Клыкастые страсти

— … а Юлька — ни х…. не оборотень…, так что стреляйте, …!!! Лучше ей сейчас помереть, чем у вас, …, в лапах оказаться…!!!

— С нами дама, ты, хамло трамвайное, — прошипел Константин. — она не дама а боевой товарищ, — отмахнулся Глеб. При этом он благополучно задел меня локтем по плечу, но я промолчала. Я уже даже как-то и пригрелась. Может попросить Мечислава выделить мне пару оборотней вместо грелок? А то у нас вечно не топят, и до начала отопительного сезона я успеваю подхватить пару простуд.

— Мы ее защищать должны, а не учить такому перемату!

— Да я вас сама поучу, — зашипела я. — Аминоацилсинтетезой твою зебру об дезоксирибонуклеазу через трифосфат и пять митохондрий в мейоз! [8]

Оборотни перешучивались явно на адреналине. Все мы понимали, что долго не про-держимся. Одна надежда, что нападающие — тоже. На милицию рассчитывать не приходится. Место глухое, Покровская церковь вообще стоит на окраине города и добираться к ней надо через частный сектор. Дорог много, проехать можно где угодно, а если у врагов есть кто-то еще и они выставили с двух сторон таблички «Ремонт дороги» и «Объезд», то минут двадцать у них точно есть.

8

Юля просто комбинирует разные термины из курса «общая биология и генетика», прим. авт.

Милиция? Ага, где те времена, когда сознательные граждане, не успев завидеть хулигана или грабителя, хватались за телефон — и через минуту прибывал бравый участковый. Или патрульная машина…

Они канули в Лету вместе с Советским Союзом.

Эх, и я-то не боец…

Разве?

Женщина со звериными глазами улыбалась.

А по чьему приказу крысы слопали тогда двенадцать оборотней?

Этот момент своей жизни я всегда вспоминала с ужасом. Но — если нет другого выхода…

Как это было — тогда?

— Ребята, сделайте все, чтобы потянуть время, — шепнула я.

Глеб что-то заорал противнику, а я прикрыла глаза.

Дом. Каменный. В два этажа. Сложен из белого кирпича. Острая крыша пирамидой. Флюгер в виде петуха. Шесть окон. Четыре — на первом этаже, два — на втором. На втором этаже с угла — балкон. Веранда где удобно сидеть и пить чай. И над ней натянут тент в красно-белую полоску.

Дом стоял у меня перед глазами, как живой. И я мысленно потянулась к нему.

На этот раз вышло быстрее и легче. Я так же увидела себя со стороны, увидела рядом оборотней — и поднялась над своим телом как воздушный шарик на ниточке. Эх, провести бы пару опытов, да времени нет.

И я выскользнула через крышу машины.

Идти было совершенно необязательно. Лететь — гораздо удобнее. Даже руки расправлять не надо. И махать ими — тоже. Неподражаемое ощущение — лететь как птица.

— … так что стреляйте, сволочи …..!!! — закончил Глеб свою тираду.

— Нет, мы не будем стрелять, — мягко произнес в вечернем воздухе чей-то удивительно чистый и сильный голос. — Зачем нам стрелять? Мальчики выйдите из машины. А Юленька пусть полежит внутри, мы же не хотим никому причинить вреда…

Оборотни побледнели как полотно. Просто под шерстью плохо заметно.

— Призывающий лис!

Больше мне не потребовалось. Ясно было без слов. Что это такое? Мечислав — призывающий тигров, Дюшка — призывающий лис… был. Даниэль мог бы призывать крыс.

— Долго я не выдержу, — прошипел Константин.

И что теперь? Мальчишки выйдут, их перестреляют, а меня можно брать голыми руками, я вообще не грозный противник. Покалечу, кого смогу, но потом меня скрутят и еще отпинают за все хорошее. Блин! Чтоб этого гада…

Что я могу сейчас сделать? Не подойдешь, не выстрелишь, а что делать? Крысами его затравить, как тех оборотней, зимой? Так суметь надо.

Ну-ка…

Ко мне… ко мне… ко мне…

Я попыталась позвать крыс. Но в этот раз почему-то ничего не получилось. Не было крови? Или просто при мне никого не пытали? Адреналина не хватает? Бешенства?

Бешенству ведь не объяснишь, что если оно не придет сейчас, то потом и не к кому будет. Но вместо ярости пришла только насмешка.

И над своей неумелостью — и над неумелостью вампира, который пытался сейчас сломить сопротивление Константина и Глеба. Ребята держались, а значит, не так много он и умеет.

Ты хочешь подчинить моих друзей, клыкастик? А почему бы не наоборот? Любая связь действует в обе стороны. Если призывающий может приказывать лисам, почему лисам нельзя приказать — ему? У палки же два конца!

А вот увижу ли я сейчас — связь приказывающего — и моих оборотней?

Я прищурилась. Нет. Полный ноль. На улице ничего не видно. А если — поближе подле-теть? Все равно в таком виде я могу шляться где угодно. Кто сможет поймать призрак? Охотники за привидениями?

Ghost busters!!! — провыла я, подражая мультику.

И решительно рванула через каменную стену.

Они были на первом и втором этажах. На первом — трое мужчин в камуфляже, подозрительно напоминающие оборотней-лисов. Почему так? Очень похожий серебряный рисунок в ауре, да и сама аура…

Сейчас я была спокойнее, чем в первый раз — и видела мир отчетливее. И дымка ауры вокруг головы каждого оборотня так хорошо принимала форму лисьей морды… Складывалась, переливалась, как на старых фотографиях. У меня в шкафу лежит такая — с молодой девушкой. Повернешь ее под одним углом — глаза девушки широко открыты. По-вернешь другим — и она лукаво подмигивает левым глазом. И на секунду становится еще красивее. Так и здесь. Взглянешь под одним углом — и аура напротив лица складывается в лисью маску. Под другим — и перед тобой опять человек.

На втором этаже тоже было трое. Два высоких бледных вампира и один оборотень. На лиса я даже внимания не обратила. А вот вампиры заинтересовали меня всерьез. Один — высокий с черными волосами стоял у окна с винтовкой. Второй, с короткой русой стриж-кой — просто протягивал вперед руку. Лиц я не видела. А вылетать в окно и зависать пе-ред ними не хотелось.

— Не выходят? — это тот, который с винтовкой.

— Нет. Сопротивляются.

— Тебе? Так долго? Теряешь квалификацию?!

— Заткнись, сосредоточение сбиваешь! — тоже мне, зверолов нашелся… Что тебе сложно двух лисят выманить? Я уже палец на спуске устал держать!

— Блин! Упираются, сволочи! Да как! Словно я у них ребенка отбираю!

— А то они не понимают, что их ждет, если они вылезут? Ты бы не сопротивлялся, если бы на их месте был?

Вампир ничего не ответил. Просто как-то по-особенному повел пальцами. И я опять провалилась куда-то в склизкую муть его ауры.

Его звали Питер. Давным-давно. Наверное уже девятьсот, а то и больше лет на-зад. Необычный мальчик родился в самой обычной семье норманнского лорда. С виду это был самый обычный мальчишка. Невысокий, крепенький, сероглазый, с добрым лицом. В нем была лишь одна странность.