Кланы пустоши
Шрифт:
Мать говорит: «Доброе утро, дети».
«Дабуто…» – лепечет Мика, показывая редкие молочные зубы.
Туран тоже хочет ответить, но тут мать и отец поднимают головы, безмятежность на их лицах сменяется удивлением и страхом. На землю падают красные отсветы, темнеет небо; Туран оборачивается – ферма горит. Пылает сарай, крыша дома провалилась, стоящий на коленях посреди двора Назар медленно валится лицом вперед, и между лопаток его торчит нож с деревянной рукоятью. И хотя механик далеко, Туран видит: на рукояти выжжена буква «М». Позади Назара скачет объятая пламенем лошадь, бешено ржет, молотит копытами землю, за ней волочится привязанная за ногу Брута. Старуха мертва, руки откинуты назад, голова
Он оборачивается – и видит, что отец с матерью лежат на земле. Они обгорели, теперь это черные мумии с провалами глаз на обугленных лицах. А Мика? Ведь Туран все еще держит брата за руку, он и сейчас ощущает его пальцы в своих! Туран поворачивает голову – Мика стоит, ощерившись, выкатив залитые кровью глаза, приоткрывает рот с осколками выбитых зубов и говорит детским голоском, коверкая слова: «Ты меня отпустил. Убил меня. Это ты меня убил…»
Туран Джай рывком сел в клетке, вскрикнув, сжал кулаки и с размаху ударил по днищу. Боль пронзила запястья. Он упал на бок, прижав руки к груди, замер.
Ночь близилась к концу, в небе гасли звезды. Вдруг на востоке их закрыло что-то продолговатое. Туран решил, что это снова платформа, – но нет, оно летело слишком низко и было меньших размеров.
Пленник снова сел, кулаками вытер глаза. Незнакомый аппарат медленно плыл над холмами, удаляясь от лагеря. Заметив, что Така сидит, поджав ноги, рядом со спящим манисом и монотонно раскачивается взад-вперед, перебирая косточки и когти на ожерелье, Туран шепотом позвал:
– Така! Что это летит? Это не платформа!
Проводник, не оборачиваясь, равнодушно сказал:
– Ставр давно тут. Пузыри надувал. Пар горячий, Ставр говорил, вверх тянет. Летает.
Туран хотел узнать, кто такой Ставр, но тут раздался возглас стоящего на часах Лехи. Вскинув пороховой самострел, парень с испугу шарахнул в небо.
Поднялся шум. Бандиты полезли из-под машин, из «Панча» выскочил полуголый Макота с ружьем в руках и своей неизменной шляпой на голове. Пока разбирались, кто стрелял, в кого и зачем, летательный аппарат исчез из виду в рассветных сумерках.
Макота сгоряча чуть не грохнул Леху, но затем поразмыслил – и похвалил за наблюдательность, поставил даже остальным в пример, сказал: «Вот, значит, хлопцы, как надо караул нести».
Быстро светало. Пар поднимался призрачными колоннами, тихо булькало в заводи, возле которой стоял лагерь.
Крючок с Маликом принесли лохань с арбузными корками, поставили перед манисом и по очереди пихнули его сапогами в бок. Ящер зашипел, вскочил и принялся жрать, брызгая арбузной мякотью.
Тем временем бандиты собирались в путь. Дерюжка, Бочка и Захар спешно ремонтировали колеса мотофургона, Леха с Морзом осматривали мотоциклетки, им помогали угрюмо-молчаливый Стопор и вечно всклокоченный молодой Ханга. Кромвель у повозки расправил сеть для ловли сайгаков, встряхнул и начал складывать особым образом.
Небо из серого стало светло-голубым, показавшееся над горизонтом солнце окрасило столбы пара в нежно-золотистые тона. Крючок забрался на телегу, поплевав на ладони, взялся за вожжи и поднял шест. Така присел у воды, зачерпнув, плеснул в лицо. У берега
булькнуло, и рядом с проводником из жижи выбралось склизкое зеленоватое тело. На плоской морде блестели мутные бессмысленные глазки.– Кальмарка, – одновременно произнесли Туран и Крючок.
