Клетка. Грудная клетка

– Что?! Да как ты…

– Спокойно, – он спрыгнул со стула и отскочил к окну, прыснув от смеха. – Я не смотрел всё, только начало, мне и этого хватило.

Я все же кинула в него чем-то, что оказалось какой-то книжкой. Стальцев рассмеялся в голос, наблюдая за тем, как я багровею с ног до головы, вот прям до кончиков волос. Мне стало так ужасно стыдно за то, что я сделала.

– Ты точно не смотрел? – подступив к нему, грозно спросила я.

– Да нужны вы мне больно, – успокоился он. – У меня есть видео более качественного содержания, только я название того порно-сайта не помню.

– Ты же понимаешь, что я с тобой сделаю за вранье, да?

– Твоя яичница, – кивнул в сторону плиты Артем.

Я обернулась и, на ходу матерясь, ринулась к плите. То, что должно было стать моим аппетитным завтраком, сейчас напоминало сгоревший пластик: скрученные и сожженные до угольков яйца и колбаса, с соответствующим горелым запахом.

– Ну, классно, – выдохнула я, выбрасывая «завтрак» в мусорное ведро.

– Мда, Андрей на твою стряпню точно будет жаловаться. Дай сюда, лучше я приготовлю, – он забрал у меня пустую сковороду и сунул её в посудомоечную машину. – Смотри и учись, а ещё девушка.

– Ты типа у нас шеф-повар? – удивленно я наблюдала за мимикой Стальцева.

– Когда у тебя нет мамы, ты обязан научиться готовить, – бросил он, доставая чистую сковороду из шкафа.

– Но это не делает тебя меньшим говнюком, – возразила я, усаживаясь за стол.

– Ну, вообще-то, делает, – скорчил гримасу Артем, открывая холодильник. – Ты ещё и не проницательная, оказывается.

– А ты идиот, – не уступала я. – Потому что только идиот может вести себя, как полное дерьмо, а потом…

– Я все ещё полное дерьмо, если тебе от этого будет легче, – отозвался он, нарезая колбасу.

– Ты не поверишь, мне на самом деле от этого легче. И почему ты на психолога учиться не пошел?!

– Потому что ты пошла. Я знал, что не выдержу конкуренции с тобой.

– Это так мило.

– Не так мило, как ты в махровом халате, но… Да, мило, знаю, – закрыв сковороду крышкой, он повернулся ко мне. – Ох, я такой классный.

– Не расплачься от счастья, – все же усмехнулась я, наблюдая за парнем.

– Я бы расплакался, но тогда у меня тушь потечет. Как же мне тогда телочек клеить?!

– Чтобы клеить телочек, необязательно краситься. Посмотри на меня, например.

– Вот поэтому я и говорю про тушь. У тебя же нет девушки?

– Как и у тебя.

– Нууу… Я бы не стал так говорить, – он причмокнул и снова повернулся к плите.

– Мир сошел с ума.

– Не весь мир, – поэтично начал Стальцев, – а только два влюбленных человека, чьи сердца…

– Ты всегда себя так ведешь?

– Нет, только когда мне дают.

– Это ужасно, – я поежилась, представив Волди вместе с этим придурком.

– А мне было хорошо… – мечтательно проговорил Артем.

– Фу, заткнись! Дебил.

– Эй, я пытаюсь хоть как-то помириться с тобой.

– Смерть Ромы ты этим не компенсируешь, – холодно сказала я, когда он поставил передо мной тарелку с нормальной, наконец-то, едой.

– Блять, а обязательно было мне об этом напоминать?!

– А то ты уже успел забыть.

– Он был моим единственным другом, – процедил Стальцев. – Не затрагивай эту тему больше, ладно?

– Ладно, – как-то я быстро сдалась. Может, потому что Рома мне самой был дорог как друг?

– Если спросят, я насчет охраны Аркаши уехал, – подхватывая со стула куртку, сказал Артем.

– А на самом деле?

– Я… Надо убедиться, что Кирилл умер, потому что… Впрочем, не важно. Просто никому не говори, хорошо?

– Окей, – согласно кивнула я. – И… Спасибо за завтрак, ты неплохо готовишь.

