Клыкастые страсти

Клара смотрела на него таким взглядом… Она бы не променяла этого типа и на трех Мечиславов, перевязанных ленточкой.

Первым слово взял Диего.

— Здравствуй, моя смерть. — попрошу не приватизировать, — огрызнулась я. — Не был бы хамом — не прибили бы.

— И в чем это я был хамом? — а что — стрелять по колесам — это вежливо?

— Так не по людям же! А мог бы!

— Не мог бы. Тебе же Рамирес приказал меня взять целой и невредимой?

— Да. — а кто еще…

Я хотела расспросить о многом, но протестующее взвыл ветер. Тяжелая шишка упала рядом с моими ногами, игнорируя тот факт, что ближайшая сосна была метрах в десяти от меня.

— Поговорили? Тебе пора уходить. Я должна закрыть переход.

Взгляд Диего был… странной смесью надежды и ненависти. Клары — умоляющим.

— Ты не можешь отправить меня — к нему?

Я пожала плечами.

— Туда отправить несложно. А ты этого правда хочешь? Это не рай. Вам еще долго мучиться придется. — плевать. Лишь бы вместе. — вместе — но в каком месте? Это будет долго и больно, я тебе точно говорю.

Клара затрясла головой, насколько позволяли одуванчики. — все равно. Я хочу к Диего. Очень хочу. Ты — сможешь это сделать?

Героиня-камикадзе. Сама под гильотину лезет. Но отговаривать я ее не собиралась. Только — уточнить еще раз.

— Ты приняла осознанное и взвешенное решение?

— Да. Ты отправишь меня — туда?

— Да. Там все будет зависеть уже от вас. Если вы действительно так друг друга любите — сможете родиться и найти друг друга — потом.

Я говорила и всей душой чувствовала — это — правда. Так иногда бывает. Скажешь слово — и осознаешь, что ТАК И БУДЕТ. — я не хочу, чтобы она страдала, — вмешался Диего.

— Это не в моих силах. Она любит тебя. И страдать будет в любом случае. Но так вы сможете быть вместе. Если хочешь — жариться на одной сковородке — если там есть сковородки.

Диего на миг опустил глаза. А потом кивнул. — я согласен. Лучше — вместе.

— Тогда — скажи девушке «до встречи»!

Я резко перечеркнула рукой и ворота и самого Диего.

Клара протестующе вскрикнула, но было поздно. Силуэт вампира исчезал, растворялся, впитывался в окружающее нас пространство, как клякса в промокашку.

— Дольше — нельзя. — почему?

— Потому что тогда… Что будет, если долго натягивать резинку?

— Отскочит? — именно. И нас троих закинет намного дальше. Или тебе хочется мучиться лет на двести дольше?

Судя по лицу, мучиться Кларе вообще не хотелось. Но если иначе с Диего не бывать…

— Это — точно?

— Да.

— А откуда ты это знаешь?

Я пожала плечами. Откуда? Возможно, от Даниэля. Он ведь оставил мне часть своей памяти — вместе с талантом. А может и от Мечислава. Я же его фамилиар? И печать разума даром не проходит… наверное…

Было и третье предположение. Я была тут уже два раза. И оба раза это место учило меня. Жестоко, болезненно, но — учило чему-то новому. Возможно, это его свойство.

— Ты согласна на мои условия?

— Да.

Клара закивала головой. — я все расскажу. Добровольно, в присутствии независимых свидетелей, под запись, если нужно — и ты меня… отпустишь к нему.

— Да. Туда куда ты видела.

— Как это будет? — тихо спросила оборотниха.

— Молча. Когда тебя убьют, постарайся вспомнить это место. Я уже буду ждать тебя здесь. Открою окно — и ты уйдешь.

В глазах Клары сверкнуло что-то нехорошее. И я криво улыбнулась. — если у тебя появилась глупая мысль навредить мне — оставь ее. Это — мое место. И здесь я намного сильнее.

Клара опустила глаза. Потом вдруг резко подняла их на меня. — а кто ты вообще такая? Что ты такое?

— Леоверенская Юлия Евгеньевна. Человек. Фамилиар.

— Нет. Это — не то. К Ивану Тульскому приезжали гости. И я видела многих. Видела вам-пира с фамилиаром. Но там другая сила. Видела пару раз ведьм. И там тоже — другое.

— Ведьма — это та, которая ведает. Знает. А я — так. Непонятно что. Я еще маленькая.

Клара покривилась.

— Хорошо, что мы не встретимся, когда ты будешь большой. — кто знает, — мерзко оскалилась я. — Кто знает… — возвращай нас обратно, — попросила оборотниха вместо ответа. — Меня эти … одуванчики уже ….

Извращенка — она и есть извращенка. Что тут еще скажешь?

* * *

Мечислав внимательно следил за Юлей. Вот она чуть шевельнулась. Нахмурилась. Улыбнулась. Все это — не выходя из транса. Он попробовал пройти за ней, но куда там! Его просто не пропускала мягкая стена. Даже не так. Стену можно перепрыгнуть, свалить, обойти… А тут — не пойми что и где. Словно он блуждал в лесу, не в силах вы-брать правильную дорогу. Попробовал позвать, но Юля не отзывалась. Ломиться силой? Но куда? Просто — по лесу? Глупо. Силы растратишь, а дело не сделаешь. Но что же про-исходит с этой девчонкой!? Где она!?

Плохо, что он — вампир. Вампиры сильны в магии разума, но у Юли она была немного другая. Непривычная. Незнакомая. Надо будет убедить девушку поставить остальные печати. Обязательно. Своего фамилиара он сможет призвать из любой дали. А сейчас — кричи, не кричи…

— Шеф, — Клара приходит в себя!

Мечислав дернулся. Неужели это то, что он подумал!? Нет, Юля не могла так по-ступить! Она не могла отдать все силы, чтобы удержать эту тварь — и уйти! Навсегда уйти!

Она не могла так поступить! Он почувствовал бы!

Сдавленный вздох заставил его отбросить все мысли — и наклониться к своему фамилиару.

— Ты жива! Пушистик, я тебя выдеру!! Ты неделю сидеть не сможешь!!!

— Садист, — припечатала девушка. — Нет бы похвалить, водички дать, а он — пороть! Извращенец.

Мечислав буквально лишился дара речи от такой наглости. Эта соплюшка сводит себя в могилу — и он же ее хвалить должен!? Ну, знаете ли!!!

Но пока он размышлял о пользе хорошо просоленных розог для воспитания детей и фамилиаров, стало уже поздно. Вадим нагло влез под руку и всунул Юле в губы длинную соломинку.

— На, выпей сока. Хороший, апельсиновый. И больше нас так не пугай. Шеф тут чуть не позеленел весь, пока ты в трансе валялась. Но хоть помогло?

— Тьфу.

* * *

Я сплюнула соломинку в сторону и улыбнулась. Вадим — прелесть.