Така отскочил, как ошпаренный, выхватил плавник катрана из-за пазухи. В воздухе прошелестела брошенная Кромвелем сеть, накрыла выползшую на берег тварь. Длинное, как у змеи, тело свернулось кольцами, все больше запутываясь в сетке. Проводник опустил нож. Подошедший к заводи охотник достал револьвер и дважды выстрелил в извивающуюся тварь.
– Чё там? – крикнул Макота с крыши «Панча».
Така ответил:
– Мурена. Хищник. На охоту вышла, могла всех погрызть ночью.
– Так чё ж ты, знаток пустыни, не предупредил?!
– Гнездо под водой. Така давно не встречал мурен. Редкие твари, очень-очень.
Кромвель смерил проводника презрительным взглядом, вытряхнул мертвую мурену из сети и ушел.
– А жрать ее можно? – поинтересовался подошедший Морз.
– Мясо нежное. Освежевать и засолить могу, – предложил Така.
– Так давай! – Морз похлопал себя по животу.
– Еще прозеваешь чего – я тебе мозги вышибу, как вон Кромвель мурене! – крикнул Макота.
Така не ответил, подхватил за хвост рыбину с короткими лапками на боках, хищницу, которую Крючок и Туран приняли за безобидную кальмарку, взмахом ножа распорол ей брюхо. Споро выпотрошив рыбу, прополоскал внутренности в озере и пошел к повозке.
Загудел двигатель «Панча», завелись мотоциклетки. Атаман снова выбрался на крышу, огляделся изпод руки, посмотрел в небо и крикнул:
– Выступаем!
Глава 12
Скалы и Огненная долина остались позади, вокруг снова лежал затвердевший ил. Люди изнывали от жары.
Утром Така показал на темное облако, которое плыло с востока, и пояснил, что это та самая буря, застигшая их еще в первый день пути – она описала круг и теперь возвращалась. По словам проводника, иловые облака могут путешествовать по пустыне долго, много дней, и самое плохое происходит, когда они сталкиваются. В том месте начинают беспрерывно бить молнии, ураган может запросто унести человека, и в конце концов две бури закручиваются громадным смерчем. Такие воронки способны поднять в воздух тяжелую машину и зашвырнуть аж за границу пустыни.
Крючок, в последнее время внимательно слушавший проводника, предложил разбить лагерь на светлой прогалине, видневшейся между холмами впереди, и направил повозку туда.
Така спорить не стал. Он забрался на клетку Турана, а потом слез и объявил, что бури бояться не стоит, она пройдет стороной, потому как ветер поменялся. И, погрустнев, добавил, что кочующие с облаком скаты снова не заберут Таку, а жаль.
Немного позже Туран спросил, что это значит – «не заберут»?
И проводник рассказал о том, во что верят кочевники. Встречи с предками и почившими друзьями достоин лишь человек, которого унесут небесные скаты. Избранный увидит тех, кто давно покинул этот мир ради мира иного – много лучшего, чем Пустошь и Донная пустыня, мира, где вдосталь воды, где ил порос буйной зеленой травой и мяса хватает всем.
Но что значит «заберут»? – повторил Туран, и Така пояснил: значит – съедят. Скаты – хищники, которые целыми сезонами неподвижно лежат на иле. Когда поднимается сильный ветер, они отталкиваются плавниками, тела их подхватывает буря и несет над пустыней. А если хищник замечает добычу, он изгибается – и ветер швыряет его вниз. Схватив жертву, скат нагоняет стаю.
Така хотел стать добычей, но небесные скаты не позарились на старика.
– Ты не старик, – хмыкнул Крючок. – Совсем не похож. Я и то тебя старше.