Клинки севера

А ведь она едва не забыла. Чуть-чуть не забыла то, ради чего отважилась на безумное путешествие, ради чего искала Вилля…

— Сто-ой!

Волк нехотя опустил крылья. " Не останавливай, пожалуйста, не надо! — умоляли исподлобья жёлтые глаза. — Только не при них. Только не сейчас…"

Алесса протянула завязанный узлом носовой платок Лису, который, судя по блаженной улыбке, уже предвкушал себя в роли лихого наездника.

— Вот, возьмите на удачу, — сказала невеста гвардейца Империи.

— Что это?

— Земля. Земля из дома… Берегите себя.

Чёрные губы растянулись в улыбке, отчего волчья морда забавно сморщилась; тяжёлый хвост вильнул.

"И я люблю тебя, упрямица…"

Алесса вернулась в хижину последней.

На столе, беспомощно поджав лапки, лежал мотылёк с обгоревшими крыльями. Зрелище пробрало до костей; внутри всё обмерло, по коже пробежал морозец. Алесса по ниточке, что полгода назад связала их сущности, потянулась к аватару, но наткнулась на глухую стену.

Вилль перекрыл эмоциональный канал.

1. Эльфийский алфавит.

ГЛАВА 16

Они шли шаг в шаг по противоположным обочинам дороги, отстав от команды на добрый десяток саженей. С его стороны тянулся непролазный кустарник, с её — расстилалось поле да белела вдалеке крепостная стена столицы.

— Давно ты понял?

— Когда брат рассказал, что с ним сделали. Не было смысла накрывать город куполом, если Вилля держали под контролем, а я, как он думал, не могу менять ипостась.

— У меня выхода не было. Когда я сказала о смерти твоего якобы хозяина, у тебя едва выдержало сердце. А ты и так чудом выкарабкался с того света. Потом… я узнала тебя лучше. Аватары когда-то защищали Королей, но чтобы прислуживать им за столом? Сомневаюсь. Я вспомнила, что на приёме Арвиэль был не слишком дружелюбен с посланниками Силль-Миеллона, и предположила, что вы одной расы. Друзья наверняка… Мне ничего не оставалось, кроме как дать тебе надежду в то, что твой друг уцелел.

— А если бы не уцелел? Что бы тогда придумала? Ты же обещала помочь мне найти его!

— Что-нибудь, да придумала бы… Тебя это огорчает?

— То, что я поклялся в верности патологической лгунье, которая врёт, как дышит, и по своей же мерке судит всех? А ты как думаешь?

— Я не обязана оправдываться, Эданэль, — в голосе кэссиди послышалось раздражение.

— Да я и не жду.

— Когда мы попадём во дворец, я верну тебе клятву.

— Конечно. Ведь ты обещала… Повелительница, — встряхнув мешок, Дан поспешил нагнать остальных. Алессин леденец-ускоритель они поделили на восьмерых и в Жемчужную Бухту планировали добраться до рассвета.

А парой часов ранее Дану удалось переговорить с Виллем. Младший брат отчитал старшего, как пацана, не стесняясь в выражениях. Дан не возмущался, ибо было, за что. Выпустив пар, Вилль вздохнул: "Ты читал "Свод Правил" в переводе на межрасовый, а его и в руки-то взять тошно — через строчку плюнуть хочется. Клятва даётся по велению сердца, а формулировка — только слова. На слове поймать невозможно. Но даже если бы ты клялся всерьёз, кто покарает тебя за отступничество? Пресветлая? Богиня наследницы? Иллиатар? Нет, Дан, единственный наш палач — наша совесть…"

— Спасибо, что заступился, Дан! — услышал вдогонку полуэльф и притормозил.

— Хоть слово правды ты мне сказала?

— Я действительно собираюсь покончить с произволом в наших тюрьмах.

***

Три тысячи метров над уровнем моря.

Под крылом плывут крыши домиков, горошинами затерянные в зелени садов; антрацитом блестят пиалы прудов и маленьких озёр; ухоженные поля перемежаются стройными полосками рощиц. Там — иллюзорное спокойствие и неведение, ревностно оберегаемое магами.

А здесь, наверху — настоящее. Ветер, холод и тьма. Одиночество.

В одиночку — так будет легче.

Нить, связующая аватара и его Тай-Линн, — одно из проявлений шестого чувства, которое люди называют интуицией, и пресечь её — всё равно, что внезапно лишиться зрения или слуха. Вилль ощутил это сразу. Волк встрепенулся и заворчал в предвкушении Большой Охоты. "На охоте нет места состраданию, есть только хищник и его добыча", — рычал внутренний зверь, и Вилль был с ним согласен. Ледяные вихри вымыли чужую тревогу, а вслед за ней и свербящее желание забыть обо всём и вернуться к Тай-Линн. Ушло постороннее, что могло бы отвлечь: страх перед разлукой, неуверенность в успехе, боязнь снова причинить кому-то боль, неуместные мысли о детях.

Картины недельной давности, потускневшие было с появлением в Скадаре Тай-Линн, вновь замелькали отблесками стального клинка, резкими, ощутимыми, казалось, физически. Вспомнилось то странное безразличие, почти животное отупение, в какой-то момент охватившее Вилля целиком. А ведь он едва не сошёл с ума в клетке. Вопреки расхожему мнению, что эльфы не подвержены душевным болезням.

Если не разберётся с должниками сразу, чувство досады будет преследовать всю жизнь. Гвардеец Неверрийской Империи не позволит вытирать о себя ноги и тем самым бесчестить имя Повелителя. Права такого не имеет.

Но боялся Вилль того, что, почуяв ненавистный специфический запах лаборатории, он не удержит зверя под контролем и превратится в ураган, жестокий и беспощадный, как сама природа. Он понимал это и не хотел, чтобы знала Тай-Линн. И кто-либо другой.

Аватар летел на юг в Горькую Пустошь. Крутой холм, заросший полынью, горечавкой и лютиком обходили стороной и копытные, и хищники, лишь вездесущие невидимые грызуны сновали в густых горьких травах, да роились насекомые. На первый взгляд, маленький полуостров Плит казался безжизненным, но это было не так. Жизнь бурлила под землёй.

Десять бетонированных ярусов в толще природного грунта. Просторные кабинеты, лаборатории и палаты, соединённые широкими коридорами, выкрашенными в светло-зелёный цвет, где без труда разъедутся две встречные каталки. Гигантский бестиарий, поделивший пятый ярус с опытными кабинетами, которые Вилль возненавидел всем сердцем. Анатомичка на шестом, куда он мечтал попасть поскорее. Что находится ниже, аватар не знал, да это было и неважно: Лис решил заложить взрывчатку на пятом ярусе, где заканчивались краткие порталы общего пользования, у несущих конструкций. Доступа к нижним у Вилля не было, а рисковать на лестницах заговорщики не намеревались. Времени и так в обрез — две минуты до того момента, как вся конструкция провалится. Время высчитали по часикам наследницы с точностью до секунды, а сейчас крошечный механизм лежал в кармане Лиса. Практически весь персонал сегодня выходной — даже клятым Одарённым ничто человеческое не чуждо. Минимум охраны, начальники отделов на празднике в столице. Сегодня они не ждут гостей.