Клан

– Ты, должно быть, издеваешься надо мной, - сказал он.

Бессер казался встревоженным.

– Это переработка мусора. Это просто переработка материала, срок службы которого истёк.

– Материал!
– возразил Уэйд.
– Это люди!

– Ну, они сёстры, да. Но больше они не годны к эксплуатации.

Уэйд прищурился сквозь щели. Искривлённые, раздавленные, поломанные - это были сёстры, которых Уэйд сбил на машине Уайта. Они лежали живыми на конвейере, залитые чёрной кровью. Лента поочерёдно подавала их в зияющий бункер - затем раздавался визг - и из желоба на другом конце выходили большие брызги чёрного мяса, как фарш. Так поступали с повреждённым товаром. Они перемалывали их в пищу.

– Мы здесь хорошо едим, Уэйд. И ты тоже будешь.

Сёстры, которых перелопатили в мясо в бункере, автоматически падали в какой-то чан. Уэйд почувствовал, что теряет сознание.

Бессер пошёл дальше. Подводы привели к бoльшему количеству проходов, что привело к бoльшему количеству знаков: ОСУЩЕСТВЛЕНИЕ ПОСТАВКИ, АККЛИМАЦИОННАЯ КАМЕРА, МОМЕНТ ЗАРЯДКИ. Сёстры передвигались, как ухмыляющиеся идиотки-рабыни.

– Сёстры - примеры технологий Властителя.

– Это не культ, - понял Уэйд.
– Это долбаный космический корабль, а эти женщины… инопланетяне.

– Это кросс-мультибредные интегрированные гибриды, но «инопланетян» будет достаточно, как, я полагаю, «космического корабля» будет достаточно для лабиринта. На самом деле это валентное ядро, гиперскорость, орбитальный, магнитный импульс, моментальный луч, групповой, дульный, кулон Me V, самопроизвольный распад / ускорение, эндодиермическая масса, энергия, преломляющая пара-мезикофотомеханическое поле, дееффееттрансистентный, динамический, максимальный, движущийся, мобильный, двигательный объект.

Уэйд уставился на него.

– О, и это всё?

Бессер взял его с собой и выбрался в наклонный проход с резьбовыми стенками, мысленный знак которого читался как ТОЧКА СЛЕЖЕНИЯ ЗА НАВЕДЕНИЕМ.

– Ты знаешь, что такое электромагнитная энергия?
– спросил Бессер.

– Свет, звук, излучение - вот такое дерьмо, да?

– Да, Уэйд, такое дерьмо… растянутые на бесконечной длине волны, и эти длины волн существуют повсюду, - Бессер на мгновение помолчал для эффекта.
– Они источник энергии.

– Ты имеешь в виду, что вы не заправляете эту штуку топливом?

– Представь всю Вселенную как озеро, Уэйд. Поверхность озера - это электромагнитная энергия, а лабиринт - это в некотором смысле лодка. Аппарат в этой комнате противодействует электромагнитным волнам, позволяя лабиринту плавать, так сказать, по озеру, в то время как проводящие устройства используют активные свойства тех же электромагнитных волн, создавая импульс кинетической энергии, который продвигает лабиринт с феноменальной скоростью.

– Тогда как он поддерживает себя, когда не движется?

Впечатлённый, Бессер повернулся.

– Отличный вопрос, Уэйд. В неподвижном состоянии лабиринт, конечно, не может использовать активную подвижность электромагнитных волн. Таким образом, он создает своё собственное статическое электромагнитное поле, высвобождая сохранённую молекулярную активность, ранее обработанную во время перехода двигателя. Мы называем это стасисфилдом.

– Батарея, - заключил Уэйд.
– И поэтому вам нужно поскорее уехать. Потому что у вас разряжаются батареи.

– Точно. Твоя проницательность заслуживает похвалы, - Бессер перевёл его на другой служебный проход.

– Перед тем, как испытать полное истощение, мы перезаряжаем стадионное поле за один спонтанный импульс оставшейся сохранённой потенциальной электронной активности. Это произойдёт сегодня, за пять минут до полуночи. Потом…

– Взлёт, - сказал Уэйд.

– Больше похоже на магнитное отталкивание, но да, лабиринт будет проецироваться обратно в активный электромагнитный поток космоса.

– Куда?

– На следующее задание по приобретению экземпляров. Мы переходим из мира в мир, Уэйд. От галактики к галактике.

Уэйд был поражён.

– Какого хрена?
– крикнул он.
– Хоронить студенток? Отрывать людям головы? Зачем?

Бессер глубоко усмехнулся.

– Я покажу тебе зачем. Следуй за мной.

Странный свет загудел вокруг головы Уэйда. Никаких осветительных приборов не было, но каким-то образом он мог видеть сквозь сплошную тьму. Мысленный знак парил: ТРЮМ#4. И следующий: ТРЮМ#5; и далее: ТРЮМ#999. Проход представлял собой бесконечный лабиринт.

Но следующий знак светился: ВЗРАЩИВАНИЕ.

Тёмный оранжевый свет пульсировал в длинной узкой камере. У стены стояли на стеллажах большие канистры. Другая сторона представляла собой половину стены, которая была наклонена вниз.

Бессер указал.

– Тысяча царств, конец которых - совершенство.

Уэйд затаил дыхание, глядя через край. Из слоёв оранжевого света производственные слои спускались всё ниже и ниже. Это было похоже на взгляд вниз по склону горы высотой в несколько километров. На каждом уровне происходило движение, белые тела суетились взад и вперёд по тайным проходам, толкая вещи в каком-то безымянном бремени.

– Что это за хрень?
– прошептал Уэйд, больше про себя.

– Утроба для целых цивилизаций, - символизировал Бессер.
– Перерабатывающее предприятие, где генетические структуры изолированы по наиболее полезным свойствам, скрещены друг с другом, регрессивные гены удалены, жизненно важные гены усилены. Мы извлекаем из жизни жизнь, комбинируем её и воссоздаем - всё в соответствии со спецификациями Властителя.

Глаза Уэйда были прикованы к светящейся пропасти.

– Природа низка, но мы заставляем её служить более высокой цели. Лабиринт - лишь один из многих; они переходят из мира в мир, обрабатывая доминирующие формы жизни, чтобы однажды создать безупречное царство. Мы берём лучшее из всего и делаем это ещё лучше.

– Для Властителя?

– Для генерального плана. Наш мир проклят своей собственной ошибкой. Война, ненависть, преступления и так далее. К сожалению, все остальные миры в этой Вселенной такие же. Все, кроме одного. Мира Властителя.

Уэйд больше не мог смотреть в этот Гранд-Каньон плоти. Он попятился, пошатываясь, словно одурманенный.

– Производительность против отходов, - восхвалял Бессер.
– Человечество расточительно здесь и везде. Но генеральный план отбирает хорошее от плохого, из всех миров, к единственной, объективной цели. Какое может быть лучшее определение совершенства?