Клуб отъявленных негодяек

Ника сама не поняла, как добралась до улицы. На свежем ветру морозной ночи стало капельку легче. При каждом выдохе изо рта Ники вырывались клубы пара. «Где моя куртка?»

Хотя Нике уже через пол минуты стало холодно, она решила не возвращаться за круткой. «Может, Крисси ее заберет» — подумала Ника, но мысленно похоронила вещь. Она соврала себе, что до комнаты осталось еще немножко и двинулась в путь.

Фонари горели и Ника, как мотылек, решила держаться ближе к ним. Теперь она подумала, что сейчас неплохо было бы попасться кому-нибудь на глаза. Возможно, возникнут вопросы, какого черта она тут шляется, но ей бы сперва помогли.

Ника похлопала себя по карману штанов и с приятным удивлением обнаружила, что телефон она не посеяла. Ника разблокировала экран и улыбнулась. Еще даже не было отбоя!

Вдохновленная, Ника ускорилась. Порыва хватило метров на сто. Она как раз приблизилась к фонарю, который горел у входа в корпус второго курса. На мгновение в голове мелькнула радостная мысль, что, возможно, она уже добралась до своего корпуса. Но она растаяла, как только взгляд Ники наткнулся на табличку с номером.

Ника захныкала. На каждый вдох голова отзывалась новой болезненной пульсацией. Ника поняла, что не доберется до комнаты, если сейчас не отдохнет. Она оперлась о перило и села на ступеньку. Ступенька тоже была холодной, даже холоднее, чем кафель в туалете. Но Ника наверняка уже заработала себе цистит, так что терять нечего.

Ника просидела там до утра. По крайней мере ей так показалось. Уткнувшись головой в колени, она не сразу поняла, что ее кто-то зовет. Ника подняла голову. Пейзаж не поменялся. Та же темнота ночи, слегка поврежденная желтым светом фонарей, то же головокружение, призывающее тошноту. Только вот силуэт в паре метров прибавился новый.

— Эй… — тихо позвал он. — С тобой все окей?

Голос показался знакомым. Ника хмурилась и долго соображала, кто бы это мог быть. Силуэт тем временем подошел и Ника узнала в нем Дим Димыча.

— Эй… — снова начал Дима, но Ника подняла лицо, и он запнулся, а затем сказал: — О! Так это ты? Подружка Симки?

Ника хотела сказать «да» или в крайнем случае кивнуть. Потом она вспомнила, что еще даже не поздоровалась. Держась за перила, Ника поднялась. Но вместо слов «привет» или «здравствуйте» она ощутила во рту новую волну тошноты. В этот раз сдержаться не получилось. Ника перегнулась через перила и ее стошнило.

— А, понял, — сказал Дима и тон его стал менее дружелюбным. Но и злого ничего в нем не было. Просто вместо радости появилась жалость.

Ника не хотела вызывать жалость. Но уж как получилось. Она вытерла рот рукавом и обнаружила на нем новую дырку. Ника выкинет эту кофту сегодня же, чтобы на завтра не обнаружить вещей, которые бы напоминали этот вечер. Штаны, наверное, тоже ремонту не подлежат.

— Ты же с первого курса, да?

Ника развернулась и хотела кивнуть. Приводить голову в движение оказалось ошибкой. Она снова почувствовала, как рот наполняется густой слюной, но в этот раз получилось сдержаться.

— Понял, понял, — сказал Дима. — Больше никаких вопросов с ответом «да».

Он попытался улыбнуться. Ника тоже улыбнулась бы, но теперь она боялась отдавать голове хоть какие-то команды. Дима правильно расценил ее молчание и сказал:

— Ладно. Давай, клади руку мне на плечо. Вместе как-нибудь дотопаем.

