Клуб пропавших без вести

Нина Николаевна пожала плечами.

– Видишь ли, я – человек рациональный, чуждый всей этой конспирологии. Да, я видела человека, похожего на брата. Такого же роста, чуть полнее, коротко стриженного и уже начинавшего седеть. Не скажу, что это было точное сходство, скорее что-то едва уловимое в том, как он повернул голову, глядя на ту школу, как вздохнул… Не успела я опомниться, как он сел в такси и укатил. Конечно, это был не Борька. Просто накануне я много думала о том, как он мог измениться за прошедшие годы, как радовался бы, глядя на сына. Так что, повторюсь, мои мысли и сама обстановка вполне благоприятствовали этому «видению». Призраков не существует.

Я снова видела перед собой старуху с потухшими глазами, оставшуюся под занавес жизни в полном одиночестве. Которое, кстати, было совершенно противопоказано человеку ее деятельного ума и кипучей энергии. Кажется, она еще пишет какие-то статьи, перезванивается с коллегами, и те отзываются о ней с теплотой…

– Нина Николаевна, а почему бы вам немного не разнообразить жизнь? – вдруг ляпнула, толком не подумав, я. – Понятно, выходить из дома тяжело, но можно ведь позвать друзей к себе. Организовать стол я помогу. Мне показалось, в институте вас вспоминают по-доброму, сотрудники не прочь навестить…

– Ох, Риточка, неудобно звать людей в такую обстановку, мне вовек тут не убраться, – покачала головой сестра Боба и, упреждая мой новый порыв, гордо вскинула седую голову. – А тебе я этого не позволю, еще что удумала! Дождусь своих помощниц, попрошу их.

Мой разум вдруг прорезала светлая мысль, и я решила, что пора учиться хитрить. Совсем чуть-чуть.

– Понимаете, какое дело… Не буду скрывать, мои дни на работе практически сочтены. Коллеги меня недолюбливают, а тот, которого вы выгнали, и вовсе взялся травить. Мы соревнуемся, кто лучше напишет материал, и перевес на его стороне. Шеф оплачивает все необходимые расходы, но откровенно меня не ценит…

Старуха сочувственно слушала меня, но, судя по недоуменному взгляду, еще не понимала, куда я клоню.

– Помогите мне отомстить! Давайте вместе «разорим» мое издательство ради благого дела. Пожалуйста, без вас я не справлюсь! Гульнем за счет нашего щедрого спонсора, для него это копейки! А я все сама проконтролирую…

Я еще битых полчаса уговаривала пожилую гордячку пустить к себе специалистов по уборке из клининговой фирмы, а потом потратила примерно столько же на увещевания принять в дар скромный ноутбук, который позволил бы общаться с внешним миром. Наконец, устав возражать, Нина Николаевна сломалась на возможности привести квартиру в какой-никакой порядок.

– Значит, жду тебя завтра, Риточка. Заодно покажу кое-какие семейные фотографии, вдруг пригодятся в твоем задании. И знаешь… – В глазах старухи заблестели слезы, и она на мгновение отвела взгляд, через секунду снова заговорив ровно и четко: – Я не верю в то, что мой брат жив. Он все-таки был известным человеком и вряд ли мог скрываться где-то неузнанным столько лет. Нет, не верю. Но… Словом, если ты все-таки его найдешь, передай: пусть позвонит.

Глава 4

– За перевозку багажа мы берем дополнительную плату, вас ведь предупредили? – недовольно бросил таксист, когда днище машины опасно просело под тяжестью огромного, набитого под завязку чемодана.

Я кивнула и уставилась в окно, надеясь, что неприветливый водитель не станет отвлекать меня разговорами на протяжении этой долгой поездки. Мне требовалось сосредоточиться и продумать план действий. Хорошенько поразмыслить за последние дни не удалось: я крутилась в хрущевке сестры Боба, контролируя уборку квартиры и подключение Интернета, обучая работе с компьютером, рассматривая старые семейные фотографии, а потом и помогая с обещанным угощением для гостей.

Общаясь с новой знакомой, я не чувствовала усталости. И, клянусь, действовала без задней мысли. Просто мне было приятно о ком-то заботиться – это отвлекало от горестных мыслей о личной потере и досады на собственную профнепригодность. Не говоря уже о том, что я снова окунулась в знакомый мне с детства благодаря деду чарующий мир бумажных книг, жарких споров переводчиков и приятных интеллигентных вечеров под фортепиано.

– Нравится? – спросила Нина Николаевна, закончив играть очередную незатейливую, но приятную мелодию. Я кивнула, убирая в сервант последнюю вымытую после приема гостей чашку. – Это брат написал. Еще в стародавние времена, до этих своих ужасающих творческих экспериментов. Ах, деточка, как бы мне хотелось, чтобы ты нашла того мальчика, Борькиного сына! Все эти ноты должны по праву принадлежать ему. Кто знает, вдруг он тоже стал музыкантом… Только бы тебе повезло!

Спохватившись, Нина Николаевна велела принести из другой комнаты маленькую шкатулку. И когда я выполнила ее просьбу, достала оттуда какую-то миниатюрную подвеску на цепочке. Приглядевшись, я распознала серебряный кулон в виде четырехлистного клевера.

– Держи, Риточка, – улыбнулась старуха. – На удачу. Что-то вроде семейной реликвии.

– Что вы, не стоит, – энергично замахала руками я. – Мне ничего не нужно! Давайте вернем все на место, а потом забьем в ваш телефон номер моей подруги. Я с ней договорилась, смело звоните, если в мое отсутствие что-то понадобится.

– Спасибо, – расчувствовалась сестра Боба. – А кулончик все же возьми, не обижай меня. В нем нет никакой ценности, кроме того, что он с давних пор хранится в нашей семье. Вот представь, найдешь ты моего брата… Если он и правда скрывался где-то столько лет, наверняка не станет доверять незнакомому человеку. А наденешь кулон, Борька поймет, что ты от меня, и сразу растает.

Ох, боюсь, кто-то тоже начал хитрить… Она ведь ясно дала понять, что не верит слухам о брате! Хотя эти увещевания не были лишены логики. После долгих препирательств я скрепя сердце взяла подвеску, решив, что верну ее по возвращении. Оставалось лишь надеяться, что Боб не держит зла на излишне эмоциональную сестру – и не станет отбиваться кастрюлями от «ее человека». Если, конечно, он действительно жив…

Теперь подвеска лежала в крошечном футлярчике с парочкой других нехитрых украшений. Мне не хотелось набирать с собой много вещей, но в сражении с помогавшими в сборах мамой и Анькой я безнадежно проиграла. Они считали своим долгом снарядить меня в командировку по высшему разряду: первая подпихнула к стопке вещей резиновые сапоги и слишком теплую для июля куртку, а вторая положила среди футболок длинное вечернее платье. В ответ на мой недоуменный взгляд обе дружно бросили: «На всякий пожарный».

Долгая возня с чемоданом была вполне оправдана. Мне предстояло отправиться в родные края жены Боба, и деревню, судя по карте, обступали густые леса. Я было испугалась перспективы снимать угол в бревенчатом доме с удобствами во дворе, но выяснилось, что лет пять назад в живописной глуши возвели довольно дорогой парк-отель. Забронировать номер в разгар сезона получилось неожиданно легко: добираться сюда любителям отдыха в средней полосе было далеко, да и цены, мягко говоря, кусались. Зато я могла без зазрения совести продолжать разорение не оценившего мои таланты издательства.