Клон

Его забрали из спецприюта в пять лет и дали имя, потому что он удачный экземпляр и получился с первого раза. Психокорректоры приюта пытались возразить и образумить семью Дэноплэ. Они ссылались на то, что нет соответствующих протоколов. Что это неприемлемо и не этично. Но семья настояла, надавила и получила Нильса. Его передали под патронаж умников, и это тоже – повезло.

Нильс – клон. Он знал об этом с рождения и видел напоминание всякий раз, когда смотрелся в зеркало. На лбу, ближе к кромке волос и за левым ухом было набито КД 146/1.0. Клон действующий. Индивидуальный. Если разглядывать внимательно подушечки пальцев, то на среднем пальце каждой руки можно увидеть маленькую родинку – вживлённый чип, который считывается любым биометрическим сканером. Таких точек на теле Нильса несколько. Он весь посчитан, как любил шутить хозяин. Он весь посчитан, помечен и всем телом и мыслями принадлежит хозяину – Себастьяну Дэноплэ. Любимому и единственному сыну крупнейшего финансиста Эдварда Дэноплэ и его жёны Анны-Марии, наследницы древнего аристократического рода.

Нильс знал, что, получив разрешение на рождение сына, Эдуард и Анна-Мария сразу же заказали клона. Всё получилось удачно. И сын, и клон – с первой попытки. Об этом писали все таблоиды. Новость обсуждали и обсасывали целых восемнадцать часов и девятнадцать минут.

Потом семья Дэноплэ забрала Нильса домой. Эту новость мусолили ещё дольше. Хейтеры кричали о недопустимости такого поведения. О создании ненужного прецедента. Статус компаний, занимающихся воспитанием и коррекцией клонов, упал на несколько пунктов и не восстанавливался два дня.

Но семье Себастьяна было всё равно, ведь он сказал: «Мне скучно, хочу клона». И Анна-Мария сделала так, чтобы это стало возможным. А что по этому поводу говорили другие, её не волновало. Её вообще ничего не волновало, кроме Эдварда и Себастьяна, и Нильс стал жить с ними. Получил имя, дом, семью, образование, приключения – весь мир. Возможность жить как человек. И при этом всегда помнил, что он клон. И создан для донорства. Если что-то произойдёт с хозяином Нильс – донор. Любой своей посчитанной идеально подходящей частью тела, принадлежащей семье.

***

Закон Второй. Клон должен повиноваться всем приказам, которые даёт человек, кроме тех случаев, когда эти приказы противоречат Первому Закону

Старый отель, в который привезли Нильса, находился в адаптивной социальной зоне. Просторная чистая комната, на светлых стенах рисунок из мелких розовых цветов. Два огромных окна с видом на пустые трубы давно остановленного завода. Третий этаж, сразу под крышей. «Ближе к звездам», – подумал Нильс, оглядывая своё новое жилище. Комната была практически лишена мебели. Только самое необходимое: кровать, платяной шкаф, комод с тремя выдвижными ящиками, письменный стол и жесткий стул с высокой спинкой.

– Хозяева отеля семейная пара без детей, – выкладывая из своего портфеля на письменный стол папку за папкой, начал разговор юрист. – Они обещали за тобой присмотреть и помогать. Не уверен в размере их возможностей, но обижать и оскорблять тебя они точно не будут.

Юрист перебирал бумаги и был сосредоточен исключительно на своих действиях. Умник, вынужденный находиться здесь протоколом для подтверждения психологического состояния клона, переминался с ноги на ногу на пороге комнаты и молчал.

– Ознакомься, пожалуйста. Я заберу эти бумаги с собой. Не стал делать аудиозапись, помня, что обучался ты вместе с Себастьяном, – мужчина передавал бумаги Нильсу, комментируя. – Подтверждение твоего права здесь находится, право на свободное перемещение, право на самостоятельное распоряжение выделенными денежными средствами, официальный отказ семьи на смену твоего статуса, подтверждение спецприюта об информированности, документ о твоём физическом и психическом здоровье, запрет на работу, дарственная на книги, что тебе подарил Себастьян. На каждую отдельное.

Юрист сделал паузу и посмотрел на Нильса.

– В книгах есть микрочипы на случай потери или кражи, ты знаешь, это обычная процедура. И всё же я не советую их кому-либо показывать. Рекомендую вообще не афишировать своё умение читать. Хозяева отеля за тобой присмотрят, да. Но они не твои опекуны. Заступаться не будут. То, что ты единственный на сегодняшний день отказной клон, к сожалению, знает уже весь мир. Не дразни ЗЛОКИ. И вот ещё.

С этими словами семейный юрист достал из своего бездонного портфеля простую серую коробочку с логотипом компании, выпускающей личные браслеты-коммутаторы для среднего класса.

– Не положено, – ровно заметил Нильс, равнодушно взглянув на коробку.

– Теперь данный браслет скорее необходимость, обеспечивающая безопасность. Разрешение на ношение у тебя имеется.

Юрист бережно достал браслет из коробки, разблокировал и занялся настройками.

– Чью? – тихо уточнил Нильс.

– Что? – мужчина покосился на клона.

– Чью безопасность обеспечивает браслет? – повторил Нильс свой вопрос.

Юрист сдержано улыбнулся кончиками губ и снова погрузился в настройки браслета. Закончив, всё же ответил на вопрос Нильса.

– В первую очередь – твою. Безопасность и информированность. Все разрешения и протоколы в него загружены. Полиция, медики, специнтернат – на быстром голосовом наборе. Мой номер в случае возникновения любых юридических вопросов тоже и… – он вопросительно посмотрел на умника, который так и не прошёл дальше порога комнаты.

– Моя миссия закончена, – ещё больше сжав и без того узкие губы, процедил умник.

– И на этом всё, – вздохнув, закончил семейный юрист. – У тебя есть вопросы, Нильс?

– Только один: что мне теперь делать?

***

«Ждать», – сказал ему юрист.

«Ждать, ждать, ждать», – отдавалось в голове Нильса, пока он спускался по старым поскрипывающим ступенькам из комнаты, попрощавшись со своими сопровождающими.

«Ждать», – прозвенел ему над головой колокольчик, когда он вошёл в общую гостиную отеля на первом этаже.

– А мы уже заждались тебя, дорогой! – воскликнула невысокая черноволосая женщина, стоящая за стойкой бара.

Она улыбалась, и россыпь мелких морщинок как солнечные лучики разлеталась по её лицу.

– Какой ты славный, красивый мальчик. Проходи, проходи. Садись за стол. В оплату твоей комнаты входит полный пансион. У нас, конечно, еда не изысканная, но вкусная. Чуть позднее я познакомлю тебя со своим мужем. Сейчас он занят. Перебирает вещи в подсобке. Ну, знаешь, смотрит, что нам ещё понадобится, что можно выбросить, какие запасы пополнить.

Она тараторила, не останавливаясь и как будто не делая пауз для вдоха. При этом расставляла чистые бокалы по местам, переставляла бутылки, смахивала со стойки несуществующие крошки и совершенно откровенно разглядывала Нильса.