Оля

Оля лежала и злилась. Ее глаза привыкли к темноте, и она хорошо различала предметы в комнате. Особенно пустые кровати Ники и Крисси. Они будто бы подсвечивались и чем дольше Оля на них смотрела, тем сильнее стискивались ее зубы. Когда разболелись десна, она перевернулась на другой бок.

Но и стена с горчичного цвета обоями не могла отвлечь ее от гневных мыслей. Оля начала считать барашков. В какой-то момент она сбилась со счета и от этого разозлилась еще больше.

Она включила маленький прикроватный светильник и встала. Сначала она раскрыла окно и немного постояла под прохладой ночного ветерка. Очень скоро ей стало холодно, и она пожалела, что вообще открывала окно.

Оля посмотрела на свою расстеленную кровать и поняла, что не хочет в нее возвращаться. Там, наверное, под подушкой, прячутся забияки, которые вытягивают из нее негативные мысли. Если так продолжится, то Оля просто расплачется, а ей не хотелось завтра быть опухшей.

Немного посомневавшись, Оля решила немного скорректировать план действий. Она сгоняет в библиотеку. Звучит отчаянно, но отвлечь ее сейчас может только любимая книжка. Оля возьмет «Джейн Эйр» и вернется обратно. Если идти быстро, то это займет не более двадцати минут. Оля посмотрела на часы. У нее есть пол часа. Интересно, библиотека работает так поздно? Ладно, даже если там окажется закрыто, то Оля хотя бы пройдется, а это тоже неплохая терапия.

Оля успела как раз вовремя. Розалина засиделась допоздна и разрешила ей забежать, но только на секундочку.

По дороге Оля встретила Ирину Григорьевну. Она беседовала с преподавательницей по психологии. Обе подняли брови, когда Оля проходила мимо.

— У меня есть еще двадцать минут! — воскликнула Оля, позабыв, что приличия требуют вначале здороваться.

Ирина Григорьевна с собеседницей улыбнулись, заметив в руках Оли книжку. Они не собирались ее ругать, разве что слегка припугнуть.

Оля забежала в комнату с колотящимся сердцем, будто нарушала какие-то правила. Она легла и, накрывшись одеялом почти с головой, принялась пролистывать «Джейн Эйр». На некоторых моментах она останавливалась, чтобы перечитать и получше их запомнить. Ее мысли постоянно куда-то уползали, а света, лившегося из светильника, который напоминал флюоресцентный гриб, хватало только чтобы утомить глаза. Поэтому далеко она зайти не успела к тому моменту, как под дверью стали раздаваться странные шорохи.

Кто-то ломился в комнату. Бандиты? «Какие бандиты?! — тут же пронеслось в голове. — Это подружки твои, две дурочки».

Оля встала с кровати, аккуратно отложив одеяло в сторону, и подошла к двери. Она прислушалась. Голосов не разобрать, только невнятное шуршание. «Так напились, что и дверь не могут открыть» — подумала Оля, скривив губы.

Она открыла дверь и поняла, что оказалась не права. Дурочка была только одна. Лица Ники не было видно — она опустила голову и волосы его занавесили. Ника вернулась без куртки, но зато со спутником. Она опиралась, точнее почти что лежала, на высоком парне, которого Оля раньше не видела. От этой картинки Оля даже приоткрыла рот, но не успела ничего сказать.

— Принимай… подружку, — сказал парень.

Оля кивнула, но брать на себя Нику не спешила. Она отступила на шаг, и парень сам внес Нику в комнату. Он положил ее на кровать Крисси, потому что она была ближе ко входу.

— Что с ней? — Спросила Оля, вытягиваясь, чтобы рассмотреть Нику через плечо ее спасителя.

Спаситель глянул на Олю, пытаясь понять, прикалывается она или нет.

— Ужралась, — наконец сказал он.

Оля хотела заметить, что правильнее, наверное, будет сказать «нажралась», а еще лучше «напилась». Но что-то ей подсказывало, что спорить с тем, кто непонятно откуда принес твою подругу в безопасное место — не лучшая идея.