очередной поток слез, Альбина быстро зашептала:
— Я не знаю… Не знаю… Мы просто отдыхали… Ни с кем не ссорились… Никого не беспокоили… Говорили о своем и веселились… А тут на инком позвонили и сказали, что возле входа меня ждут… Я вышла из кабинета… И за спиной стрельба… Крики… Обернулась… И больше ничего не помню… За что нас так? Почему? Как?
К Альбине подскочил крупный мужчина в полицейской униформе, приобнял ее за плечи, вскинул руку и обратился к журналисту:
— Все! Прекращайте! Никаких комментариев! Это свидетель!
Я выключил терминал и отбросил в сторону пульт. Кажется, операция по устранению братьев Штек и других моих недоброжелателей в академии прошла успешно. Теперь остается только дождаться доклада от Рудольфа Явата.
— Дзинь! — вторя моим мыслям, подал сигнал инком.
Пришла гранка от Явата:
«Все в порядке. Заказ выполнен. Отдыхаем».
— Вот и отлично, — негромко сказал я сам себе, не вставая с постели, скинул туфли, а затем провалился в крепкий спокойный сон без сновидений и кровавых мальчиков.
Глава 17
17.
Архимаг Аристид Эмери склонился над столом и обычной шариковой ручкой делал запись в толстой тетради, которая
была обернута потертой кожаной обложкой и имела весьма затрапезный вид. Буквы складывались в слова, а они в свою очередь в предложения и абзацы, которые передавали внутренние переживания и сомнения чародея:«Я никому не могу довериться, и порой меня это тяготит. Единственная отдушина — ты, мой дневник. Да и то, лишь по той причине, что никто кроме меня эти записи никогда не увидит. Это печально. Но так и есть. Я одиночка и останусь таковым до самой смерти, которая, наверняка, даст мне освобождение от поставленной учителем печати подчинения на моей душе. Ну, или до момента перерождения, когда я смогу шагнуть на следующий уровень развития и сравняться с богами. Тогда я точно сброшу невидимые рабские оковы и отомщу моему наставнику и хозяину Гиарику аль-Войханди, древнему эльфийскому чародею.
Эльфы! Проклятые эльфы! Как же я их ненавижу и как же хочу с ними сравняться. Многим известно, что моими любовницами становятся исключительно эльфийки из знатных родов этой расы. Но наблюдатели видят только внешние проявления того, что происходит со мной. И если бы они понимали, в чем истинные причины моего поведения и поступков, уверен, они бы ужаснулись и посчитали меня моральным уродом. После чего выдавили бы Аристида Эмери из своего социума или прикончили. Хотя, нашлись бы и такие, кто стал бы меня жалеть и попытался вылечить.
Да, я многое знаю, умею и не просто так считаюсь одним из самых мощных чародеев нашей планеты. Сильные мира сего завидуют мне. Однако, если зреть в корень, я просто пес, которого держат на длинном поводке. Я осознаю это и стараюсь забыть прошлое. Вот только оно раз за разом само напоминает о себе, и я снова вспоминаю тот день, когда убивал плененных эльфами бойцов отряда «Синий флаг». А потом приходят видения о зачарованном ошейнике контроля и бойцовых ямах Терхема, куда Гиарик аль-Войханди отправил меня на долгих пять лет. Тогда я не понимал, зачем он так поступил. Ведь я чародей и мог исполнять обязанности его подмастерья или служить древнему эльфу ходячей энергетической батарейкой, а вместо этого мне пришлось стать гладиатором и драться против соперников при помощи кулаков, дубин или примитивных мечей. Но хуже всего была ночь, когда я, благородный дворянин Тивера и дипломированный маг, одержав на песке арены очередную победу, становился подстилкой для жаждущих экзотики пожилых эльфийских женщин из низших каст. Они платили моим надсмотрщикам деньги, и я становился их сексуальным рабом, который не мог сказать «нет» и делал все, что мне приказывали. А они, как правило, были далеко не красавицы. Мерзость… Как вспомню, так всего передергивает. Хотя, если бы я имел более смазливую мордашку и привлек внимание какого-нибудь извращенца, все могло сложиться гораздо хуже.
С тех пор минули века, а я, несмотря на все мои старания, до сих пор ничего не позабыл. Сам себе говорю, что необходимо избавиться от негатива и очистить память. А потом сам же противоречу себе своими поступками. Вижу хороший бой двух кулачных бойцов и начинаю представлять, как бы они смотрелись на аренах Терхема. Встречаю юную по меркам этой расы эльфийку, чей род гордится своей древней родословной, и появляется желание стать ее первым мужчиной, растоптать невинность девушки и тем самым потешить свое самолюбие и гордость. Ведь как они ко мне, так и я к ним. И пусть эльфы нашего мира не являются кровными родственниками тех, кто издевался надо мной, и уж, конечно же, не имеют никакого отношения к Истинным Первородным, они на них похожи.
Впрочем, хватит нытья. У меня очередной кризис. Операция в магической школе «Борей» провалилась, и учитель меня наказал. Он хотел заполучить артефакты богоборцев, но более всего «Великий воскреситель». Наверняка, Гиарик собирался оживить свою любимую жену королеву Бессию, и когда драгоценный предмет божественного класса уже практически был у него в руках, план потерпел крах. Однако хуже всего то, что не ясно, кто нарушил наши планы и у кого артефакты «Борея» находятся сейчас, а Гиарик требует от меня найти виновника провала, и если я не справлюсь, он снова меня накажет.