Клятва верности Книга 2

— Ну это не прямое доказательство, что птиц завезли на землю атландийцы.

— А как иначе объяснить сей факт?

— Сима, я не биолог, ты тоже. Так что давай не будем строить ложных гипотез. Тут нужны более узкие специалисты, а не мы с тобой, — попытался успокоить свой персональный вихрь хаоса Сильнейший, которым только обучался управлять. И у него с каждым разом получалось это всё лучше. Девушка продолжала лучиться радостным возбуждением, но делала это молча, погружаясь в свои раздумья.

— Сима, — позвал её Дантэн. — Это ничего не доказывает, — попытался становить полёт фантазии атландиец, чтобы Серафима нечаянно не наломала дров. — И поверь мне на слово, не стоит об этом с кем-то делиться. Сделаешь только хуже.

Фима моргнула, удивлённо оглядываясь на мужчину, а потом вдруг подумала, что земляне и так не очень-то любят атландийцев, а если во всеуслышание утверждать, что они произошли от порочной связи рептилоида и атландийки, то это ещё больше разозлит землян.

— Да, ты прав, — немного расстроенно шепнула Фима. Такая сенсация, а рассказать о ней никому нельзя.

— Рад, что ты это признаёшь, — мягко отозвался атландиец и вновь потрепал шелковистые волосы цвета жареного каштана. В ответ он услышал лишь тихое фырканье.

Заречину задевало то, как самоуверенно держался Сильнейший. Она не была пока способна чувствовать себя так же, как он, хотя мечтала. Дантэну нравилось, что девушка перенимала его манеру общения и вела себя с другими не так, как с ним, а жёстче, холоднее, более отчуждённо. Понимала, что так проще и ей, и тем, кто пытался с ней общаться. Её хаос был намного сильнее других землян, он подавлял, задавая и темп, и траекторию чужим вихрям. Она становилась центром для остальных, как сейчас Дантэн для вихря Симы. Увы, успокоить её биополе Дантэну пока не удавалось. И приходилось воздвигать щиты между ними, чтобы не тратить силы, не отвлекаться на метания чужих потоков. Но Ход решил, что первым, чем они займутся по прилёту, будет гимнастика. Пора было приручить Симу, чтобы привыкнуть к её неожиданным, ярким, ослепляющим всплескам.

Слово «домик» к тому особняку, который выбрал Дантэн, абсолютно не подходило. Серафима стояла, оглядывала трёхэтажное здание из белого кирпича с балконами, покатой крышей, блестящей на солнце зеркальными панелями автономных батарей. Отдельно гараж для флаеров. Трасса, увитая виноградником. Сколько бы девушка не приглядывалась, она не нашла ни одну гроздь.

— Ноябрь, урожай уже собрали. Вам бы раньше прилететь, наелись бы вдоволь, — заметил любопытство гостьи хозяин особняка, проходя мимо Заречиной. Он показывал Ходу, где что расположено, пока Фима, пребывая в культурном шоке, пыталась переварить впечатления от места, куда её привёз атландиец. Море было, правда, далеко. Сам особняк стоял на склоне горы, подальше от оживлённых улочек небольшого посёлка. Назвать городком Абрау-Дюрсо язык у Фимы не поворачивался. И это с учетом того, что это название сразу двух посёлков. Дюрсо располагался у самого берега моря, а Абрау-Дюрсо, где, собственно, и снял особняк Дантэн, на берегу озера Абрау.

— Я думала, это вообще название вина, — тихо шепнула Фима, когда хозяин покинул их, и девушка уже вместе Дантэном оглядывала апартаменты.

На первом располагалась просторная кухня, крытый бассейн, ванная комната и гостиная с огромной плазмой на всю стену. Второй этаж был отведён для спален, а на третьем этаже спортивный зал, и ещё одна спальня с видом на озеро, которое приветливо искрилось в лучах вечернего солнца. Девушка вышла на балкон, любуясь горным пейзажем и морским простором, видневшимся тонкой лентой вдали.

— Ты плохо переносишь алкоголь, — напомнил ей Ход, а затем, обняв со спины, тихо прошептал: — Но со мной можешь пить сколько влезет. Ты такая забавная, когда выпьешь.

— Эй! — выкрикнула Фима, улыбаясь от шутки атландийца, сама же обиженно стукнула его по плечу, ничуть не желая вырываться, наоборот. Ей хотелось потереться щекой о рубашку Дантэна, утонуть в его аромате, пропитаться им. Ход чувствовал, как плотно оплело его биополе девушки, будто плед, накинутый на плечи. Так тепло стало на душе и невероятно приятно.

Молодые люди стояли, молчаливо любуясь как постепенно, нехотя, желая продлить свой час, гаснут лучи солнца за горами, раскрашивая небосклон сначала оранжевым, потом малиновым цветом. Горы отбрасывали чёрные тени, и они всё росли, удлиняясь, принося с собой прохладу с озера. Первые звёздочки рождались яркими огоньками, робко дрожали на темнеющем небе. Фиолетовая вуаль стремилась поскорее накрыть весь небосклон, чтобы люди, бросая свои дела, спешили по домам, отдыхать, забывая о дневных заботах. Звёзды набирали силу, осыпаясь бриллиантами на чёрную ткань. Ночь наряжалась, как самая настоящая императрица. Короной ей служил появившийся из-за гор молодой месяц.

Фима, откинувшись на грудь Дантэна, с лёгкой улыбкой смотрела, как последние отблески заката утопают за горным гребнем, казавшимся страшным сказочным чудовищем. Мир погружался во тьму, городок включал уличные фонари и зажигался свет в окнах, чтобы ночь смотрела с неба вниз, как в зеркало, и видела отражение звёзд на земле. Сумеречную тишину стали наполнять ритмичные звуки, зовя отдыхающих потанцевать. Это и развеяло чудесный миг полной гармонии единения с природой. Фима почувствовала холодный ветер, ласково погладивший её по голым коленям под подолом красного платья.

— Есть хочу, — жалобно произнёс атландиец, когда услышал урчание живота Симы.

Невероятное небесное представление так захватило его, что он не заметил, как простоял с Фимой в обнимку больше получаса. Ни она, ни он не шевелились, полностью погрузившись в созерцание, напитываясь спокойствием друг друга после утомительного полёта.

Заречина развернулась в руках Хода и подняла на него свои серые глаза с тонким ободком зелени.

— Придётся прогуляться, — нехотя отозвалась она.

Хозяин просил обращаться к нему по любому вопросу, но тревожить порядочного семьянина она стеснялась. Опять же семь часов вечера не так уж и поздно, чтобы прогуляться, пусть и по незнакомому городку.

— Сион Саидов сказал, что тут поблизости есть отличное место, где подают вкусный шашлык, — напомнил девушке Дантэн, так и не выпуская её из своих объятий.

Фима кивнула, продолжая любоваться видом ночного городка, который весёлым хороводом спускался с гор прямо к морю.

— Давай там и поужинаем, — согласилась она, поднимая лицо к Дантэну.

Атландийца два раза приглашать не надо было, он очень сильно проголодался. Серафима прихватила лёгкую кофточку, сумочку, в которую сложила комфон, ключи и банковскую карту.

Прогуливаясь по городку, девушка тренировала своё видение биополей, убедившись, что различает их и ночью. Они обволакивали прохожих, как и днём, только светились не так интенсивно. Вихрей и смерчей, о которых ей рассказывал Ход, она не видела, лишь свечение разной интенсивности. Дантэн объяснял это иным восприятием, возможно из-за разницы строения глаз. Хотя обычно мозг определяет визуальное отображение биополей.