Клуб отъявленных негодяек

— Такая себе из тебя подруга.

— Да я…

Ника хотела оправдать себя, но решила больше ничего не говорить. Она все еще считала, что поступила правильно. Да и с Крисси не убудет. Переживет она наказание, ей это будет только полезно! Главное, чтобы в этом семестре она больше не получила галочку в своей записке, а то прости-прощай КОН… Хотя, судя по тому, как Крисси чувствовала и вела себя последние дни, она была бы только рада уехать отсюда.

Дима молчал и делал вид, что не замечает Нику. На несколько секунд она почувствовала, что начинает злиться и на него. Но потом вдруг внезапная догадка залетела в ее голову, будто кто-то ее специально туда закинул.

— Погоди-ка… Ты почему так переживаешь?

— Ну… — теперь Дима стал мяться. — Я же видел ее на конкурсе, и она выглядела… не очень. Вот и решил спросить.

— Вы же даже не знакомы, — продолжала наседать Ника.

— Разве?..

Дима уже сменил тысячу занятий, только бы не встречаться с Никой взглядом. Столешница блестела от чистоты, а крышечки для стаканчиков стояли такой ровной стопочкой, что казались нарисованными под линейку.

— Дима… — начала Ника, хитро улыбаясь. — Тебе она что, нравится?

— Нет! — сказал Дима несравненно более резко и уверенно, чем все свои предыдущие слова.

Ложь.

— Ага! — воскликнула Ника. — Попался!

Дима стал все отрицать, но врать у него получалось плохо, особенно если учесть, что он врал Нике.

— Ну ты так не волнуйся, — сказала Ника, не приняв всерьез его возражения. — Это обычная ситуация. Крисси нравится всем. Это у нее такая способность… Стоит только посмотреть ей в глаза и все.

После этих слов Дима перестал сопротивляться. Ника даже обернулась на него, чтобы посмотреть, не случилось ли чего. Но Дима просто был в шоке.

— Правда? — нехотя спросил он.

— Правда, правда! Так что не ты первый, не ты последний.

Ника была так рада своему открытию, что перестала думать над тем, что говорит. После ее слов Дима погрустнел еще больше.

Глава 16

Оля

Обычно Оля старалась все делать сама. На первой заочной сессии она следовала этому правилу ровно до последнего экзамена, которого боялась больше всего. На самом деле помощь ей предлагали и раньше, но Оля отказывалась. Когда к концу плотного графика занятий в КОНе, начитки и экзаменов, Оля истощилась, то все же решила помощь принять. А если учесть, что ее предлагал человек, который был сведущ в педагогике, было просто грехом отказаться.

— А если попросят камеру включить? — беспокоилась Оля.

— Ну включишь, — отвечал Миша. — Ты же тут рядом сидишь.

Он держал в руках телефон Оли, где через несколько минут должен был появиться ее экзаменационный билет.

— Микрофон точно выключен?

— Собрание еще не началось.

— А, ну да…

Оля стучала пальцами по парте в библиотеке и нервно кусала губу. Она уже сильно сомневалась, что принимать предложение о помощи было хорошей идеей.

Хотя, с другой стороны, кто еще, кроме Миши, может хорошо справиться с экзаменом? Сама Оля ощущала себя категорически несведущей в предмете, по которому сейчас должен был начаться экзамен. А вот человек, который уже какое-то время сам преподает, должен знать все хорошо. Особенно если учесть, что этот человек Миша.

Чтобы отвлечься и хоть немного перестать переживать, Оля перевела взгляд на окно. Погода была замечательной. Хотелось выйти на улицу и долго-долго не заходить в помещение. Вероятно, сейчас там гуляет теплый ветерок, который пахнет весной.

— Началось! — сказал Миша.

Он все это время гипнотизировал экран телефона и, когда увидел билет, ощутил что-то наподобие волнения, хотя все его экзамены были сданы уже давным-давно.

Оля засуетилась еще больше. Созерцание окрестностей не помогло ей справиться с тревожным тремором, и она попала по кнопке не с первого раза. Когда задание открылось, Миша положил телефон на середину парты. Оба начали строчить в своих листиках ответы на вопросы, поминутно заглядывая в телефон.

В библиотеке они были одни, если не считать Розалину. Ее забавляла командная работа Оли и Миши и она то и дело кидала на них умиленные взгляды.

Оля больше не думала, что Розалина — девушка Миши. Но статус их отношений все-равно вызывал у нее вопросы. Каждый раз, когда они виделись, то едва ли не прыгали от счастья и так улыбались друг другу, что Оле становилось неуютно, хотя ничего такого на самом деле в этих улыбках не было. Оля пообещала себе, что расспросит Мишу после экзамена, какие их с Розалиной связывают отношения. Но нужно было сделать это как-то ненавязчиво, чтобы не вызвать подозрений в ревности. Оля думала, что она выше этого чувства, но оно возникало каждый раз, когда они с Мишей заходили в библиотеку.

Через сорок минут, практически одновременно, они закончили экзамен, рассчитанный на два часа, и обменялись листочками.

— Вот тут неправильно, — сказал Миша через несколько минут.

Оля заглянула в свой же листок Мише через плечо.

— Это почему?

Миша попытался объяснить, но Оля практически сразу же стала качать головой.

— В этом вопросе точно правильно. Я по учебнику помню.

— Ну а я тебе говорю, как оно на самом деле в жизни происходит.

Оля начинала сердиться. Вообще-то она могла просто ответить на вопрос так, как сама считала нужным. Но сейчас ей вдруг показалось необходимым доказать Мише, что ее вариант ответа более правильный.

— Не может быть такого, что мотивацией учащихся не является престижность получаемых ими знаний, — сказала Оля, стараясь звучать как можно представительнее, как будто от этого зависела правильность ее доводов.

— Может. Если они о ней не знают. А именно так обычно и происходит.

— Но нужно рассуждать логически… Это у тебя уже просто проф. деформация.

Миша пожал плечами.

— Ну отвечай тогда, как знаешь.

Он встал, протянул Оле ее же листок и ушел в переднюю часть библиотеки. Через минуту Оля услышала звуки оживленной беседы, которые прерывались хихиканьем, а то и целыми взрывами хохота.

Оля быстро переписала ответы из своего листика в бланк ответов. С отправкой она решила подождать, чтобы проверяющий ее преподаватель не подумал, что экзамен дался ей так уж легко. В листик Миши Оля больше принципиально не заглядывала. Она и сама справится. К тому же Миша закончил свои учебы уже, наверное, лет триста назад. Так что нельзя было надеяться, что его знания актуальные.

Перепроверив ответы, Оля откинулась на спинку стула и стала стучать по парте ручкой. Это происходило неосознанно и, когда Оля услышала свое имя в чужом разговоре, ее рука замерла сама собой.

— Что она там? — сказала Розалина.

— Экзамен пишет, — ответил Миша.

Они говорили в пол голоса, чтобы не мешать Оле. Но ей, разумеется, начало казаться, что это потому, что они что-то от нее скрывают.

— Как же хорошо перерасти все свои учебы и больше не писать никаких экзаменов!

— И не говори.

Голоса обоих снова были радостными. Оля не знала, куда себя деть. Вот значит как. Здорово перерасти ее возраст? Что же он с ней путается, раз в свободном доступе есть более зрелые дамочки?