– Спасибо, – искренне(!) дружелюбно улыбнулся Артем и вышел в коридор.

По правде, день начался не так уж и плохо, учитывая общество Стальцева. Я бы даже могла назвать его нормальным человеком, конечно, в рамках нашей с Волди шизанутости. Покончив с завтраком, я поднялась наверх и с умилением посмотрела на сопящего на кровати полуголого Фейта. Если вычеркнуть из моей жизни все то дерьмо, что случилось недавно, встреча с Андреем была самой лучшей в моей жизни. Я склонилась к нему и провела рукой по взъерошенным волосам. Парень что-то пробурчал во сне в подушку и перевернулся на другой бок. Я заботливо улыбнулась, отметив для себя уже в который раз, что этот засранец чертовски хорош.

Переодевшись и спустившись в гостиную, я застала там распластавшегося на диване Аркашу. Все ещё в костюме пчелы, мужчина запрокинул голову и тихонько похрапывал, иногда подергивая одной ногой, закинутой на спинку дивана, а вторая же стояла на полу, словно в любой момент он мог проснуться и побежать по делам. Я понимала, что всю ночь Стальцев-старший был в отрыве и что сейчас всего восемь утра, но ещё я понимала, что ему надо на работу, скорее всего.

– Эм… Аркадий Владимирович, – я легко пихнула его в паралоновый живот, – Аркадий… АРКАДИЙ ВЛАДИМИРОВИЧ!!!

Мужчина резко вскочил и тут же схватился за голову. Мало того, что когда так быстро поднимаешься, у всех будет кружиться голова, а дак он же ещё и с похмелья. Эх, несладкое утро.

– Охххх… Викуша… Я… Я сейчас, – зажав рот рукой, он выбежал из гостиной.

Я только закатила глаза и уселась на диван, бросив на пол огромный тапок от пчелкиного костюма. Что тут можно делать, в этом закрытом пространстве, я не представляю, правда. А ещё меня посетила странная мысль, к которой я, к своему ужасу, быстро привыкла: я захотела вернуться домой. Захотела вновь в свой универ, увидеть знакомых, преподавателей. Только я не могла же все сейчас бросить и вернуться сама. Эти люди, все они – и Вика, и Андрей, и Аркаша, и даже Артем – успели стать мне близкими, каждый по-своему, я к ним привыкла. А этот дом… Я настолько к нему привыкла, чувствую себя тут как дома. Но это не мой дом. И это все не моё. Я никогда не любила Минск и не полюблю, и хотя мы сейчас за городом, я все равно… Не знаю, мне как-то не по себе. В голове множество мыслей. То, что мне надо вернуться, чтобы продолжить учебу. То, что я не смогу без слез уехать отсюда. То, что умер близкий мне человек, практически друг. То, что с нами теперь все будет хорошо, потому что Кирилл мертв. То, что у меня есть самый лучший в мире парень и офигенные друзья. То, что я все это пережила…

– Ох, Викуся, прости мне мой вид, – извинился Аркаша, вернувшись в гостиную. – Эта вечеринка… Я совершенно не был готов.

– Не были готовы к вечеринке? Это как?

– Я хотел улететь во Францию за своей дорогой Лизонькой, – он прошелся по комнате, подбирая с пола разноцветные закрученные ленты.

– Лиза – это ваша жена? – предположила я.

– Да, моя Лизонька… Ей сейчас совсем худо стало, я не хотел Артема расстраивать прежде времени, хотел сам все узнать… Не поможешь? – он подошел ко мне и повернулся спиной.

– Да, конечно, – я расстегнула молнию и вопросительно посмотрела мужчине в спину. – А что с вашей женой?

– Она заболела очень сильно, – было видно, что ему тяжело об этом говорить. – После того, как она однажды упала с лестницы, она сломала себе ребро. Кусочек откололся и задел легкое, прошел насквозь и прямо в сердце. Операцию сделали, но там что-то пошло не так, и пришлось отправить её на реабилитацию во Францию, говорят, только там есть соответствующее оборудование… Прости, что все это тебе рассказываю, ты же просто из вежливости спросила, – кисло улыбнулся Аркаша.